— Страшно тебе уже потом стало? Когда протрезвела?
— Ну как же тебе объяснить, чтобы ты поняла? Страшно всё время было. Как от Девиана отлипла, так и боятся начала. Но страх этот не страшным был. Ну как весёлый такой азарт, — захлёбываясь словами, пыталась Альке объяснить Мелина, — и ведь знала, что смертельно опасно, что спешить прочь надо, но продолжала пьянеть и радоваться. Пьянеть, радоваться и растворятся… Жуть…
— Действительно жуть, — согласилась Алька, — я всегда считала, что из всех инстинктов — инстинкт самосохранения самый стойкий.
— Не было там никаких инстинктов. Только дурацкая удаль и беспомощное бултыхание. Если бы не мысль о тебе, я бы оттуда не выбралась.
— Звучит как признание в любви, — попыталась пошутить Алька.
— Скорее, признание в беспомощности, — Мелина даже не улыбнулась.
— Но ведь всё уже в прошлом. Ты, слава богу, вернулась, мы снова вместе… Боятся уже вроде нечего…
— Я боюсь снова там оказаться, — в тихом ответе смешались досада и грусть. Альке даже сложно было решить чего больше.
— Ерунда, — поспешила она отмести в сторону и свои и Мелинины сомнения, — ты не в первый раз была по ту сторону и ничего подобного с тобой не случалось. Следовательно опасность не в том, что ты туда с визитами мотаешься, а в том, что ты во время этих визитов делаешь.
— Ты думаешь, что всё из-за того, что я Девиана лечила?
— А ты в этом сомневаешься? Ты же сама мне говорила, что обволокла, растворилась, впиталась… Всех эпитетов я не помню. Но одно я помню точно — ничем подобным ты раньше не занималась.
— Я пыталась своё тело почувствовать.
— И как, почувствовала?
— Нет. Оно от меня закрыто было…
— Чем закрыто, не вспомнишь?
— Закрыто и всё. Я же не думала, что это важно.
— Я не знаю важно, или нет, но одно очевидно — не перемещения в пространстве для тебя опасны, а метод твоего целительства. Думаю, что ты как бы растягиваешь связь между атомами своей сущности и из-за этого уменьшается твоя плотность. А потом в тебя, неплотную, проникают посторонние атомы и происходит интоксикация, — Алька, довольная своими умозаключениями с победным видом уставилась на растерявшуюся ведьму.
Мелина явно ничего не поняла, но Алькины псевдонаучные рассуждения произвели на неё сильное впечатление.
— Так ты считаешь, что просто посмотреть не опасно?
— Конечно нет, — с уверенностью заверила Алька, — сколько раз уже ты туда-сюда моталась, и ничего. Хочешь, можешь сама убедиться.
— Не сейчас, — поспешила отказаться от предложения Мелина, — нам отлучатся из дома не стоит. С минуты на минуту Сиана придёт. И мне надо ещё в гримуар заглянуть… И вообще, дел полно. Мы с тобой чуть позже твою теорию проверим. Хорошо?
— Как скажешь, — кивнула покладисто Алька и вернулась к своему холодному чаю.
Глава 46 Души потёмки
Сиана появилась ближе к полудню.
Доставил её безымянный помощник поверенного, которому даже чаю не предложили. Но он и не рассчитывал. Протянул папку с бумагами Альке, дружески улыбнулся Сиане, раскланялся с обеими и удалился с вежливой надеждой на следующую встречу.
Входная дверь забавного особняка закрылась, защищая соседей и случайных прохожих от звукового сопровождения, служащего выражением неконтролируемой радости, свойственной особам женского пола в период юношеской незрелости. От визгов, вырвавшихся через каминные трубы, с крыши сорвалась стая птиц и закружилась над особняком возмущённой тучкой.
Визжали втроём в два голоса.
Визжали до тех пор, пока визги не перешли во всхлипы.
Сиана сидела на полу, поджав под себя колени и, цепляясь за Альку, рыдала, зарывшись лицом в пышную юбку, одетую для торжественного выхода в ресторан. Алька, всхлипывая, тянула Сиану вверх, а Мелина, на заднем фоне твердила одно и тоже: «Ну девочки. Хватит уже. Ну девочки.»
Альке, в конце концов, удалось Сиану поднять и усадить на скамеечку у входа.
— Я сейчас, сейчас, — Сиана глубоко дышала, стараясь справится с приступом неконтролируемых всхлипов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты воду попей, — посоветовала Алька, — только не спеши. Мелкими глоточками пей.
«Почему мелкими?» — полюбопытствовала Мелина, с интересом наблюдающая я за чужой истерикой.
«Не знаю. Бабушка всегда говорила, что надо мелкими.»
«И часто она тебе это говорила?»
«Истерик у меня вообще никогда не было, а говорила бабушка по поводы икоты. В литературе с истериками боролись всегда пощёчинами, но не думаю, что столь радикальный метод необходим. По-моему вода тоже помогает.»
«По-моему водой следует брызгать.»
«В следующий раз будем брызгать, а сейчас и так сойдёт.»
— Ну как? Тебе уже лучше?
— Да, спасибо. Уже всё хорошо. Ты не подумай, я просто ещё со вчерашнего дня вся на нервах. А ты ведь виду велела не подавать. Вот я и не подавала. Тебя увидела и всё сразу из меня вылилось. Я даже не догадывалась, что во мне столько слёз ещё осталось.
— Пусть все до капельки выливаются. Они тебе больше не понадобятся, — пообещала Алька.
«Слёзы они и от радости тоже бывают.» — не согласилась Мелина — «И вообще, слёзы иногда просто необходимы.»
«Тебе? Может быть. А мы с Сианой девушки прагматичные. Слёзоизвержение считаем делом непродуктивным и бестолковым.»
«Ах, вы с Сианой… Откуда ты знаешь, что вы с Сианой? Ты даже имени её толком не знаешь, а туда же — мы с Сианой. А может быть это я с Сианой буду слёзы при луне лить?»
«Не будите. Я может действительно её плохо знаю, но тебя я уже узнала достаточно. При луне ты рыдать не будешь, тем более с Сианой.»
«Конечно с ней не буду. Она, если ты ещё не забыла, служащая нашей фирмы. Мы ей зарплату платить собираемся.»
«Так что, торжественный обед отменяется?»
«Ничего не отменяется. Просто обед этот назовём деловым.»
— Мне бы умыться, — шмыгая носом попросила успокоившаяся девушка.
— Пойдём, провожу, — предложила Алька и пошла вперёд, не оглядываясь, — и переодеться тебе не мешает.
Позади раздался испуганный ох и, оглянувшись, Алька подумала, что всё же прийдётся воспользоваться водой для внешнего опрыскиванья. Сиана застыла в какой-то странной позе и красные её глаза наливались свежими слезами.
— Ты чего? — растерялась Алька.
— Мой сундук. Он там остался. Я о нём забыла совсем. Мадам Валис мне его никогда не вернёт.
— Подумаешь, — небрежно отмахнулась Мелина, — пусть она твоим барахлом подавится.
— Так ведь у меня нет ничего, а новое покупать… Ты и так уже на меня потратилась. Даже не знаю как долг отдавать буду. Может семья поможет…
— Долг свой из зарплаты отдавать будешь. Потихоньку. Нам спешить некуда, — Алька двинулась в глубину дома, поняв, что повторение истерики отменяется, — на первое время мы тебе что-нибудь подыщем. Ну а потом надо будет униформу придумать. Чтобы всё, как в лучших домах… Спальню мы тебе на втором этаже выделили. Прийдётся тебе самой там убраться. Если что понадобится, по дому поищи. Я тут ещё не очень обжилась. Всё как-то времени не хватает. А ты не стесняйся. Благоустраивайся.
— Так ты и впрямь богатая наследница, — Селина сказала это с таким выражением, словно до сих пор в это не верила, да и сейчас сомневается.
— Как тебе сказать, — Алька решила девушке голову не морочить, — наследница. Но наследства ещё дождаться надо. Пока что живём в долг, но это ненадолго.
— Ты очень смелая, — с неподдельным почтением отметила Селина, — я не знаю никого, кто бы решился на поступки которые ты совершаешь с такой лёгкостью, что аж дух захватывает.
— Да брось ты, — смутила Альку незаслуженная похвала, — просто я кручусь, как могу и головой при этом работаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«А ты ей про свой диплом расскажи.» — Посоветовала ехидная Мелина.
«Я ей лучше о твоём пилонстве поведаю.» — Парировала Алька и Мелина вняла угрозе.
«Заканчивайте уже здесь. Обедать пора, а мы ещё не завтракали.»
