— Шеф на подоконнике стоял?! — вскрикнула Варвара.
— Стоял, — подтвердил Игнат, — а что? Это имеет какое-то значение?
Это имело огромное значение, но она не могла сказать об этом Игнату.
Шеф на подоконнике — это невозможно себе представить, но врать Бражникову не было никакого резона.
Окно открыл шеф — и что дальше? Она была уверена, что как только узнает, кто открыл окно, узнает и все остальное, но теперь, кажется, все запуталось еще больше.
— Ты… точно видел?
— Точно. А что такое-то? Покойник ожил?
— Да не ожил! — с досадой сказала Варвара. — Я просто… думаю. Не каждый день в кабинете у шефа кто-то помирает.
— Это шеф его прикончил, точно, — заговорщицки прошептал Игнат, — я тебе давно говорил, а ты мне не верила.
Варваре до смерти хотелось рассказать кому-нибудь о своих подозрениях и страхах, и Игнат в данный момент выглядел наиболее подходящей кандидатурой. Она даже рот открыла и придвинулась к нему поближе вместе со своим стулом, но тут в приемную ввалилась Владислава, нагруженная пакетами, пакетиками и сверточками.
— Привет! — провозгласила она сексуально хриплым голосом. — Что это за очки? Ты новые купила, да?
— Нет, — ответила Варвара, а Игнат подскочил как ужаленный и метнулся к выходу. Варвара пожалела, что она не может метнуться вместе с ним. — Просто у меня под глазом синяк.
— Как интересно! — выдохнула Владислава и пристроила свои пакетики на Варварины бумаги. — А шефуля? На месте?
— На месте.
— Добрый?
— Злой.
— Ты его уже вывела из себя? — скорее констатировала, чем спросила, Владислава и уронила в кресло короткую шубку. — Сейчас мы его покормим, и он подобреет.
Варвара поднялась, взяла легчайшую надушенную шубку и повесила в шкаф.
Игнат видел, как шеф открывал окно. Все правильно, окна компьютерного отдела как раз напротив их окон, приемную и кабинет видно отлично. Зачем шефу понадобилось открывать окно?! Даже когда совсем недавно специальная оконная служба висела в своих люльках на наружной стене и мыла к весне все окна, никому в голову не пришло их открывать. Их помыли снаружи, а потом изнутри, только и всего.
Зачем шеф его открыл?!
Он открыл окно, оставил Петра Борисовича мерзнуть за неработающим компьютером и ушел неизвестно куда, потому что в юридической службе он не был. Вдобавок он еще зачем-то наврал Варваре, что ушел именно к юристам.
Возможно, про юристов он наврал потому, что в этом случае его трудно было проверить. К юристам никто и никогда не обращался «просто так», и никто с ними не дружил. Кроме того, шеф абсолютно уверен, что его секретарша тупа и запугана, а юристы — птицы высокого полета, каста браминов, и Варвара не посмеет к ним сунуться.
Варвара сунулась. Шеф к ним не приходил.
Варвара выбралась из-за стола и подошла к альпийской фиалке. Фиалка была равнодушной и прекрасной.
А если Петр Борисович умер до того, как шеф ушел неизвестно куда? Шеф убил его — или не убил, а тот сам по себе умер — и ушел, чтобы Варвара нашла труп первой? Такое может быть?
Да. Вполне.
Тогда что за шум она слышала из приемной? Именно на этот шум она вбежала в кабинет и нашла труп Петра Борисовича! Если он к тому времени уже давно умер, значит, не мог скакать по кабинету и не мог свалиться со стула, как она решила поначалу.
Из-за темных очков казалось, что давно наступили сумерки. Варвара приподняла их и заглянула вниз, чтобы убедиться, что еще не ночь. На улице был день, весело стучали по подоконникам капли, воробьи возились и неистовствовали в лужах, люлька мойщиков окон висела на уровне третьего этажа, а самих мойщиков не было видно — они вообще себя работой не утруждали.
— Скучаете, Варварочка? — спросила позади нее Илария. — Нечем заняться? Владислава пришла?
— Пришла, — ответила Варвара и опустила на нос очки.
— Вы бы хоть помогли ей, Варварочка! У нее дел полно. В отличие от вас.
Варвара промолчала.
Ее дом разгромлен, ребра болят, под глазом синяк. Ее обещали убить, если она не найдет полмиллиона чужих денег.
Черт с ней, с Иларией!
— И не забудьте бюллетень, Варварочка! К праздникам будет премия, и я никак не смогу ее подписать, если окажется, что у вас нет оправдательного документа.
— Я завтра зайду в поликлинику и поставлю штамп, — уверила ее Варвара. Штамп ставить было не на что, «документа» у нее не было, но Таня что-нибудь придумает!
В дверь заглянул тот самый Степка, которого Галина Львовна из хозяйственной службы отправила чинить жалюзи. Илария моментально скрылась. Еще не хватало ей разговаривать со всякими Степками!
— Ну, сделал я, — мрачно сообщил Степка. Многочисленные карманы его комбинезона оттопыривались от инструментов, вид был унылый. Почему-то у всех, кто работал в хозяйственной службе, был исключительно унылый вид, как в прежние времена у жэковских слесарей. — Только ты того, передай им, чтоб они не того…
— Не чего? — уточнила Варвара.
— Не дергали чтоб желюзь эту! — Он так и сказал «желюзь», да еще носом шмыгнул угрожающе. — Они дергают, а я потом чини!
— Такая у нас с тобой жизнь, Степа, — философски заметила Варвара, — все нас дергают, как эту самую желюзь!
— Во-во, — подтвердил Степа, — да она и не нужна им ни фига, они три месяца сидели в темнотище, и ничего, а теперь приспичило, давай починяй!
— Им проветривать надо. У них компьютеры.
— Ты скажи своему, пусть им кондеры поставят. Чего лучше!
— Варварочка, что там у вас за дискуссия? — из приоткрытой двери громко спросила Илария. — Сейчас Альберт Анатольевич может выйти, а у вас опять… посетители!
— У меня хозяйственная служба, — проинформировала Варвара и улыбнулась Степе. Он закатил глаза и сделал неприличный жест в сторону комнаты Иларии. Варвара махнула ему рукой.
— Какая еще служба! — в сердцах сказала Илария и вышла в приемную, но Степы уже и след простыл. — Охота вам возиться со всякими идиотами, Варварочка! Знаете? С кем поведешься…
— В хозяйственной службе доктора наук не работают, — отрезала Варвара, — это, конечно, очень странно, но — нет, не работают. А без нее никуда, Лара, без хозяйственной службы! Вот прямо над нами в мужском туалете прорвало канализацию. Говорят, презервативами забило. Если до вечера не починят, все к нам потечет, а у нас ремонт недавно сделали.
Месть была так себе, средненькая, но все же Варвара очень гордилась собой. Глаза у Иларии стали круглыми, и неподдельный ужас заструился из них, как дым изо рта факира.
— Что вы говорите! — пробормотала Илария и даже посмотрела на потолок, как бы опасаясь, что сию минуту на нее обрушится дерьмо, смешанное с презервативами, и даже носом потянула, не пахнет ли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
