— Знаешь, когда мы встретились впервые, — осторожно говорю я, — ты показался мне заносчивым и наглым типом. Теперь-то я вижу, что ты не такой.
— Это была всего лишь маска. Если я открываюсь, надо мной смеются. Я не умею защищаться. — Чарлз отворачивается. — Мне приходится говорить окружающим, что я писатель, потому что тогда я не кажусь им бездельником. У меня было отличное прикрытие, в которое я поверил и сам.
— Ты не так беззащитен, как тебе кажется. Чарлз смотрит на меня и слабо улыбается.
— Не считай себя ничтожеством, дорогой, — уговариваю я. — Посмотри, сколько у тебя друзей. И девицы не дают тебе прохода.
— Где были бы все эти люди, если бы у меня не было денег? — веско говорит Чарлз.
— И ты умеешь защищаться, правда. Помнишь, что ты сказал о лишнем весе и самодисциплине тогда, у Ванны? Ты казался очень уверенным в себе.
— Я знаю все свои недостатки и пытаюсь превратить их в достоинства, понимаешь? Мне никогда не вырасти выше, чем я есть, но я задираю голову, и людям кажется, что я высокомерен. Я лысею, но пытаюсь думать о будущей лысине как о признаке мудрости. Я не столь хорош собой, чтобы за мной бегали поклонницы, но я научился делать вид, будто верю их авансам и не подозреваю их в расчетливости. До поры до времени так оно и было. — Неожиданно он берет меня за руку. — Ты совсем другая, Анна. Ты не гонишься за материальными благами. Ты хочешь всего добиться сама. У тебя богатая жизнь, ты делаешь карьеру, — говорит он с обожанием. — У тебя есть то, чего нет у меня. Я хочу, чтобы ты помогла мне найти себя. Только рядом с тобой я чувствую себя по-настоящему значимым. Если ты уйдешь, моя жизнь станет совсем беспросветной.
Пожалуй, именно сейчас и нужно сказать, что все кончено. После этих слов. Потом будет поздно!
— Ты — самое хорошее, что случилось со мной в жизни, — говорит Чарлз, шмыгая носом.
Меня охватывает ужас. Вот черт!
— Только не плачь! — умоляюще прошу я, шаря по карманам плаща в поисках платка или салфетки. Наконец выуживаю обрывок какой-то тряпицы. — Вот, держи.
Чарлз звучно сморкается и протягивает тряпку обратно.
— Оставь себе, — говорю я.
— Мне так повезло с тобой. Если ты меня бросишь, я не знаю, что буду делать.
И что я должна сказать?
— Не волнуйся, — отвечаю с натянутой улыбкой. — Я никуда не денусь.
В кухне и в самом деле полно людей. К своему большому удивлению, обнаруживаю среди них и Лили с Джанет. Быстро же они пришли в себя!
Лили облачилась в белые джинсы и обтягивающий розовый свитер. На Джанет красная юбка и короткий черный топ. Обе потягивают алка-зельцер.
И обе с парнями!
Все ясно. Ради этих ребят мои соседки и встали в такую рань. Джанет сидит на подоконнике рядом с Эдом. Лили устроилась на коленях незнакомого мне парня. Он моложе всех тех, с кем до этого встречалась Лили, смугл и очень красив.
Здесь же и Ванна с Рупертом, которых я так и не видела вчера вечером.
— Анна! — восклицает моя подруга удивленно. — Ты так похорошела. Что, две ранние пташки уже совершили романтическую прогулку?
— Да, — скромно говорит Чарлз. — Я… показывал Анне оранжерею и фруктовый сад.
Все хмыкают и обмениваются понимающими взглядами. Я чувствую себя довольно глупо.
— Отличная стрижка, — одобрительно кивает Руперт. — С ней ты выглядишь значительно лучше. И ты, кажется, похудела? Отличное начало, Анна. Но путь будет длинным… Ой, Ванна! — вскрикивает он. — Ты наступила мне на ногу!
— Ты знакома с моими соседками по квартире, Ванна? — спрашиваю подругу, чтобы замять неловкость.
— Нас познакомили, — вежливо кивает Ванна. Судя по всему, она невысокого мнения об обеих моделях. Она всегда считала, что признания и успеха заслуживают только те, кто много работает, а не порхает по жизни как мотылек.
— Надеюсь, ты выспалась, Анна? — осведомляется Лили. — Мы с Джанет не разбудили тебя, когда возвратились с танцев? — Я качаю головой. — Знаете, Анна работает с Марком Суоном, — сообщает Лили присутствующим. — Ее ждет большой успех!
Я молча таращусь на нее. Что случилось с нашей нахалкой Лили? Откуда этот предупредительный тон? Впервые слышу, чтобы она хвалила кого-то, кроме богатых «папиков».
И тут до меня доходит. Конечно, Чарлз так и не отпустил мою руку! Ванна и Джанет разглядывают моего спутника так, словно уже оценивают, какое кольцо он подарит мне на помолвку. Три девицы из тех, что вчера увивались вокруг Чарлза, смотрят на меня с неприкрытой ненавистью.
Похоже, все уверены, что мы скоро поженимся. Для окружающих я уже почти получила титул и миллионы. Так почему бы и не петь мне дифирамбы?
— А кто твой друг? — спрашиваю я у Лили.
— Я — Генри. — Парень протягивает мне руку. — Приятно познакомиться с девушкой Чарлза.
— А Генри будет моим парнем, — мурлычет Лили.
— Если тебе повезет, — смеется тот. — И если будешь хорошо себя вести.
Остальные тоже смеются, тогда как я недоуменно мигаю. Лили никому не позволяет так с собой разговаривать! Я ожидаю, что она ощетинится и ответит что-то резкое, но Лили лишь поглаживает Генри по плечу.
— Генри занимается недвижимостью, — сообщает она. — Это благородное занятие.
— Не благородное, а скучное, — поправляет ее приятель. — Семейный бизнес. — Он пожимает плечами.
— Его фамилия Марш, — добавляет Лили специально для меня.
Ах вот оно что! Наверняка парень работает в фирме «Марш и Страттер», которая занимается недвижимостью по всей стране. Все газеты пестрят их рекламой. Неудивительно, что Лили вцепилась в этого Генри!
Впрочем, у нее уж очень довольный и умиротворенный вид. Может, дело не только в положении Генри Марша, но и в его очевидной мужской привлекательности? Он ведь так не похож на тех богатых стариков, с которыми обычно встречается Лили.
— Генри Марш и Лили Винус, — произносит Эд, сжимая ладонь Джанет. — Женщины происходят с Венеры, а мужчины — из болота[5] ! — Он смеется.
— Винус — это псевдоним Лили, — поправляет Генри. — Эта дуреха считает его сексуальным. На самом деле она Фрутт.
Черт забери этого пронырливого Генри! Он начинает мне нравиться.
— Хочешь есть? — спрашивает меня Чарлз.
— О да! Просто умираю от голода. Очень хочется яичницы с беконом. И тостов с мармеладом! И пирожных… — Я перехватываю взгляд Джанет и осекаюсь. — С другой стороны, овсянка гораздо полезнее, — говорю покладисто.
Почти всю дорогу до дома я молчу. Джанет из вежливости задает мне пару вопросов про Чарлза, а затем они с Лили принимаются обсуждать Эдварда и Генри. Я смотрю в окно и прикидываю, как буду выпутываться из сложившейся ситуации.
