– Сам виноват, – Зурка еле заметно улыбнулась.
– А ты?
– Ну и я немножко. Больше не будем об этом говорить. Я тебя простила, теперь ты меня прости, – она потерлась щекой о плечо Темняка. – Не стоило тебе одному везде шататься. Попросил бы меня. Я бы тебе всё сама показала.
– Хочешь сказать, что мест, запретных для человека, здесь нет?
– По крайней мере я о них ничего не знаю.
– Объясни, почему у Стервозы так мало слуг. У других Хозяев в свите по дюжине человек и даже больше.
– Раньше у неё слуг тоже хватало. Здесь шага спокойно нельзя было ступить. Но когда с ней случилась эта беда, мы все как бы осиротели. Некоторых людей забрали другие Хозяева, некоторых отправили к работягам, некоторые просто сгинули. Остались только мы с Цвирой. За сторожей, так сказать. Я тогда тут каждый закоулок обошла. Потом пригодилось, когда от Цвиры пришлось прятаться… Все самое интересное там, – она махнула рукой куда-то в сторону. – Где ты как раз и не бывал. Хочешь, покажу?
– Прямо сейчас?
– А зачем откладывать. Стервоза явится только к ночи. Значит, время у нас в запасе есть… Может, ты и найдешь сегодня то, что так упорно ищешь, – произнесла она с загадочной улыбкой.
– Разве я что-то ищу?
– Ищешь, ищешь! Не притворяйся.
– Почему ты так решила?
– Все что-то ищут. Одни любовь, другие неприятности. Да и по тебе видно. Мечешься, как голодный клоп. На одном месте усидеть не можешь.
Болтая таким манером, Зурка увлекла Темняка в извилистый проход, по обеим сторонам которого, за дымчатыми стенами, будто бы покрытыми изнутри морозным инеем, вспыхивало и гасло алое зарево.
Хождение без «букета» имело то достоинство, что не было сопряжено с неприятными сюрпризами, и тот недостаток, что длилось чересчур долго. Тот, кто шагает напролом, всегда приходит к цели первым, но при этом несёт немалый урон. Ну а тот, кто выбирает путь неблизкий, но верный, рискует опоздать, зато сие никак не отражается на его потенциальных возможностях. При разборе шапок это может иметь решающее значение.
– Расскажи мне об истории, приключившейся со Стервозой, – попросил Темняк. – Ведь она оказалась буквально на краю гибели, и никто из соплеменников даже не попытался помочь ей. Неужели могущественные разумные существа способны на такое бездушие? У меня это даже в голове не укладывается. Дикие звери порой проявляют к своим беспомощным сородичам большее участие.
– Так уж, наверное, устроена наша жизнь, – глубокомысленно заметила Зурка. – В стада сбиваются слабые и глупые. Без взаимовыручки им просто не выжить. Умные и сильные держатся поодиночке. Ну а самые умные и самые сильные, кроме самих себя, вообще никого не признают. Как называются такие существа?
– Себялюбцами, – подсказал Темняк.
– Вот именно. Хозяева – себялюбцы из себялюбцев. Никакая приязнь между ними невозможна. Как и взаимопомощь. Хозяин, попавший в беду, выкарабкивается сам и считает это вполне естественным.
– Ты-то откуда всё это знаешь? – Темняк с удивлением покосился на Зурку.
– Нашлись добрые люди – просветили. Я ведь не первый день на белом свете живу. И не надо держать меня за дурочку… А что касается Стервозы, тут история темная. Мы ведь в их отношения вникнуть не можем. Хозяева стараются держаться друг от друга подальше, но на этот раз Свервоза повздорила с кем-то из своих. Может, из-за самца, а может, по какой-то другой причине. Выяснение отношений у них происходило на крыше.
– Почему на крыше?
– Вспомни, Цвира тебя для разборки в укромное место увел. Вот и Хозяева на крыше уединяются. Чтобы, значит, никто посторонний не мешал. После той встречи Стервоза и пропала.
– Неужели её никто не искал?
– Не знаю. Думаю, что нет. Каждый Хозяин сам по себе и ни перед кем не отчитывается. Если пропал – значит, это его личное дело… Мы и сами уже про неё вспоминать перестали, а тут вдруг является! Грязная, худая… Три дня из кормушки не вылезала. Ты её, наверное, голодом внизу морил.
– Только не надо упреков! Питалась она очень даже хорошо. Пищу употребляла простую и сытную, – Темняк не стал уточнять конкретный состав этой пищи.
– Вот мы, кажется, и пришли. – Зурка резко остановилась.
– Куда пришли? – поинтересовался Темняк, обеспокоенный неуловимой переменой, сквозившей в голосе и во всех повадках Зурки.
– Неважно, – она явно нервничала и отводила взгляд в сторону.
– В чем дело? Ты что-то недоговариваешь.
– Нам говорить больше не о чем. – Зурка повернулась спиной к нему, и тут же на Темняка набросилось сразу несколько человек – набросились молча, не как грабители или убийцы, пытающиеся запугать свою жертву, а как воры, тайком подобравшиеся к добыче.
Трудно отбиваться, когда двое держат тебя за руки, третий сгибом локтя прихватил горло, а ещё парочка этим временем вяжет ноги.
– Зурка… – прохрипел Темняк. – Предательница… Не прощу…
– Только не надо сцен, – она поморщилась. – И силушку свою не показывай. Расслабься… Так будет лучше для тебя.
Темняк всё же сумел укусить человека, душившего его, за руку, а когда тот слегка ослабил захват, нанес удар затылком в лицо. Одним противником стало меньше, но какая польза в том, что ты оглушил одну пиранью? В стае их всё равно слишком много, а кровь сестрицы только раззадорит остальных людоедов.
Общими усилиями Темняка связали по рукам и ногам, в рот забили кляп, а на глаза наложили повязку. Хорошо хоть, что затычки в уши не вставили. Зурка всё время крутилась где-то рядом и приговаривала:
– Не надо так туго затягивать! Нос ему освободите, нос! А то ещё задохнется.
Затем Темняка быстро потащили куда-то – один держал его за ноги, двое за туловище, а голову, судя по нежному прикосновению пальчиков, поддерживала Зурка – но спустя всего несколько минут уронили на пол. Началась какая-то толкотня, на слух напоминавшая схватку регбистских команд, разыгрывающих мяч.
Две враждующие группировки колотили друг друга долго и упорно. Никто не просил пощады, да её, наверное, и не полагалось. Постепенно стук кулаков и лязг зубов утихли. Осталось только тяжелое дыхание пяти или шести на славу потрудившихся людей, да чьё-то жалобное всхлипывание.
Грубый мужской голос произнес:
– С девкой что делать будем?
– Не знаю, – ответил другой голос, слегка гундосивший по причине потерянного зуба. – Давай с собой возьмем. Весу в ней немного.
– А если не ко двору придётся?
– Так ведь и избавиться от неё недолго.
И опять Темняка потащили куда-то.
Часть III
Исход
После того как их развязали и заперли в тесном – спину не разогнешь – помещении, грубый потолок которого испускал синеватый, мертвенный свет, Темняк с иронией поинтересовался:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
