Поручавши это дело Кузнецову, я отпустил его. Когда приехал Лебедев на очередной доклад, то оказалось, что для него это тоже было новостью. Он говорил, что их не по суду расстреляли, а их повели в суд. Суд их будто бы не признал подсудимыми, согласно тому, что они никакого отношения к восстанию не имели, и был приказ отправить их обратно в тюрьму. Но по дороге конвоирующими офицерами они были расстреляны. Я спросил, выяснено ли, кто были эти конвоирующие офицеры и где они находятся сейчас. Я сказал, что я передал дело Кузнецову и прошу ему оказать всякую помощь для того, чтобы выяснить, кем это было сделано, потому что, очевидно, какие-то причины были для того, чтобы это сделать. В дальнейшем я более не давал распоряжений. От Кузнецова через несколько времени я узнал фамилию офицера Бартошевского, который привел их в полевой суд, но когда в полевом суде их отказались судить и было приказано конвоировать обратно, на этом обратном пути они были им расстреляны. Будто бы Бартошевский мотивировал этот расстрел их попыткой бежать, но я отлично знал, что всегда выставляется эта причина. На вопрос, арестованы ли эти офпдеры, он сказал, что Бартошевский уехал вместе с частью конвоя, и что только один или два солдата этого конвоя были задержаны и допрошены. Помнится мне, что Кузнецову я говорил, что мне дело представляется не в Бартошевском,- я считаю, что это дело глубже. О всех подробностях мне значительно позже докладывали, а это было первое впечатление, какое у меня осталось. Впоследствии Кузнецов и сенатор Висковатов, который производил расследование, дали мне другие сведения. Было ясно, что Бартошевский и бывшие с ним – это только исполнители, важно было узнать, по чьему приказанию и с какими целями это было сделано.
Я тогда сказал Кузнецову: «Главная ваша задача, это – узнать, кто был автором, потому что это идет не от Лебедева, – я убежден, что это для него было неожиданностью, – не от Матковского, – таких приказаний исходить от него не могло, а начальник гарнизона Бржозовский получил мое распоряжение и, следовательно, суду никак их предавать не мог. Когда был совершен этот акт, я сказать сейчас не могу.
Алексеевский. А в дальнейшем вы все выяснили? Какие меры были вами привиты к тому, чтобы были разысканы виновные? [203]
Колчак. Все это дело велось военным прокурором, я в это дело не вмешивался. Я его периодически спрашивал, в каком положении дело, – он говорил, что оно ведется обычным судебным порядком.
Алексеевский. К чему пришло военно-судебное следствие?
Колчак. Кузнецову так и не удалось выяснить. Он выяснил факт и лиц, которые участвовали в этом деле, но выяснить, кем была поставлена эта задача, установить, от кого исходило это распоряжение, не удалось. Тогда я решил передать это дело в руки сенатора-специалиста, и просил его произвести самое расследование. Это было в феврале месяце; следствие военное столь несовершенно, так медленно тянется, что я считал, что они просто не могут как следует разобраться.
Попов. Упоминали ли вам фамилию Рубцова?
Колчак. Я знаю, что Рубцов принимал какое-то участие в исполнении приговоров суда.
Попов. Из делопроизводства совета министров по поводу этого расстрела и из докладов Кузнецова с совершенной определенностью выясняется, что Бартошевский, пришедши в тюрьму, потребовал меня, Девятова и еще несколько лиц. Я был болен сыпным тифом, администрация тюрьмы отказалась меня выдать, а сами офицеры не решились, очевидно, в сыпную палату итти. Девятов же был уже уведен тогда, так как до этого явился Рубцов, потребовал и увел его вместе с Кириенко. Рубцов в тюрьме оставил расписку в том, что он получил Кириенко и Девятова. Об этой расписке говорится в докладе Коршунова и Кузнецова. Тем не менее никаких мер по отношению к нему не было принято.
Колчак. Рубцов был в тюрьме для исполнения приговора, кажется, но участия в убийстве членов Учредительного Собрания он не принимал.
Попов. Это по документам, – он не исполнял приговора, потому что приговора тогда не было. Он явился с определенным требованием нескольких лиц: Деовятова, Кириенко, меня и других. Девятов и Кириенко были присоединены к партии в 45 рабочих, и все они в загородной роще была расстреляны, а Бартошевский увел других.
Колчак. Против Рубцова обвинения в расстреле не было, а было обвинение в отношении Бартошевского.
Попов. Что касается Бартошевского, то после того, как Кириенко и Девятов были уведены, он выбрал 8 человек, не подлежащих военно-полевому суду, и тут же, по данным дознания [204] Кузнецова, были выданы еще 5 человек, осужденных к бессрочной каторге, – и они все были расстреляны на берегу Иртыша. Это подтвердилось заключением Чрезвычайной следственной комиссии. Бартошевский почему-то был освобожден, как благонадежный человек, под надзор Красильникова.
Колчак. Ведь неизвестно, где он был.
Попов. Бартошевский при мне сидел два месяца в тюрьме и освобожден, как благонадежное лицо.
Колчак. Мне это неизвестно.
Попов. Как же вы, верховный правитель, считающий это актом, направленным лично против вас, не поинтересовались судьбою фактического виновника?
Колчак. Бартошевский бежал, об его аресте мне ничего не известно.
Попов. Было еще 6 офицеров этого конвоя из отряда Красильникова, – фамилии их найдены Следственной Чрезвычайной Комиссией, – и никто не был арестован.
Колчак. Мне сообщали, что Бартошевский бежал, против Рубцова в то время никаких обвинений в убийстве не было. Кузнецов говорил, что он не расстреливал никого из членов Учредительного Собрания и против него никаких обвинений не было.
Попов. Девятов и Кириенко им расстреляны, это точно установлено данными Кузнецова.
Колчак. Да, это возможно, потому что это – единственный материал.
Алексеевский. Сенаторское расследование даже не обнаружило вдохновителей.
Попов. Знаете ли вы, что Рубцов и Бартошевский ссылались на личное ваше распоряжение?
Колчак. Да, Кузнецов мне об этом докладывал.
Попов. Разрешите мне занести в протокол, что вам это известно было от Кузнецова.
Колчак. Я, конечно, таких распоряжений не мог давать.
Попов. О роли Рубцова вы ничего не знали?
Колчак. Потом из следствия Кузнецова выяснилось, – впервые дни выяснилось, – что этот акт был выполнен Бартошевским.
Денике. А вы знали об участии в расстреле данных лиц Рубцова?
Колчак. Нет, я считаю, что это – дело Бартошевского, и что Рубцов в этом расстреле не участвовал. Потом я узнал, что я Рубцов, и Бартошевский фигурируют в этом деле. [205]
Денике. Но вы сейчас изволили сказать, что вы о Рубцове ничего не знали.
Колчак. Я докладывал хронологически, как это дело мне представлялось, а следственный материал мне известен, как и вам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
