посмотрел на ускхонга.
— Ты чё?! — выпучил тот возмущенно глаза. — Она только как один оборот луны назад родила! Нет! Ни за что!
— Ладно, — пожал плечами Нихнерон, — тогда подойдет и Магда. В принципе, неплохой вариант. Будет кому нам обеды готовить, — иронично усмехнулся лаллан.
— Ага, по быстрому сейчас камбуз доделаем, и пусть пампушки себе печет, — ехидно оскалился коротышка. — Ничего лучше не мог придумать?
Геррон спрыснул и с осторожностью покосился на херонца.
— С нами полетит Харита, — наконец, зашевелился тот, не сводя взгляд с итаршена.
— Твоя эрана? — вскинул брови лаллан. — Магда больше подходит.
— Это та землянка? Чего это ты так о землянах? — расставил руки ускхонг. — Я, например, очень даже высокого мнения о них. Кстати, они довольно меткие и хорошие на реакцию. Она неплохо подходит.
— Геррон, ты же видел ее. Она никогда не проходила особой подготовки. Для землян это важная часть. Их нельзя выпускать в космос без нужных знаний…
— Я за нее отвечаю, — оборвал возмущения лаллана Зенон. — Она летит. Это не обсуждается.
— Она хоть что-нибудь об Играх знает? Она когда-нибудь была в рубке управления космическим кораблем? И вообще, захочет ли? — не успокаивался Нихнерон.
— Это моя проблема. Ваша — вывести в ближайшее время итаршен в космос, — мрачно отрезал херонец и повернулся к собеседникам.
— В этом не сомневайся. Не сегодня, завтра мы уже будем готовы. Только дейтерий для гипера достань и всё, — закивал Геррон.
— Завтра будет, — раздраженно хлопнул по перилам ладонью Зенон. — Ладно, работайте. Я ушел.
— Давай.
— До встречи.
*** *** ***
Сплю. Крепко сплю. Что-то рядом колыхнулось. Кто-то усилено топчется рядом по постели. Таша? Открываю медленно веки. На меня смотрят большие глаза. Точно не ташины. Сон? Моргнула. Не исчезли. Еще раз. Ничего не меняется. Теперь они тепло улыбаются.
— Уже смеркает. Время ужина.
Знакомый голос. Медленно, верхом на черепахе, долезло понимание, что меня хотят разбудить.
— Ужин? Какой ужин? — это явно не мой голос.
Столько хрипа! Меня неспешно всасывало в реальность.
— Просыпайся. Мы же днем договорились, что сегодня вечером у нас романтичный ужин, — до боли знакомое мужское лицо приветливо улыбнулось. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собраться.
Он встал и показал себя издалека. Я прищурилась, всматриваясь в силуэт мужчины. Высокий, статный, широкогрудый. Тут у него позади вильнул черный мохнатый хвост. Хвост. Хвост… Это херонец! Зенон!!! Точно! Ужин. Меня совсем вырубило. Я резко села в постели.
— Йой! — схватилась я за голову.
В черепной коробке шумел Ниагарский водопад. Тем временем, рядом темнокожие аборигены танцевали какую-то тумбу-юмбу под бой барабанов. Недалеко от них рокеры устроили концерт. Сверху сыпались звезды, и кружился снегопад. Что я пила??? Хуже, чем с бодуна.
— Ойой! — продолжая держаться за голову, простонала я. — Моя голова! Она сейчас разлетится на мелкие осколки.
В довершение резко затошнило.
— Что? — Зенон сел напротив и заглянул мне в лицо.
— Моя голова…
— Болит?
— Чем ты меня поил днем?
— Жута заварила специально для тебя тонизирующий пате. Чай, по-вашему. Тебе плохо?
— Не то слово. Такое ощущение, что все блохи мира на голове чечетку выплясывают на свадьбе у дикарей из ледникового периода возле растаявшего водопада…
Смотрю по лицу Зенона — не понял. Я отмахнулась, пытаясь спустить ноги с кровати. Кстати, а как я сюда забралась? Помню, как Зенон ушел. Как возмущалась, помню. Истерику помню. Но я сидела на кресле, это точно. А потом что? И в чем это я одета? Да еще и задом наперед… на три размера больше… с ума сойти!
Все так же держась за голову, встала и неровной походкой повиляла в сторону санузла.
— Я в ванную, — бросила я через плечо и исчезла в смежной комнате.
За дверью раздался голос:
— Я схожу в лабораторию и поищу что-нибудь обезболивающее.
— Только не этот… пате… — ответила я и пожалела, что сказала так громко.
Рокеры в моей голове ударили по струнам басгитары и запели тяжелый рок. Блохи разбежались. Аборигены Ниагарского водопада ускорили свой дикий танец. Бух! Бух! По вискам. Через секунду я уже обнимала унитаз.
После освобождения желудка стало легче. Рок-концерт закончился. Даже в глазах просветлело. Теперь можно привести себя в порядок и, наконец, снять эту чудо-распашенку. Где я ее выкопала?
Когда я освеженная вышла в комнату, меня уже ждали с водой и какой-то капсулой в руках.
— На. Выпей. Поможет.
— Откуда знаешь, — недоверчиво сощурилась я. — У вас другая раса. А может, мне, землянке, не поможет…
— Пей уже, — закатил очи горе Зенон.
Не отрывая подозрительного взгляда, я все-таки приняла предложенную пилюлю. Может, и поможет. Левой протянула назад чашку, а правой рукой продолжаю поддерживать голову. После унитаза полегчало, но не настолько, чтобы опускать руки. В прямом смысле.
Зенон принял чашку и улыбнулся.
— Чего лыбишся? Посмотрю я на тебя, когда у тебя будет голова болеть, — ощерилась я и плюхнулась на край постели.
— Я не с твоей головной боли, а с твоего вида.
— Какого вида? — опустила я взгляд вниз.
Вроде банный халат нормально сидит на мне.
— С твоих волос, — указал взглядом на мою голову Зенон.
Я поднялась и подошла к большому зеркалу, закрепленному на дверце громоздкого платяного шкафа, стоявшего в углу комнаты. И действительно, у меня на голове царил порядок лентяя. Механически поднесла руки к голове и запустила в мокрые волосы две пятерни, желая хоть как-то их уложить.
— Держи. Это поможет лучше, — протянул Зенон нормальную расческу.
Я приняла от него предмет и снова подумала о том, как же мир херонцев похож на земной. Тут даже расчески такие, как на Земле!
— И одень, пожалуйста, вот это платье, — указал он на лежащее на кресле черное длинное платье с нитью похожей на люрекс. — Это мамино. Она одевала его всего два раза на приемы, после того как родила сестру. Думаю, оно тебе подойдет… — оценивающим взглядом окинул
