— Прекрати! — прогремел в маленькой комнатке голос Жизель.
Слова застряли у Каролины в горле, впервые за все время она подняла голову. Жизель подошла к ней, голос ее звучал хрипло, но спокойно:
— Прекрати терзать себя! Ты жива, а остальное не имеет значения. — Она схватила Каролину за плечи и грубо подтолкнула к Даксу. — А теперь молчи и делай то, что он говорит, иначе нас всех здесь убьют!
Поверх головы Каролины Жизель посмотрела в глаза Даксу, потом повернулась к священнику.
— Приступайте.
Священник раскрыл маленькую черную книжицу и сделал всем знак подойти. Котяра и Жизель заняли места позади Каролины и Дакса. Священник проникновенно начал читать:
— Мы собрались на эту церемонию перед глазами Господа и людей, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака...
Через минуту все было закончено. Дакс посмотрел на Жизель.
— Спасибо, — сказал он просто.
Жизель наклонилась к нему и поцеловала сначала в одну щеку, потом в другую. Потом она обняла Каролину и нежно прижала к себе. Из глаз ее струились слезы.
— Пойдем, дитя, — сказала она. — У меня есть губная помада. Негоже невесте выглядеть так в день свадьбы. Дакс смотрел на них.
— Не обращай на меня внимания, — сказала Жизель, перехватив его взгляд. — Я всегда плачу на свадьбах.
Книга IV
Свадьбы и моды
1
Воздух в плохо освещенном подвальчике был полон табачного дыма. В дальнем углу небольшая группа музыкантов безуспешно пыталась громкостью исполнения возместить качество. Подняв голову, Роберт посмотрел, как Дениз пробирается между переполненными столиками. Он даже не приподнялся, когда она наконец подошла. Не обращая на нее никакого внимания, он уставился в свой стакан с пастисом.
— Бобби?
Голова его по-прежнему была безвольно опущена.
— Пойдем, пора домой.
— Ты уже освободилась? На всю ночь?
— Да.
Он взглянул на часы.
— Сейчас только два.
— Работы больше нет.
Впервые за вечер он посмотрел ей прямо в лицо. Правой рукой повел в сторону столиков, вокруг которых сидели мужчины.
— Работы полно.
— А на улицах пусто.
Подавшись вперед, он вырвал у нее из рук маленькую дамскую сумочку, раскрыл ее, высыпал содержимое на стол. Губная помада, зеркальце, пудреница и несколько мятых купюр. Он собрал деньги, пересчитал.
— Всего шесть тысяч франков?
— Я же сказала, что работы больше нет. Он со злостью швырнул бумажки на стол.
— Сидя здесь в ожидании тебя, я потратил куда больше.
— Мне очень жаль.
Собрав деньги, Роберт сунул их в карман, оставшиеся на столе вещи небрежно подтолкнул к Дениз.
— Я еще не готов уходить.
Какое-то мгновение она смотрела на него, затем начала складывать свои мелочи в сумочку.
— Ты позволишь мне сесть? — спросила она полным смирения голосом. — Я устала. Он вновь отвернулся от нее.
— Нет. Пойди и сядь где-нибудь в другом месте. Ты мне здесь не нужна.
Помедлив секунду-другую, Дениз повернулась и направилась к бару. Пока она усаживалась на высокий табурет, бармен уже налил ей пастиса и поставил рюмку на стойку.
— Он опять не в духе? — спросил бармен. Дениз кивнула.
— Вот так и сидит здесь всю ночь. Не говорит ни с кем.
Дениз не ответила.
— Не понимаю, чего ты с ним возишься, — с доверительным видом наклонился к ней бармен. — Такая женщина, как ты! Тебе нужен мужчина, который знал бы тебе цену, такой, кто мог бы помочь тебе в деле. Находил бы клиентов, а не сидел бы в ожидании, пока ты принесешь ему денег.
— Он джентльмен.
— Джентльмен! — бармен фыркнул. — Уж если это джентльмен, тогда я, значит, сроду сутенера не видел.
Он отошел в другой конец стойки, чтобы выполнить заказ. Вернувшись, перегнулся к Дениз через стойку.
— Так ты пропадешь. Брось его, я найду тебе действительно хорошее дело. По-настоящему хорошее — тебе не нужно будет топтать тротуары в такую собачью погоду.
Она рассмеялась.
— В публичный дом мне не хочется. Я привыкла работать для себя.
— Никаких публичных домов. У меня только что был разговор с боссом. Найди несколько славных девочек, сказал он мне, и я тут же подумал о тебе. Я подумал: Дениз — это как раз то самое, что нужно в таком месте, как наше. У тебя есть шарм.
Она не успела ответить, как он вновь отошел, чтобы обслужить очередного клиента. В этот момент музыка смолкла, и трио музыкантов подошли к бару передохнуть. Рядом с ней остановился худой негр, исполнявший партию ударных. Он вытащил из мятой пачки сигарету, закурил.
— Привет, Дениз.
— Жан-Клод, — она чуть шевельнула головой. Он оперся спиной о стойку бара, так чтобы иметь возможность видеть не только ее лицо, но все помещение.
— За весь вечер Бобби не сказал ни слова.
— Никакого шума не было? — с тревогой в голосе спросила Дениз.
Жан-Клод покачал головой.
— Нет, у нас тут уже привыкли к нему. Все просто обходят его стороной.
— Вот и хорошо. — Обернувшись, она посмотрела на Роберта — он сидел все так же, упершись взглядом в стол. — Хотела бы я, чтобы он отправился домой. У него сейчас жуткие боли.
— Откуда ты знаешь?
— Научилась видеть. Я поняла это сразу, как только мы с ним вечером вышли. Я и работать-то не могла толком — все беспокоилась из-за него, потому и пришла сейчас сюда.
— И что же он так запал тебе в душу, а? Дениз взглянула на негра.
— Он совершенно один, ему нужен кто-то рядом.
— Судя по тому, что я о нем слышал, ему нет нужды быть одному.
— Что ты о нем слышал?
— Прошлой ночью сюда опять приходил мужчина. Ну тот самый, знаешь, что расспрашивал о Бобби.
— И Роберт говорил с ним?
— Нет. Сказал, чтобы убирался, как и раньше. А потом и сам ушел и не возвращался до тех пор, пока не появилась ты. По словам того типа выходило, что папочка ждет не дождется Бобби домой.
Дениз промолчала.
— Парень, видимо, совсем рехнулся, — продолжал Жан-Клод. — Ему-то зачем впустую тратить свою жизнь в таких притонах, как этот?
— Война иногда странные штуки проделывает с людьми.
— Я тоже был на войне и вернулся таким же, каким и был.
Из-под полуопущенных век Дениз краешком глаза посмотрела на Жан-Клода.
— Тебе повезло.
Подошел бармен.
— Я нашел тебе клиента, Дениз, — прошептал он. — Вот там, в конце стойки.
Дениз медленно повернулась. Она увидела невысокого человечка, совсем неприметного в своем сером костюме. Человечек рассматривал ее. Дениз покачала бармену в ответ головой.
— Нет, спасибо. Бобби не нравится, когда я подхожу к клиенту здесь.
— Не будь дурочкой. Он подождет тебя снаружи, Бобби ничего не узнает. Пять тысяч франков.
— Нет, спасибо.
Она услышала из-за спины голос Жан-Клода:
— Это тот самый, о котором я тебе говорил, с которым Бобби не захотел разговаривать. Он, наверное, только что вошел.
Дениз еще раз посмотрела на человечка. Внезапно она решилась.
— Хорошо, — сказала она бармену.
Быстрым движением взяв со стойки сумочку, она бросила взгляд на Роберта: тот в неподвижности сидел перед своим стаканом. Она поднялась и направилась к двери.
Холодный ночной воздух заставил ее вздрогнуть, она плотнее закуталась в пальто. Сделала несколько шагов к углу дома, остановилась у подъезда. Через мгновение вышел мужчина. Оглянувшись по сторонам, направился в ее сторону.
— Сюда, — свистящим шепотом позвала его из подъезда Дениз.
Мужчина заметил ее, повернувшись, приблизился.
— Мадмуазель, — вежливо начал он.
— Бармен сказал мне о пяти тысячах франков.
Он сунул руку в карман, вытащил несколько купюр. Дениз взяла их, положила в свою сумочку.
— К вам или ко мне? — спросила она.
— К вам.
— Идите за мной, здесь совсем недалеко.
Быстрым шагом она скрылась за углом. Пройдя примерно половину улицы, вошла в подъезд жилого дома. Пока она открывала дверь квартиры, оба молчали.
— Спальня вон там, — бросила она, когда мужчина закрыл за собой дверь.
Оставив пальто в кресле, она уже начала снимать платье, когда заметила, что гость продолжает стоять. Она, расправила платье.
— Для чего такая спешка? — спросил он. — Я заплатил в пять раз против таксы. Давайте сначала поговорим.
Дениз пожала плечами и села на краешек кровати. Мужчина вытащил сигареты.
— Не против, если я закурю? Она вновь пожала плечами. Затянувшись, мужчина сказал:
— Отец хочет, чтобы он вернулся домой.
— Почему тогда вы говорите со мной? Пойдите к Роберту.
— Он не станет меня слушать.
Она выразительно развела руки в стороны.
— Я ведь не держу его здесь, как в тюрьме. Он может уйти в любое время.
— Его отец заплатит вам миллион франков, если вы уговорите его вернуться.
— Его отцу нет никакой нужды тратить деньги. Если Роберт захочет, он вернется сам.
— Не очень-то вы сообразительны. Миллион франков — изрядная куча денег. Вам не придется больше этим заниматься, вы сможете делать все, что захотите.
