Дэн провел ногтями по рубашке.
– Пустяки. Правда.
Я взяла бокал с вином и медленно отхлебнула. В голове стоял туман, но, в отличие от тех случаев, когда я пила, чтобы забыться, сейчас мне хотелось насладиться вином, а не напиться.
Снова настала тишина. Мы опять смотрели друг на друга, как показалось мне, целую вечность. Наши гляделки словно переросли в игру, кто моргнет первым. Рука Дэна со спинки дивана переместилась на мое плечо, и он стал поигрывать кончиками волос. От его прикосновения по моей шее побежали мурашки.
– Элли.
– Дэн. – Я подумала, что мне нравится, как звучит его имя. Оно отдавалось на языке, словно вино с чесноком.
– Я хочу тебя поцеловать.
Жевать губу – привычка так себе, но я не могу заставить себя отучиться. Глаза Дэна опустились на мой рот. Я провела языком в том месте, где укусила себя, и заставила сжать губы.
Дэн придвинулся ближе, его рука тоже очутилась ближе к моей шее. Он прижался большим пальцем к бьющейся на ней жилке и стал медленно наклоняться.
В последний момент я отвернула голову, и его мягкие губы коснулись уголка моих губ. Его дыхание обожгло мне кожу. Дэн не сделал попытки изменить положение.
– Нет?
Я хотела ответить что-нибудь бойкое, но больше чем этого мне хотелось повернуться и почувствовать на своих губах его губы, его язык, открыться ему. Мне безумно хотелось ему открыться, но я просто не могла заставить себя это сделать. Вместо ответа, затрясла головой.
Дэн поцеловал меня в подбородок. Его губы проследовали к моей шее и замерли в том месте, где недавно он ласкал меня пальцем. Когда он поцеловал туда, мое сердце подпрыгнуло и забилось сильнее. Это должно было отразиться на пульсе, чего не заметить Дэн не мог.
Его рука передвинулась с моей шеи еще ниже, обхватила грудь. Я тут же выдохнула, а затем у меня резко перехватило дыхание, когда он провел большим пальцем по соску, который уже напрягся и выпирал из кружева. Дэн ущипнул его сквозь одежду и снова накрыл пальцем. Держа одну руку над моим сердцем, прижавшись губами к бьющейся жилке на моей шее, он мог чувствовать, как кровь бежит по моим венам.
Он положил другую руку мне на голову, пропустил сквозь пальцы волосы у основания шеи, взял прядь в кулак, чуть потянул. Проводя пальцем по другому соску, он целовал мою кожу, и в тех местах, где меня касались его губы, мышцы напрягались и начинали дрожать. Дэн притянул меня ближе к себе, затем его ладонь легла на мое колено. Почувствовав его легкие, как перышко, прикосновения, я подпрыгнула на месте.
– Щекотно? – выдохнул он мне прямо в ухо.
– Немножко.
Он поднял ладонь чуть выше, его пальцы очерчивали круги на моей коже.
– А сейчас?
У меня вырвался прерывистый смешок.
– И сейчас.
– Хочешь, чтобы я прекратил? – Он переместил ладонь еще чуть выше, не прекращая поглаживаний.
– Нет, – шепотом сказала я.
Его пальцы затеребили кружево моих трусиков.
– Сейчас?
– Нет.
Когда наконец он коснулся меня между ног, я застонала. Ощущение пальца внутри совпало с ощущением зубов на моей шее. Другая его рука легла на мою выгнувшуюся спину.
– Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал, Элли. Я хочу, чтобы ты это произнесла.
Кожу на шее опалило жаром. Дэн должен был это почувствовать, но я сказала, как он просил:
– Хочу, чтобы ты меня коснулся.
– Где?
– Там, где сейчас твоя рука.
Он провел ладонью.
– Так?
Я кивнула, но, чтобы ответить, мне сначала пришлось сделать натужный глоток.
– Да.
– Хорошо?
Он чуть откинулся, чтобы взглянуть в мое лицо. Я моргнула, фокусируя взгляд, отчетливо понимая, что, хотя его палец внутри меня, мы по-прежнему одеты. Он убрал руку – медленно, чтобы не создать впечатления, что передумал, скорее показывая таким образом, что его заботят мои чувства.
– Ты всегда носишь юбки? – Он погладил ткань на бедре.
Я откинулась на подушки, не убирая руки с его плеча, зажимая между пальцами воротник его рубашки и касаясь шеи.
– Обычно. Но не всегда.
– Мне это нравится. – Он задрал юбку выше, обнажая бедро и поглаживая кожу. – Тебе не нужно здесь бриться.
Я моргнула.
– Э-э… Нет.
Дэн так быстро нагнулся, что я сообразила, что произошло, только когда он поцеловал обнаженную кожу бедра, чуть выше колена.
– Почему?
– Волосы светлые и тонкие, а бриться бывает больно. Подобная красота жертв не заслуживает. – Я произнесла все это с трудом, поскольку его рот меня отвлекал.
– Мне нравится, – сказал он, проводя ладонью вверх-вниз по моей ноге.
Я засмеялась, еще больше откинувшись на подушки и чуть отстраняясь от Дэна, так как меня внезапно смутило его положение.
– Правда?
Он кивнул и в эту минуту был похож на довольно ухмыляющегося мальчишку с взъерошенными волосами. Обхватив мою ногу руками, он провел по колену большим пальцем.
– А это от чего?
– Упала.
Он поцеловал шрам. Я нахмурилась.
– Дэн, не надо.
Он посмотрел на меня.
– Почему нет?
– Потому что он уродлив.
– Ты так думаешь? – Он легонько коснулся его подушечкой пальца. – Я так не считаю. Он – часть тебя.
Я покачала головой.
– Эта часть – след от раны.
– Как ты упала?
– Бежала, споткнулась и приземлилась на камни. Они вспороли кожу. Когда рана уже заживала, я ударилась о кофейный столик, и она снова открылась.
Дэн не отпускал мою ногу.
– Сколько тебе тогда было?
– Двенадцать. – Я отвечала на его вопросы неохотно, так как не хотела думать про свой шрам.
Дэн снова наклонил голову и поцеловал его изломанную линию.
– Было очень больно?
– Было больно.
Губы Дэна переместились на коленную чашку, затем выше. Дыхание у меня перехватило. Мне захотелось отодвинуться. Дэн продолжал целовать мою ногу. Глаза у него были закрыты. Я смотрела, как его губы перемещаются выше, к внутренней стороне бедра, как он поднимает и натягивает юбку, пока на ее черном фоне не показались белые трусики.
– Нет! – Я положила руку ему на голову, и он остановился. Его губы замерли как раз напротив родинки, которой до него никто не видел.
Дэн помедлил, а затем намеренно прижался к ней губами.
– Я сказала «нет», Дэн! – Я отодвинулась от него, хотя подушки возле спинки дивана ограничивали мои движения. Я резким жестом опустила юбку и оттолкнула от себя сначала его руки, а затем и его самого.
Он молча выпрямился и взглянул на меня. Я смотрела на него. Сердце пропустило удар. У меня задрожали руки, и, чтобы он этого не заметил, я скрестила их на груди.
– Что-то не так?
– Мне… не нравится. Я не хочу.
– Тебе не понравилось, что я поцеловал твою родинку? – Он склонил голову и заправил прядь моих волос за ухо.
