– Надо было их обоих тогда пристрелить.
Гейбриел кивнул.
– Пристрелить, закопать и прогнать по этому месту табун, чтобы от могил и следа не осталось.
Какое-то время они ехали молча, затем Джастис обнял дядю покрепче.
– Я рад, что ты жив, Гейбриел, – сказал он.
– Я тоже этому рад.
Гейбриел улыбнулся, а Джастис опустил голову ему на спину и вскоре уснул.
Кэтлин посмотрела на окровавленную тушу оленя с отвращением.
– Нет, я не стану готовить это... волосатое, окровавленное... все в грязи... – сказала она Нейту.
Другой человек, которого Нейт называл Длинношеим, указал на рощицу невдалеке.
– Там есть ручей, вымой мясо в нем, если тебе так надо.
– Ага, – поддакнул Нейт, – и лицо свое там умой. Я хочу видеть, ради чего рисковал шкурой.
Кэтлин проигнорировала угрозу в его голосе. Она поднялась, взяла кусок мяса и с достоинством пошла к ручью.
– И не думай, что сможешь удрать! – крикнул ей вслед Нейт. – Бежать-то все равно некуда.
Шаги ее сами ускорились, когда она услышала журчание ручья и почувствовала свежесть воды. Она бросила кусок оленины и поспешно спустилась к небольшому омуту, образовавшемуся под скалой, которую огибал ручей.
Как сильно Кэтлин ни хотела пить, сначала она забрала грязные волосы в хвост, помыла руки и лицо и только затем попила немного ледяной воды.
– Ну чего ты там копаешься? – услышала она окрик Нейта.
Кэтлин растерянно подобрала мясо и стала отмывать его от песка.
Ей нужен был план. Если бы она смогла вскочить на лошадь, то, быть может, ей удалось бы ускакать от них. Хотя вряд ли. Ребра ее болели все сильнее, а ноги были стерты в кровь.
– Мне что, прийти за тобой? – снова услышала она голос Нейта.
– Иду! – крикнула она в ответ. Подобрав мясо, она поднялась и тут почувствовала, что что-то странное происходит в животе.
– Ой! – Она приложила свободную ладонь к животу. Ребенок снова зашевелился в ее утробе.
– Я не дам тебя в обиду, малыш, – пообещала она.
Хруст ветки неподалеку встревожил ее, и она пошла к лагерю. Хотя было лишь начало апреля, подлесок уже вовсю зеленел. Вокруг было так мило, что она не могла не залюбоваться. Разве может что-то ужасное случиться в таком красивом месте?
Когда она вернулась, Нейт сидел у костра. Его взгляд заставил ее поежиться от страха.
– Навела красоту для меня, а?
– Для нас, – добавил Длинношеий и мерзко расхохотался. – Я рисковал своей шеей не только ради денег от этих кляч. Мы партнеры, и я хочу, чтобы мы все разделили по-честному.
Кэтлин соображала, как ей быть. Убить их обоих у нее не получится. Но надо что-то делать. Она никак не выказала своих эмоций. С безразличным лицом она подошла к костру и положила мясо на плоский камень.
– Мне нужен нож, чтобы разделать оленину, – сказала она, – если, конечно, вы не собираетесь ждать до завтрашнего утра, пока она проварится.
– Разделкой здесь занимаюсь только я, – сказал Нейт. Она услышала специфический звук извлекаемого из ножен лезвия. – Ты бы хотела прибрать эту прелесть к рукам, не так ли? Перерезать мне глотку? – Он рассмеялся. – Но только ни черта у тебя не выйдет. Думать об убийстве гораздо проще, чем убивать. Верно я говорю, Длинношеий?
Он подошел к мясу и разрезал его на части быстрыми уверенными движениями.
– То ли дело я. Для меня убить человека – все равно что соломинку выплюнуть. Я твоего мужика шлепнул. И этого грязного индейца тоже. – Он приставил окровавленный нож к горлу Кэтлин.
Она отшатнулась и отошла за костер.
– Варвар, – пробормотала она.
Нейт сплюнул жевательный табак в костер и расхохотался.
– Думаешь, с тобой я так же поступлю? Может, да, а может, и нет. Это будет зависеть от того, насколько сладенькой ты со мной будешь.
Кэтлин вонзила ногти в ладони и промолчала. Больше всего ей сейчас хотелось расцарапать ему лицо и толкнуть в костер. Но Нейт был прав в одном: убить человека нелегко. Скорее всего у нее будет лишь один шанс, и она не может рисковать. Все нужно будет делать наверняка.
К тому времени как оленина сварилась, Нейт и Длинношеий уже выпили полбутылки виски и кидали кости, решая, кому она достанется первому. Кэтлин заставила себя поесть. Силы ей пригодятся.
Мужчины отрезали от оленины лучшие куски своими ножами. Они чавкали, плевались и вытирали жир с подбородков рукавами своих рубах, запивая съеденное новыми порциями виски.
Золотой закат опускался им на плечи. Солнце уже скрылось за изломанной линией деревьев, и воздух стал заметно прохладнее. Скоро станет темно, и Кэтлин понимала, что если она собирается спасать свою жизнь, то медлить нельзя.
Она подошла к ним.
– Мне нужно... мне нужно в туалет.
– Только так, чтобы мы тебя видели, – ответил ей Длинношеий. – Я выигрываю и не хочу, чтобы мой приз от меня сбежал.
Кэтлин почувствовала, как к лицу приливает кровь.
– Мне... мне по-большому.
– А-а-а, ну тогда иди, – сказал Нейт и снова кинул кости. – Но учти, попытаешься бежать, я тебе изуродую лицо так, что Длинношеему придется кинуть тебе на голову одеяло, прежде чем отодрать тебя.
Кэтлин пошла в рощицу около ручья. Она попила ледяной воды и побежала через лес так быстро, как только могла. Она вышла из рощи к табуну с дальней от лагеря стороны и подошла к прихрамывающей ведущей кобыле. Она пыталась мыслить быстро и конструктивно.
Гейбриел мог скакать на лошади без уздечки и седла. Шейн и Джастис тоже, наверное, могли. Но она не могла. Нейт велел Длинношеему расседлать лошадей, на которых они приехали, и снять с них уздечки, чтобы животные смогли пастись.
Не зная, что предпринять, Кэтлин стала звать к себе Нэнси, что-то нежно приговаривая.
– Где ты, сука? – услышала она окрик Нейта. Нэнси дернулась, и колокольчик на ее шее зазвенел.
Маленькая черная кобыла втерлась между Нэнси и Кэтлин. Кэтлин схватилась за ее гриву и вскочила на спину, прижавшись к ее загривку. Она провозилась несколько минут, прежде чем ей удалось стронуть кобылу с места. Но тут она услышала из-за спины самодовольный голос Длинношеего:
– Собралась куда-то? – Головорез схватил ее за волосы и стащил с лошади. Она сильно ударилась о землю, а Длинношеий опустился перед ней на колени. – Ты же не хочешь покинуть нас в разгар веселья? – спросил он с издевкой и схватил ее за грудь.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Кэтлин со всей силы ударила его кулаком по носу. Длинношеий отпрянул, из носа его потекла кровь.
Кэтлин вскочила на ноги и побежала изо всех сил сквозь табун. Грязно ругаясь, Длинношеий побежал за ней. Кэтлин наскочила на мула. Испуганное животное мотнуло головой, и она едва не упала, но все же удержала равновесие и проскочила между двумя другими кобылами.
