сзади к Касу,
который был занят, отражая удары меча противника.
Когда она уже собралась крикнуть «Берегись», другие зрители опередили еѐ. Кас
попытался переместиться, но было слишком поздно. Хвост серпантином обвился вокруг
его ноги и бедра, удерживая его на месте. Он боролся, пытаясь прорубить себе путь на
свободу, но змей мечом отражал каждый его удар.
Все это время хвост сворачивался все выше и выше вокруг туловища Каса, сжимая,
ослабляя его.
Беттина смотрела,
не
веря, как Церрунос прижимал
собственные
руки Каса
к
туловищу,
сминая
его
тело, пока прекрасное лицо
Каса не
вспыхнуло
кровью,
вены
вздулись на его висках.
— О, боги, нет. Раум сделай что - нибудь!
Кас согнулся, его руки ослабли. Его меч со звоном упал на землю.
— Нет. Нет. Нет! Раум!
— Мне жаль, Тина, - его рука накрыла руку Беттины. — Не смотри, девочка моя.
Лишенная магических сил, она могла лишь наблюдать, как Каспион падет от той
отвратительной хватки.
— Нет. Этого не должно произойти! Почему у меня нет моих сил!
Обратившись к Рауму Дакийский сказал:
— Ты недооцениваешь его, демон.
Беттина вцепилась в его слова. Он был экспертом, он узнает, если Кас
обречен...
Словно выстрелив, Кас дернул головой, проведя одним заостренным рогом по
горлу Церрунос. Кровь хлынула из разорванной яремной веныпоследнего.
Вынужденный остановить поток, Церрунос ослабил свой захват достаточно для
того, чтобы Кас переместился к своему мечу. С ревом Кас развернулся кругом.
Голова Церуннос взметнулась высоко над ареной. Ошеломленная толпа
разразилась радостными криками.
Беттина обмякла, на глаза навернулись слезы.
Раум издал рев облегчения и присоединился к ликующим, даже не пытаясь
казаться беспристрастным.
Когда Кас восстановил дыхание, он сумел улыбнуться, в конце концов,
восстановившись достаточно, чтобы поднять свои окровавленные руки над головой и
поприветствовать толпу. Он был встречен с такой любовью, что она не смогла сдержать
улыбки.
Ее прекрасныйКас.
Она так гордилась его победой, радуясь, что он рад.
Дакийский разрушил этот момент.
— Беттина, это предел.
Не глядя на него, она спросила:
— Что это значит?
Он взял ее за руку, незаметно возвращая белье.
— Однажды ты убедишь меня в том, что всегда будешь хотеть его.
Прямо перед тем, как переместиться прочь, он пробормотал ей на ухо:
— Будь осторожна, чтобы не потерять мужчину, который желает только тебя... и не
получить того, кто желает только других.
Глава 24
Узнать больше о Беттине было необходимо, потому что у Треана
никак не
получалось отвлечь еѐ внимание от этого гребаного демона.
Он переместился назад в свой шатер, его разум сосредоточился на главной задаче:
получить ее воспоминания.
Это означало, что нужно уснуть. У него заканчивалось время, чтобы завершить все
вещи, которые необходимо было завершить. Неужели он отвернулся от своего царства
только для того чтоб потерять свою Невесту, а кроме того...? Чтобы ничего не иметь в
своей жизни?
У него не будет личности. Не будет будущего.
Я не буду ни тем, кем я был. Ни тем, кем я хочу быть. Нужно поспать.
Сняв меч, он лег на кровать, пытаясь управлять ходом своих мыслей.
А не прокручивать повторно то, как она выглядела, насаживаясь на твою руку,
Tреан. Ради всех богов, не возвращайся мысленно к тому скользкому теплу, которым ты
просто упивался.
Но еѐ запах сохранился на мехах, дразня его. Прошлой ночью еѐ волосы были
веером раскинуты на постели, когда он покачивал своим валом напротив еѐ киски. Когда
только горячий, влажный шелк ее трусиков преграждали ему путь к еѐ
сердцевине...
Это слишком!
Он застонал, его ствол напрягся до предела, упираясь в застежку брюк. Когда он
расстегнул их, и его длина оказалась на свободе, вампир заворчал от облегчения.
Он взял одну из перчаток Беттины и обернул прохладный шелк вокруг своей
ноющей плоти, представляя, будто это еѐ ладони сжимают его.
Нужно было сохранить еѐ трусики.
Когда он начал поглаживать себя, он представлял, как она говорит ему:
— Ты же знаешь, что можешь делать со мной все, что угодно, Треан. Я твоя... я
всегда буду твоей.
Только для него были эти обещания...
Его клыки заострились, удлиняясь для нее. Он провел языком по ним, начав сосать
свою кровь, представляя, будто это еѐ.
Как истинный вампир
Треан начал вспоминать больше из своей юности; будучи подростком, он ласкал
себя, фантазируя о том, как погружает клыки в дрожащую женщину, находясь внутри
нее. Он вспомнил, что в частности эта фантазия могла заставить его кончить так сильно,
что его спина выгибалась дугой.
Теперь он представлял себе вид стройной шеи Беттины.
Втягивать ее пылающую сущность в себя, пока она бы корчилась от оргазма. Ее
плоть сжимала бы мой член жадными объятиями. Пока она будет отдавать свою кровь,
ее тело будет требовать мое семя...
Когда он начал кончать, то выкрикнул еѐ имя; его спина изогнулась.
Когда он вытер себя начисто и переоделся, то даже задрожал, расстроенный
возможностью разлучиться с ней.
