Власть Божия не ограничена ни местом, ни временем. Напрасно грешники думают, что можно укрыться от Его очей:
Хотя бы они зарылись в преисподнюю,и оттуда рука Моя возьмет их;Хотя бы взошли на небо,и оттуда свергну их…И хотя бы они скрылись на вершине Кармила,и там отыщу и возьму их.
(9,2–3)
Для многих философов древности высшее Начало было слишком далеким и непостижимым, чтобы иметь отношение к событиям, происходящим среди людей. Но Амосу открыто, что именно Тот Бог, Который «устроил горние чертоги Свои на небесах и свод Свой утвердил на земле» (9,6), не остается равнодушным к человеческому роду. Люди — предмет Его особых промыслительных деяний, и они призваны осуществлять Его волю.
5. Истинное служение Богу. В эпоху Иеровоама культ принял полуязыческий характер. Люди наивно полагали, что Бога можно задобрить приношениями и праздниками. Наряду с этим подспудно продолжало сохраняться влияние ханаанских ритуалов и верований. Уставное национальное благочестие постепенно превращалось в пустую форму, в «отеческую» традицию, из которой исчезал дух. Человек, совершая преступление, грех, стал надеяться, что культ и дары Богу покроют все. В противовес этому пророк от лица Господня объявляет, что обряд без соблюдения заповедей — кощунство:
Ненавижу, отвергаю праздники вашии не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших.Если вознесете Мне всесожжение и хлебное приношение,Я не приму ихИ не призрю на благодарственную жертвуиз тучных тельцов ваших.Удали от Меня шум песней твоих,ибо звук гуслей твоих Я не буду слушать.Пусть, как вода, течет суди правда — как сильный поток!Приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне в течение сорока лет, дома Израилев?
(5,21–25)
Это одно из самых сильных обличений магического подхода к вере, которое только знал древний мир. Главным в богопочитании должны быть «суд» (евр. мишп`ат), то есть правосудие, и «правда» (евр. эм`ет), то есть справедливость. В них проявляется истинное следование Завету, и лишь при этом условии Богу угодны жертвы и обряды. Когда же человек забывает о своем долге, его лицемерное «благочестие» превращается в глумление над святыней:
Идите в Вефиль — и грешите,в Галгал — и умножайте преступления;Приносите жертвы ваши каждое утро,десятины ваши — хотя через каждые три дня.Приносите в жертву благодарения квасное,провозглашайте о добровольных приношениях вашихи разглашайте о них;Ибо это вы любите, сыны Израилевы,говорит Господь Бог.
(4,4–5)
Для христианской Церкви эти обличения пророка имеют непреходящее значение. Речи Христа Спасителя против фарисейства были как бы подтверждением правоты пророка (Мф 23,13–18; Лк 11,37–54; см. также: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи, Господи!» войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» — Мф 7,21). Не случайно на Амоса ссылался первомученик Стефан, обращаясь к Синедриону (Деян 7,42). В духе пророка выступали и такие мужественные светильники Церкви как Иоанн Златоуст, бл. Иероним, свт. Филипп и прп. Максим Грек.
6. Пророк против социальной неправды. Амос не ограничивался бичеванием личных грехов, а указывал на порочность в общественных отношениях. Он не страшился власть имущих, хотя знал, что они сочтут его мятежником. «Поэтому разумный, — говорит Амос, — безмолвствует в это время, ибо злое это время» (5,13). Однако сам пастух не хотел быть в числе этих трусливых и «благоразумных». Он язвительно описывает беспечно пирующих богачей, разнаряженных женщин, корыстных судей, которые «продают правого за серебро и бедного — за пару сандалий» (2,6; речь идет об обращении в рабство за деньги). Воастители народа «не умеют поступать справедливо… насилием и грабежом собирают сокровища в чертоги свои» (3,10). В этом пророк видит отступление от Моисеева Завета: «Отвергли Закон Господень и постановлений Его не сохранили» (2,4). Жизнь общества, так же как и жизнь отдельного человека, тесно связана с высшим нравственным миропорядком. Между тем люди, которые суд превращают в отраву и правду повергают на землю (5,7), не только попирают Божий закон, но и противятся его ревнителям:
Они ненавидят обличающего в воротахи гнушаются тем, кто говорит правду.Итак, за то, что вы попираете бедногои берете от него подарки хлебом,Вы построите домы из тесаных камней,но жить не будете в них.
(5,10–11)
Богатые остаются равнодушными к повелениям Торы, которая защищает права неимущего, сироты и вдовы:
Жаждут, чтобы прах земной был на голове бедных,и путь кротких извращают…На одеждах, взятых в залог,возлежат при всяком жертвеннике,И вино, взыскиваемое с обвиненных,пьют в доме богов своих.
(2,7–8)
Здесь впервые появляются два библейских понятия: «бедные» (евр. эбион`им) и «кроткие» (евр. анав`им). «Эбионим» — не просто бедняки, но люди истинного благочестия. Эти древние «нестяжатели» предпочитали довольствоваться малым во имя правды Божией. Впоследствии в псалмах очень часто слово «бедный» будет синонимом «праведного». Примечательно, что первые христиане Иерусалима называли себя «эбионим», памятуя о том, что Господь Иисус в Нагорной проповеди обращался к «нищим» и «кротким».
Обличение общественной несправедливости в духе Амоса мы находим у ап. Иакова (5,1–6). А Отцы Церкви заклеймят погоню за богатством как тяжкий грех. «Все богатства, — скажет бл. Иероним, — происходят от несправедливости… Богатый или сам несправедлив, или наследник несправедливости» (Посл. 120).
Примечание. Слова об одежде, взятой в залог, содержат намек на нарушение Моисеевой заповеди, которая предписывала возвращать на ночь одежду, взятую у неимущего (Исх 22,26).
7. Универсализм и избранничество. Пророк Амос первым из священных писателей Ветхого Завета четко сформулировал идею универсализма, противопоставив его национальной исключительности. Если в Кн. Бытия эта идея выражена косвенно (через показ кровного родства всех народов), то у Амоса она возвещается непосредственно — как важный элемент Откровения. Более того, сам иудейский пророк сознает себя посланным не только к Израилю и Иуде. Книга его начинается речами, обращенными к сирийцам, филистимлянам, финикийцам, едомитянам, аммонитянам и моавитянам. Гнев Божий грядет на них не за то, что они язычники. Ведь они не имели Откровения, и поэтому их религиозные заблуждения не есть их главный грех. Он заключается в жестокости и бесчеловечности. Захватнические войны, расправы с мирным населением, изгнание людей из родных земель — вот в чем состоят преступления этих народов (1,3–2,3; «три» и «четыре» означают полноту времени, в которое испытывалось долготерпение Божие). Язычники, не имея верного понятия о Боге, способны отличать добро от зла, ибо закон совести написан в их сердцах (Рим 2,14–15).
Израиль же ответствен вдвойне перед Богом; ведь он получил Закон Господень (2,4) и предназначен служить Богу:
Только вас признал Яиз всех племен земли;Потому и взыщу с васза все беззакония ваши.
(3,2)
Слово «признал» (точнее «познал») означает возлюбил, то есть приблизил к Себе, вступил в тесное общение. Речь идет о великом даре Откровения, который получил народ Божий и который требует от него полного напряжения нравственной воли.
Израиль не выше и не лучше других племен. Выделяет его лишь Божие избрание. Даже великое событие исхода не имеет в очах Божиих исключительного характера. Нечто подобное совершалось и в истории других наций:
Не таковы ли, как сыны ефиоплян,и вы для Меня, сыны Израилевы? — говорит Господь.Не Я ли вывел Израиля из земли Египетской,и филистимлян — из Кафтора, и арамлян — из Кира?
(9,7)
Этим навсегда отвергается национальное превозношение, которое было свойственно цивилизациям древнего мира (как и последующих веков).
8. Суд Божий есть ответ святости Сущего на неправду человеческую. Вся проповедь пр. Амоса стоит под знаком ожидания этого Суда. Господь «многомилостив» (евр. рав хэс`ед), но Его правда рано или поздно проявляет себя.
Израильтяне верили в наступление «Дня Ягве», когда, как они надеялись, их царство станет славным и могущественным. В земном торжестве видели истинное благословение Божие. В каждой религии мы находим подобные взгляды. Хананеи и другие народы, окружавшие Израиь, смотрели на богов как на гарантов своего процветания. В этом отношении евреи не составляли исключения. Бог, Который явился бы лишь благоустроителем земной жизни, не мог быть истинным Богом Завета. Он не только обещает, но и требует. Конечная Его цель — не дарование побед, урожаев, благополучия, а создание «народа святого», Церкви, живущей по Его заветам. Поэтому люди жестоко ошибаются, когда ждут, что в День Ягве на них, как из рога изобилия, посыпятся дары Всевышнего:
