Проникшись к Баширу доверием, Чарльз познакомил его с Дианой. Во время их первой встречи, которая состоялась в Лондоне, в доме одного из друзей принцессы, Мартин сказал, что, по его данным, подкупались не только слуги Элторпа, но и сотрудники самой Дианы. Кроме того (на этот раз не приводя уже никаких доказательств) Мартин посоветовал принцессе быть осторожней со своими подругами — Катериной Соамс, Кейт Мензис и Джулией Сэмюель. Слова Башира прозвучали как нельзя вовремя. Отношения с Джулией были на грани разрыва, а что касается Катерины и Кейт, то с ними Диана уже и так была в контрах. «Получается — этому человеку можно верить», — подумала про себя принцесса.
Можно ли было на самом деле верить Баширу? Вопрос сложный и, как большинство других вопросов в истории Дианы, не имеет достоверного ответа. Известно только, что брат принцессы очень скоро засомневался в своем новом друге. Он сравнил факты, приведенные журналистом в разных беседах, и обнаружил несоответствия. К тому же, проверив по своим каналам, Чарльз установил, что выписка с банковского счета, которую ему до этого показывал Башир, оказалась искусной подделкой. Наводит на размышления и тот факт, что, когда Чарльз попытался вывести Мартина на чистую воду, тот сделал все возможное, чтобы больше не встречаться с графом Спенсером.
Что же касается самой Дианы, то Башир задел ее за живое. Подозрения стали расти как снежный ком, пока принцесса не убедила себя в том, что помимо прессы за ней следит и королевская семья. Диана была в ярости. Ее снова предали!
Как раз в этот момент Башир предложил Диане идею ответного удара — рассказать обо всем по телевидению. Супруга Чарльза живо ухватилась за эту мысль. Полтора месяца она тайно встречалась с Баширом, обсуждая подробности предстоящего интервью. Окончательный план был утвержден в конце октября, спустя всего несколько дней после того, как медиагуру Маргарет Тэтчер Гордон Рис представил принцессу новому председателю Комиссии по жалобам на прессу лорду Уэкхэму. В беседе с ним Диана подчеркнула, что всегда выступала против вторжения в частную жизнь. Как заметила биограф Дианы Салли Беделл Смит, «подобное заявление было тем примечательно, что как раз в это время принцесса готовила масштабный план по вторжению в частную жизнь королевской семьи».
Своей идеей дать Баширу интервью Диана поделилась с тремя друзьями в СМИ — Дэвидом Паттнемом, Клайвом Джеймсом и Дэвидом Аттенборо. Все трое ответили единодушно: ни о каком участии в программе «Панорама» не может быть и речи.
— Вы абсолютно правы, конечно, вы правы. Я понимаю, о чем вы говорите, — ответила принцесса и решила действовать по-своему.
Отныне никто не узнает о ее новом проекте. Единственным человеком, с которым поделится Диана, станет ее медиум Рита Роджерс. Остальным — друзьям, сотрудникам по связям с общественностью, родственникам, включая и брата Чарльза, принцесса не скажет ни слова. Когда съемочная команда приедет в апартаменты № 8 и 9 для работы над передачей, дверь им откроет она сама. Даже прислуга ничего не должна была знать о том, что готовит их хозяйка. Да что там прислуга — председатель Би-би-си сэр Мармадьюк Хасси и тот оказался в полном неведении. Впоследствии это, кстати, приведет к неприятному обострению отношений между Би-би-си и Букингемским дворцом.
Съемка интервью состоялась в воскресенье, 5 ноября 1995 года, в Кенсингтонском дворце и заняла пять с лишним часов: два часа ушли на расстановку и подключение аппаратуры, три часа — непосредственно на саму запись.
Диана тщательно подготовилась к ответственному событию. Просматривая интервью, сразу бросается в глаза, насколько внимательно принцесса подбирает слова, отвечая на тот или иной вопрос. Также она продумала и время выхода передачи в эфир. Когда в ходе записи один из членов съемочной команды пошутил:
— Мы снимаем еще один подарок Чарльзу на день рождения!
Принцесса ответила:
— Именно в его день рождения — 14 ноября — я и хочу, чтобы вы объявили о нашей передаче .
Для телевизионного же показа принцесса выбрала другую, не менее важную дату в жизни Виндзоров: 20 ноября — сорок восьмую годовщину брака королевы Елизаветы II и герцога Эдинбургского.
Для того чтобы достигнуть максимального эффекта, Диана провела успокаивающую дезинформацию. Своим друзьям она сказала, что «в этом интервью нет ничего, что может вызвать какие-то дискуссии». Общественности же устами Ричарда Кэя Диана заявила, что «этот фильм опровергнет враждебные отклики о принцессе, в нем она предстанет как спокойная и рационально мыслящая женщина».
Сама Диана решила во время выхода передачи в эфир быть на публике. Вечером 20 ноября она приехала на один из благотворительных обедов, проходивший при поддержке председателя совета директоров «General Electric International» сэра Рональда Грирсона. По воспоминаниям очевидцев, Диана выглядела очень уверенно, словно «предчувствовала свой триумф».
В девять часов Грирсон обратился к принцессе:
— Мадам, ваше интервью сейчас выходит в эфир. Вы не волнуетесь?
— Нет, — улыбнувшись, ответила Диана.
— Почему?
— Профессионализм, — произнесла принцесса. — Вы будете мной гордиться, Ронни!
Гордиться чем? Смелостью или безрассудством?
Интервью принцессы превзошло все, что когда-либо говорилось о королевской семье. Перед пятнадцатью миллионами британцев и десятками миллионов телезрителей из других стран Диана как ни в чем не бывало принялась рассуждать о своей булимии, о превратностях собственного брака, об измене Чарльза и его перспективах стать будущим королем. Она подтвердила достоверность записи телефонного разговора «Сквиджигейт», свой роман с Хьюиттом, заявила, что не хочет развода и собирается «бороться до конца». Когда Диана описывала собственный характер, у нее четыре раза встретилось прилагательное «сильный», а когда речь зашла о том, в какой роли принцесса видит саму себя в ближайшем будущем, она ввела новый термин — «королева людских сердец».
Откровение принцессы потрясло всех — друзей, королевскую семью, общественность и прессу. И если в случае с Мортоном Диана вынесла ссор из избы тайно,[69] то теперь сделала это максимально публично.
На следующий день после выхода «Панорамы» в эфир в отставку подал помощник пресс-секретаря королевы Джеффри Кроуфорд, отвечающий за общение Дианы с прессой. Спустя два месяца, в январе 1996 года, прошение об отставке написал и личный секретарь принцессы Патрик Джефсон. Он сделал бы это и раньше, но его задержали определенные обязательства.
Как вспоминают очевидцы, принцесса тяжело перенесла уход Джефсона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
