— Нет.
— Вы убили Ветра?
— Нет.
— Вы рассказали мне абсолютно всё, что помните о своём спасении из-под Выброса?
— Нет.
— Вы утаили нечто важное?
— Нет.
— Вы не уверены именно в этих своих воспоминаниях?
— Да.
— Для принятия первичного решения этого достаточно. — Рентген отпустил Берёзова и забрал у него фотографию. — По возвращении вы пройдёте тщательную проверку, в том числе и на полиграфе. Возражения?
— Нет возражений. — Иван потёр глаза.
— Хорошо, — кивнул контрразведчик и протянул фотографию Медведю: — Узнаёте?
— Нет, — здоровяк вгляделся в фото, — а что это за тип?
— Некто Меркулов, — уклончиво ответил Рентген, убирая фотографию в карман, — предположительно, истинный владелец той самой лаборатории. Вы знаете координаты точки на границе с Жёлтой Зоной, где вертолёты будут ожидать возвращения Спецотряда?
— Да, — кивнул Медведь, — это второй сектор, двенадцатый квадрат, отметка 4Е, согласно координатной сетке РАО, мы можем быть там через двадцать минут.
— Вылетаем! — распорядился Рентген.
— Шорох, останешься на КП, — приказал Медведь. — Капкан, открывай оружейку, надо подобрать им «Мембраны».
— У нас с собой экспериментальные образцы, — Рентген отрицательно кивнул, — в вертолёте. Одевайте капитана Тумана.
В оружейной комнате Иван сразу же подошёл к стойке с бронежилетами.
— Мне только «Латник». — Он быстро выбрал нужный вариант и принялся регулировать ременные лямки, подгоняя размер. — «Мембрану» брать не буду.
— Уверен? — поднял брови Капкан. — Противогазы хотя бы возьмёшь?
— Возьму. — Берёзов выдернул из оружейной стойки новенький 9А-91. — Вот теперь мне гораздо лучше!
Спустя пять минут МИ-24 поднялся в воздух и лёг на курс. Сразу по окончании стандартного ускорения, с которым проходили Шаг Выброса, Рентген вышел на связь с командиром вертолётного звена ОСОП. Подтвердив свои полномочия, он осведомился, где в настоящий момент находится Ферзь. Оказалось, что Салмацкий уже увёл отряд к месту вчерашнего боя.
— Я направляюсь к вам. До моего прибытия в воздух не подниматься, — отдал командиру звена приказ Рентген, — личному составу OCOП по мере выхода из Жёлтой Зоны оставаться у вертолётов. Дальнейшее продолжение операции по эвакуации только с моего личного разрешения. Подполковник Ферзь временно отстранён от командования Отрядом Специальных Операций. В случае если Ферзь выйдет из Жёлтой Зоны до моего прибытия, приказываю разоружить его и взять под охрану. Невыполнение данного приказа будет рассматриваться как измена Родине. Вы поняли меня, подполковник?
Командир звена подтвердил получение приказа и отключился. Берёзов поправил автомат и ещё раз проверил, как подогнано снаряжение. Теперь оставалось только ждать приземления. Вряд ли Ферзь рискнёт сразу направиться к лабе, ему придётся сначала вынести из Жёлтой тела погибших, чтобы не будоражить личный состав. К тому же после выноса трупов боевых товарищей убедить бойцов рассчитаться с бандитами не составит труда. Значит, перед рейдом к нелегальной лаборатории Ферзь выйдет к вертолётам, чтобы отправить на базу тела убитых. Там Берёзов его и возьмёт. Он посмотрел через ещё чистое стекло блистера на проплывающую внизу железную дорогу. На этот раз бронепоездов не было видно. Иван вспомнил, как вращалась пулемётная башня бронированного вагона, когда он пытался пересечь железнодорожное полотно. Размеренно и неторопливо, словно опытный стрелок осматривал свой сектор огня. Это тоже результат воздействия аномалии?
— Подполковник Рентген! — раздался голос командира вертолёта в динамиках внутренней связи. — Мы принимаем на аварийной частоте сигнал «SOS» сразу от двух ЛАРов! Точка пеленга совпадает с точкой нашей цели!
— Связь с командиром вертолётного звена! — Рентген рванулся к пилотской кабине. — Немедленно!
— Уже пробовали, — ответил летчик, — не отвечают!
— Максимальную скорость! — потребовал контрразведчик. — На точку заходить по-боевому! Приготовиться открыть огонь! Немедленную связь мне с оперативным дежурным ОФЗ!
Вертолёт рванулся вперёд, и Берёзову пришлось ухватиться за блистер, чтобы удержать равновесие. Рентген тем временем уже требовал от оперативного дежурного пару МИ-24 и два взвода охраны, приказывая в срочном порядке направить всё это к точке посадки. Иван хмуро посмотрел на Медведя. Тот пожал плечами. Что-то пошло не так, но выяснить это можно только по прибытии.
К точке посадки вертолёт вышел в готовности засыпать НАРами добрый гектар Зелёной Зоны. На земле обнаружился только один из двух МИ-17 Спецотряда, возле которого двое лётчиков возились над телом третьего. Увидев приближающийся МИ-24, один из них замахал руками, требуя срочной помощи.
— Связь с диспетчерским центром, — рявкнул Рентген, — поиск пропавшего борта по идентификационному маяку! Приземляйтесь!
— Предлагаю сделать облёт местности, — возразил командир вертолёта, — хочу убедиться, что нас не поджидают где-нибудь на предельно малой высоте, за деревьями, чтобы расстрелять, когда приземлимся и потеряем подвижность.
— Занимайтесь! — одобрил контрразведчик и потребовал ответа от диспетчерского центра.
Те сообщили, что отследить пропавший борт не могут, так как его радиомаяк физически отключен. В данный момент они срочно наводят на этот район спутник. Пока Рентген вёл радиообмен с ДЦ, МИ-24 совершил облёт прилегающей к точке посадки местности, и пилот, не обнаружив ничего подозрительного, повёл вертолёт на снижение. Едва его колеса коснулись травы, Берёзов с Медведем выпрыгнули наружу, беря оружие наизготовку.
— Где второй вертолёт?! — Рентген подбежал к лётчикам, перевязывающим раненого товарища.
— Лемур забрал, — зло сплюнул командир вертолётного звена, — увёл его куда-то на восток. — Он грязно выругался.
— Его надо срочно на операционный стол! — Берёзов склонился над окровавленным пилотом. — Иначе не выживет! Где аптечка? Будем ставить капельницу с кровяной плазмой, у него большая кровопотеря!
— Сообщи в диспетчерский центр! — Контрразведчик бросил взгляд на своего подчинённого. — Похищен борт ОСОП, преступники ушли на восток, пусть шарят спутником в том направлении! И медицинскую бригаду сюда! — Он обернулся к летчикам: — Как это произошло?
— Ферзь оставил Лемура с нами, — скривился тот, — я передал ему ваш приказ. Он схватил автомат, дал очередь по системе радиосвязи, положил всех на пол, полоснул по приборной доске и выскочил наружу. Побежал ко второму борту, там Семёныч стоял. — Летчик кивнул на бессознательное тело раненого товарища: — Лемур в него три пули всадил. Потом залез внутрь, оттуда выстрелы слышались, потом борт поднялся в воздух и ушёл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
