Нарве. И другое соотношение сил, и доспехи добавили всадникам уверенности в себе, решительности.
Сшибка.
Уланы проскочили сквозь кавалерию шведов. И пошли дальше, оставив карабинерам завершать дело.
После ТАКОГО удара от четырех с небольшим тысяч шведских кавалеристов в седле оставалось сотен пять-шесть. И драться они не имели ни малейшего желания. Раздавленные и деморализованные до донышка. Но и отступить им особенно было некуда. Так что начались игры в кошки-мышки на достаточно ограниченном пространстве там, по южном побережье залива…
— Ваше величество! — воскликнул один из офицеров свиты.
Карл нервно дернулся.
Он захотел грязно выругаться, вымещая свое раздражение на этом офицере. Ведь его пехота отступала.
Пятилась.
ПЯТИЛАСЬ!
Король повернулся и замер…
Из-за перелеска на его ставку шли русские уланы. Пики они в основном свои утратили. Хоть кое у кого оставались еще. Однако они достали палаши и накатывали галопом.
— В город!
— Уходим!
Раздались отовсюду крики.
— Защищаем короля!
— В круг!
— Скорее!
Карл же вскочил на коня. И, окруженный своими телохранителями, поскакал к городским воротам. Но они явно не успевали. Слишком близко они подошли к своей пехоте. Поэтому кавалерия русских шла наперерез. Причем уже добре разогнавшись.
— Назад! — крикнул король. — Назад! К пехоте!
И первым отвернул, стремясь уйти от удара натиском большой массы кавалерии.
Драбанты и свита поскакали за ним.
Уланы ударили в пустоту, но отсекли шведам путь к отступлению.
По узкой дороге не разогнаться. Да и вокруг нее — неудобные места для кавалерийской атаки. Поэтому Меншиков отвел уланов ближе к городу. И стал ждать, чтобы шведы вышли на простор, подставляясь. О том, что творилось там — на дороге он не знал. Но после столь блистательной кавалерийской атаки был воодушевлен. Он верил в успех пехоты. Может быть не такой сокрушительный, как у кавалерии, но…
Русская пехота тем временем прекратила стрелять. Сделав каждым своим бойцом по три выстрела.
Дым развеялся.
И перед ними открылось настоящее побоище с натуральными кучами трупов.
Все зарядились.
И медленно стали продвигаться вперед.
Шведы отходили.
Даже почти было побежали. Но вдруг их что-то остановило.
— Король там, — указал Голицыну царь. — Вон — видишь?
— Сейчас в атаку пойдут?
— А черт их знает? Продолжай наступление и огонь.
Так и поступили.
Подойдя на дистанцию шагов в сто, русская пехота открыла огонь. По старой схеме — меня шеренги. И с каждым залпом продвигаясь вперед.
Шведы отвечали.
Но дистанция стрельбы для необученной такому бою солдат была великовата. Так что их залпы имели слабое действие. В отличие от русских выстрелов. Да, много уходило в «молоко». Но до четверти шло в цель. Нанося изрядное опустошение в рядах противника.
После десятого залпа шведы не выдержали.
— Трусы! Трусы! — кричал Карл XII, пытаясь их остановить.
Но его усилия были тщетны.
Шведские войска охватила паника.
Он выстрелил из пистолета, пытаясь прекратить бегство паникеров. Выстрелил еще раз. Выхватил палаш. И… получил удар штыком в корпус.
От своего.
Не то случайно, не то специально. По перекошенному ужасом лицу солдата было не понять.
Драбанты тут же этого солдата застрелили. Но легче королю от этого не стало…
В этот момент русская пехота дала новый залп. Накрывшая уже драбантов. Многие полетели на землю. Да и Карл получил свою пулю. В бедро. К счастью ударившую его не в полную силу, а ослабевшую после чей-то руки или еще какой преграды. Иначе бы и лошадь задело. А так только бедро сильно повредило. Не на вылет, но убедительно. Отчего король пошатнулся и лег на лошадь, пытаясь удержаться. Упасть сейчас — смерть. Затопчут. Не люди, так лошади.
А там — на подступах к Выборгу уланы, оказавшиеся под обстрелом крепостной артиллерии, не выдержали и пошли в атаку. Да, били по ним ядрами. Да, издалека. И потери получались чисто символические. Но нервировали. Тем более, что Меншиков заметил — шведы побежали. Высыпав на открытое пространство. И ждать не было больше никакого смысла…
Петр подъехал к Карлу. Вокруг которого стояли офицеры его свиты и драбанты, пережившие атаку. Разоруженные, разумеется.
— Жив? — тихо спросил царь.
— Ненавижу… — прохрипел тот.
— Это война. Здесь всякое бывает.
— Тетрадь…
— Какая тетрадь?
— Ты подменную тетрадь пустил от моего имени!
— Какую тетрадь? — повторил свой вопрос Петр.
— Вероятно его величество имеет в виду тетрадь, в которой от его имени описаны многие европейские принцессы, как больные и ущербные. — произнес генерал Адам Левенгаупт.
— А я тут причем? Ее же голландцы пустили. — возразил Петр.
— Но говорят, что ее продали им вы. — опять вместо короля произнес генерал.
Петр подъехал к Карлу.
— Ты умираешь. Вон какие раны. Что меж нас рядиться? Я клянусь тебе, что я не имею никакого отношения к этой тетради.
После чего перекрестился и поцеловал тельный крест.
И он ничуть не погрешил против истины. Алексей все провернул сам, лишь после поставив отца в известность. Так что он действительно к этой пакости не имел никакого отношения.
Он тогда много топал ножками, откровенно робея. Ведь если выяснится, что это русские гадость ту подкинули, против них может вся Европа собраться. Отомстить. Так, что Петр Алексеевич, пользуясь возможностью, постарался лишний раз откреститься. Да, король умирал. А вот его свита — жива. И она расскажет об этой клятве.
А клятва…
Царь ведь не врал. Хотя, впрочем, и правды не говорил. Так что грех в том не великий. Во всяком случае в его понимании.
Карл закрыл глаза и тихонько заскрежетал зубами.
— Что? Не веришь? Врать умирающему грех.
— Верю, — прошептал король. — Голландцы… — начал было говорить Карл, но захрипел и вздрогнув, затих.
Несколько секунд.
Его конь переступил с ноги на ногу.
И уже бездыханное тело короля Швеции упало на землю.
***
Алексей выхаживал по мастерской и думал.
Отец поставил перед ним задачу — надо придумать как из холодной и мутной воды достать всякое ценное имущество. С утопленных кораблей, то есть. Так-то можно и по жаре пытаться играть в ныряльщиков, как там, под Азовом. Но прямо сейчас было не до тех кораблей. К осени дай Бог руки дойдут. А там уже холодно будет…
Да и вообще — интересная задача, нужная, полезная. Много где потом ее решение поможет.
Как этот фокус провернуть?
У царевича был готовое решение. И на первый взгляд оно выглядело неплохо и решаемо.
Костюм из прорезиненной ткани. Лучше в два-три слоя. Благо, что некоторый запас каучука, доставленного до войны, еще оставался. Снаружи дополнительное усиление кожей, чтобы не порвать об острые предметы, например, об обломки. Внутрь теплая шерстяная одежда. Толстая. Лучше вязанная.
