Марлин иронично усмехнулся сам себе, вспомнив, как придворные слуги называли таких лордов. «Будущими предателями». Лорды, в свою очередь, использовали еще менее приятные термины для придворных.
Лорд Гельвинг, расположившийся через два столика от Марлина, который судя по всему являлся одним из подобных подозрительных лордов, и без сомнения отдал своему волшебнику-телохранителю достаточно конкретные и прямолинейные приказы, прежде чем отправиться с ним в «Выбор Старого Короля» и попытаться напиться здесь до полного забвения.
Так что маг, сембиец с тонкими усиками и холодным взглядом, именовавший себя Оскрулом Меддантиром, сидел за столом вместе с пьяно похрапывающей грудой, которую представлял из себя его наниматель. Столик тут же обзавелся целой аудиторией из юных представителей знати и богатых претендентов на дворянство, которые с готовностью ухватились за возможность угостить разговорчивого волшебника выпивкой и расспросить его о том, что происходит в мире.
Марлин слушал эти разговоры, а сембиец стакан за стаканом становился все более словоохотливым. Он рассказывал одну захватывающую историю за другой, и даже телохранители собравшихся лордов стали прислушиваться к этим рассказам.
— О, — говорил он одному из слушателей, наклонившись через стол с неприятной улыбкой. — Официально арфисты распущены. На самом деле, это значит, что их лидеры громко заявили о роспуске и принялись публично уничтожать многих членов организации, которые на самом деле являлись агентами различных злых группировок, внедрившихся в ряды тех, кто играет на арфе.
Меддантир отхлебнул из своей кружки, снова улыбнулся, и добавил:
— Несмотря на это, я очень сильно сомневаюсь, что кто-то из вас удивится, когда узнает, что арфисты, на самом деле, не прекратили свое существование. Крайне секретное, подпольное братство из двух дюжин арфистов продолжило существовать — и до сих пор существует. На самом деле, друзья мои...
Волшебник наклонил голову пониже и драматично понизил голос, чтобы добавить угрожающим шепотом:
— Арфисты возрождаются...
— УууУУууу! — завыл юный лорд Энвилстон, подражая страшному голосу призрака и перебирая пальцами, чтобы изобразить притворный испуг.
— Они находятся среди нас прямо сейчас, — саркастично добавил его товарищ, лорд Мрельбурн. — Под столом!
Раздалось фырканье и глумливые смешки, на фоне которых кто-то произнес:
— Бояться мальчиков и девочек, полуобнаженными сидящих с арфами? Это вряд ли.
— Ну, ну, — умиротворительно сказал лорд постарше. — Безумные выдумки про арфистов я могу послушать в любое время. Хватит вам; среди нас волшебник, и к счастью, он не из ганрахастовых подлиз. Я хочу услышать про магию, старую магию из легенд — и о настоящих заклинаниях и тому подобных вещах из этих историй, о которых нам следует знать и которые могут находиться у нас под носом, здесь, в Кормире.
В ответ поднялся гомон и хор согласия, и Марлин решил ухватиться за возможность направить язык сембийца, прежде чем тот осушит еще несколько кружек и примется рассказывать ерунду или небылицы.
— Ну хватит! — спокойно произнес он, прежде чем Меддантир смог решить, какую из историй о магии рассказать первой. — Если уж рассказ пойдет о магии, я хочу услышать про Девятку — про Корону Рогов, про Лаэраль до того, как Черный Посох «спас» ее в своей постели, и про раскол этого отряда. Двое членов которого, как я слыхал, имели интересы в этих краях. Мы все знаем, что случилось Лаэраль, а какая судьба постигла остальных?
Меддантир повернулся к Марлину, чтобы пожать плечами.
— Некоторые погибли. Другие убежали — не знаю куда, но они были опытными авантюристами, это точно; у них могли быть наготове другие имена и лица, за которыми можно было спрятать свою личность и прожить жизнь на виду, но неузнанными. У них могли также быть любые заклинания и волшебные вещи, хоть Лаэраль и была самым сильным магом во всей Девятке. Я не слышал ничего не про них, ни про их интересы в Кормире после того, как Корона Рогов завладела Лаэраль, и та обернулась против своих товарищей. Но если говорить о могущественной магии, троих из Девятки постигла судьба, которая может оказаться тебе интересной.
Сембиец попробовал содержимое новой кружки, которую по сигналу Марлина поставили перед ним, поставил ее на стол с пьяным вздохом удовлетворения, и добавил:
— Трое из них попали в плен внутри магических артефактов.
Над столом прокатился заинтересованный шепот, а старый лорд кивнул и триумфально улыбнулся, ведь он уже слышал об этом и желал услышать еще.
Меддантир выждал, пока кто-то не клюнет на приманку, и один из лордов, что был моложе и нетерпеливее, спросил:
— Ну же? Кто это сделал и на что это похоже? Будь ты проклят за свою таинственность, маг!
Сембиец усмехнулся.
— Тайны — это то, чем занимаются волшебники, лорд Мораук. Неизвестно, кто это сделал, хотя есть много противоречивых историй и обвинений, о которых мы ничего не можем сказать с уверенностью, за исключением того, что некоторые из них — чистая выдумка. Очевидно, это был некто крайне могущественный — и мой ответ на ваше «почему» должен подождать до тех пор, пока мы не узнаем, кто же это был, иначе он окажется просто еще одним вымыслом. Но все же я могу вам рассказать немного о том, на что они похожи... и расскажу.
Он снова попытался отхлебнуть из кружки, с почти скорбным выражением лица обнаружил, что та уже опустела, затем удовлетворенно ждал, пока сразу три раздраженных лорда почти одновременно просигналили курсирующим мимо девушкам из «Выбора» наполнить ее снова.
На столе перед сембийцем быстро возникли три кружки, а тот, будто благочестивый жрец, одновременно поблагодарил с улыбкой, одновременно ухитряясь выглядеть удивленным.
— Прямо сейчас, — сказал он, нагибаясь вперед и понижая голос, чтобы все присутствующие навострили уши, — где-то в Королевствах находятся три металлических предмета — как утверждают большинство летописей, это меч, чаша и большой топор — которые служат тюрьмой для трех из Девятки. Любой, кто владеет одним из этих предметов, может приказать заключенному в нем пленнику выйти наружу или вернуться обратно, и когда они оказываются снаружи, он может управлять ими как покорными рабами. Рабами, которые всегда подчиняются, никогда не устают, не мешкают, не чувствуют боли и никогда не могут потерпеть неудачи из-за слабости или изменничества.
Меддантир предупреждающе поднял палец и негромко добавил:
— Вы можете узнать таких рабов по их огням. Все время, когда они снаружи своих артефактов, они окутаны пляшущим синим огнем, который никого не обжигает. Так записано несколькими мудрецами и волшебниками, видевшими их почти столетие назад. С тех пор их никто не встречал — по крайней мере, чтобы выжить и рассказать об этом. Те три предмета, в которых заключены эти трое, должен я добавить, сами огнем не горят.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
