Не следовало Тетрасу Джонтису расстраивать жену обещаниями. Он знал все это, но еще надеялся… Пока живет человек, до тех пор он на что-то надеется, хотя и так часто приходится разочаровываться… Тетрас не придумал, что еще сказать жене. Он встал и медленно вышел в другую комнату.
5
За окном был двор. Тетрас смотрел на бетонированный прямоугольник, окруженный со всех сторон железобетонными коробками, такими же, как и тот дом, в котором жили Джонтисы. На дворе было пусто и тихо. В домах вокруг двора, на котором не росли ни деревья, ни даже трава, не было детей. Взрослым тоже не хотелось выходить во двор. И зачем туда выходить, если даже посидеть негде?
Координатор города не будет жить в таком бетонном гробу… Тетрас подумал, что для него уже наверняка приготовлен особняк, и не где-нибудь, а в респектабельном районе, на западе, возле парка или кладбища. Там живут все большие начальники, там не слышен гул товарных гравилетов, и дым совсем не чувствуется, потому что заводов близко нет, а ветер чаще всего дует с запада, со стороны леса. Тетрас несколько раз бывал в западном районе. Прекрасное место — мечта каждого гражданина… Только вот детей там многовато, больше, чем в других местах, конечно, за исключением рабочих кварталов.
Да, Рате права: выбор Тетраса Координатором города и красная карточка — не случайное совпадение. Один электронный мозг сообщил о своем решении другому, и вот вам результат.
Жаль, рано еще; Тетрас посоветовал бы жене пойти спать. Говорят, утро вечера мудренее…
Завтра думать будет поздно. Завтра Тетрас начинает работать на новом месте и приказал подать гравилет чуть пораньше. А самое главное — завтра Рате должна дать ответ. Конкретно: да или нет. Если нет, Тетрасу даже не стоит начинать новую работу, ибо чем выше поднимешься, тем больнее будет падать. А если да, тогда Рате придется рожать. С Демографическим Комитетом в жмурки не поиграешь, пройдет полгода, и он запросит поликлинику…
Кто-то мягко ткнулся в бок Тетраса.
— Это ты, Урс? — спросил Тетрас. — Видишь, брат, какие собачьи дела.
Он погладил ласкающегося пса, посмотрел в его преданные глаза и захотел пожаловаться ему на судьбу… Сдержался. Это было бы слишком сентиментально: жаловаться единственному настоящему другу, который все понимает, только ответить не может. Или это природа так придумала — чтобы понимающие не могли говорить?
Тетрас Джонтис опять пошел к жене. Собирался сказать ей что-нибудь приятное, развлечь, успокоить ее и себя… но едва лишь он переступил порог, как взгляд остановился на красной карточке, лежащей на столе. Она пылала огнем. Тетрас подсел к столу, взял карточку в руки.
Она была толстая, упругая и прохладная, даже холодная, хотя в комнате было тепло. И на улице теперь тепло, днем солнышко как следует припекает. Тетрас готов поклясться, что ему было жарко еще до того, как его вызвали в Центральное Координационное Управление. А вот карточка холодная. Интересно, из чего она сделана, — странная какая-то, вроде пластмассовая… Да неужели теперь стоит забивать себе голову такой ерундой? Не хочется думать о том, что написано на этой карточке, вот и стараешься отвлечься…
Рате все еще сидела в той же позе, в какой оставил ее Тетрас.
— Рате, — сказал Тетрас, не выпуская карточку из рук, — а может, мы сумели бы?..
— Что — сумели бы? — насторожилась жена.
— Приспособиться к ребенку.
Рате только прижала ладони к вискам.
— Что ты говоришь? Что ты говоришь? — заголосила она. — Тогда все рухнет. Все, к чему мы привыкли. Никакой жизни не будет…
Тетрас промолчал. Рате права, говорить тут нечего. Не год — целое десятилетие они вили свое гнездышко. Не в материальном смысле; их гнездышко — это привычки, уклад, образ жизни, а все вместе это и называется счастьем.
— Но ведь другие как-то приноравливаются, — еще пытался спорить Тетрас, но так робко и нерешительно, что Рате даже не ответила мужу.
Тетрас прикусил губу. Он не мог найти подходящих слов и ждал, что еще скажет жена.
— Вспомни, хоть у одного из наших друзей есть дети? — заговорила Рате. — Ты знаешь таких? Мы спросили бы, счастливы ли они?
Среди близких друзей Тетраса таких не было. А обращаться просто к знакомым — разве они скажут правду, если даже на друзей иногда нельзя положиться?
— В западном районе у всех есть дети, — защищался Тетрас. — Или почти у всех.
— Вот поэтому… — Рате с ненавистью посмотрела на красную карточку.
— Да, бездетные не могут занимать высоких постов. Таков неписаный закон. А может, писаный. Возьми любую газету: если сфотографированы члены правительства, рядом с ними обязательно стоят дети.
— Откуда ты знаешь, что это не чужие? — иронически спросила Рате.
Какая-то спасительная мысль мышкой заскреблась в голове Тетраса.
Рядом была ниточка, ведущая из лабиринта. Сейчас надо схватить мышку за хвост, и она покажет выход…
Но тут Рате сказала:
— Хорошо, ты привыкнешь, мы оба привыкнем. Ведь когда ты станешь Координатором города, нам все равно придется менять образ жизни.
— Наконец-то ты сообразила, — обрадовался Тетрас, и все другие мысли словно ветром сдуло.
— Ведь тебе только кажется, что ты способен привыкнуть к ребенку, — с железной женской логикой продолжала Рате — Только кажется. А я никогда не привыкну. Вечно крик, болезни, ссоры, беспорядок…
— Мы взяли бы робота-няню.
— Не уговаривай, не утруждай себя понапрасну. Главное — я никогда не соглашусь выглядеть так некрасиво. Толстой… Ведь это не на день, не на неделю. Говорят, что это портит фигуру, она уже не восстанавливается…
Тетрас прожил с Рате десять лет, поэтому знал, когда стоит утруждать себя, а когда нет. Он понял, что не сумеет уговорить жену.
Тетрас встал и поспешно вышел. В другой комнате прижал лоб к холодному оконному стеклу. Замер. Мертвая тишина стояла в доме Джонтисов. Такая же, как в коридоре Центрального Координационного Управления: кладбищенская.
А если ребенок? Тогда ни тишины, ни покоя. Кажется, дети даже по ночам кричат. Как Тетрас будет работать Координатором города, если не сможет отдохнуть, выспаться? И днем — ребенка на привязи держать не станешь, он будет бегать по всем комнатам, мешать. Никакого порядка.
И шум, вечный шум.
Или, скажем, приходят гости. К Координатору города они часто будут приходить. Высокие! Накрытый стол, тихая музыка, утонченная беседа… и тут в комнату влетает орущий ребенок…
Нет, не подумали высшие власти, что Координатору города прежде всего требуется покой — для блага всех жителей города. Ему требуется покой, чтобы другие могли спокойно растить своих детей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
