– Видишь ли, я не могу дать им то, что они ожидают получить от меня, когда заключают со мной договор о расследовании, – сказал Эмброуз.
– Эмброуз, но это же неправда! – воскликнула Конкордия. Наклонившись к своему спутнику, она взяла его руку и крепко сжала.
– Ты даже не понимаешь, что такое – заниматься бизнесом, продавать результаты своего труда. Ты же не обещаешь своим клиентам совершить правосудие или отомстить за кого-то.
– Однако именно за этим они приходят ко мне, – тихо промолвил Уэллс.
– Может быть, они этого и не понимают, но месть и правосудие – это дело закона, полиции и судов, – горячо проговорила учительница. – К твоей профессии все это отношения вообще не имеет!
Его пальцы крепко сжали ее руку.
– Но если это так, – хрипло прошептал Уэллс, – то, выходит, мне практически нечего предложить надеющимся на меня клиентам.
– Ты ошибаешься, – возразила Конкордия. – Ты даешь им то, что они не могут получить в другом месте.
– Что именно?
– Ответы.
Она только сейчас ощутила, что Уэллс очень крепко сжимал ее руку. Он с такой силой цеплялся за нее, словно надеялся, что его спутница может удержать его на краю пропасти, не дать ему попасть в беду.
– Ты даешь своим клиентам ответы на те вопросы, которые не дают им спать по ночам. А это, между прочим, дорогого стоит. Узнать правду – это, конечно, не то же самое, что совершить правосудие или отомстить, однако правда очень важна для множества людей.
В свете промелькнувшего за окном фонаря Конкордия увидела, что Эмброуз невидящим взором смотрит в окно. Тени четко выделялись на его застывшем, словно изваянном из мрамора, лице – как в ту ночь в конюшне замка Олдвик, когда она увидела его в первый раз.
Спустя некоторое время Эмброуз медленно повернул к ней голову.
– Я никогда не рассматривал свою карьеру с той точки зрения, с которой ты ее только что описала, – задумчиво промолвил он. – Ты заставила меня взглянуть на вещи с другой стороны. Многое я увидел другими глазами. И как только тебе это удается, хотел бы я знать.
– Думаю, это просто учительница говорит во мне, – улыбнулась Конкордия. – Вы, сэр, занимаетесь поиском ответов на всевозможные вопросы. У меня другое занятие.
– Какое же?
– Мое дело – научить своих подопечных задавать правильные вопросы.
Едва Эмброуз открыл дверь особняка, как навстречу им радостно выбежали собаки. Конкордию поразило, что в доме, несмотря на поздний час, оказалось неожиданно тепло и светло. А ведь к этому времени огонь в очагах должен был давно угаснуть, подумала она.
– Ну вот и вы! – услышали они голос миссис Оутс, которая выплыла им навстречу из кухни с подносом в руках, на котором были расставлены чайные принадлежности. – Давно пора вернуться домой! – Тут добрая женщина увидела Конкордию, и ее глаза расширились от изумления. – Боже мой, что это случилось с вашей одеждой, мисс Глейд?
– Это долгая и несколько запутанная история, – сказала Конкордия, похлопывая Данте по спине.
– Простите мне мое любопытство, но неужели у вас на голове намотано полотенце? – осторожно спросила миссис Оутс.
– Боюсь, что так, – вздохнула учительница.
– Сегодня вечером мисс Глейд попала в неприятную переделку, – вмешался Эмброуз. – И теперь ей нужен огонь в камине и теплый халат.
– Да-да, сэр, разумеется, – закивала экономка. – Думаю, библиотека вполне подойдет, там тепло и уютно. – Миссис Оутс поспешно зашагала по коридору. – Пойдемте. Я как раз несла всем чай.
– Девочки все еще не спят? – изумилась Конкордия. – Но ведь уже почти три часа ночи! Они должны были лечь несколько часов назад.
– Все хотели дождаться вас, – сказала миссис Оутс.
С этими словами она отворила дверь в библиотеку, откуда раздался веселый девичий смех.
Эмброуз подтолкнул Конкордию в комнату.
– Успокойся, – тихо проговорил он. – Кажется, мы должны смириться с тем, что пройдет еще немало времени, прежде чем все разойдутся по своим спальням.
– Я ничего не понимаю… – пробормотала Конкордия, входя в библиотеку. – Почему все не спят в столь поздний час и даже не лежат в постелях? Девочкам нужен полноценный ночной отдых. Вам же отлично известно, как серьезно я отношусь к соблюдению режима.
Увидев Ханну, Фебу, Эдвину и Теодору, Конкордия остановилась. Подружки сидели за столом. Каждая держала в руках карты, перед каждой на столе лежала небольшая стопка монет.
Но главное было не в этом – девочки находились в библиотеке не одни. Вместе с ними за столом сидел элегантный седовласый джентльмен. В его руке с длинными тонкими пальцами тоже была зажата часть карточной колоды.
– Боже мой! – прошептала Конкордия, силясь сдержать удивление. – Неужели вы, юные леди, опустились до азартных игр?
Хихиканье немедленно стихло. Девочки, разинув рты, уставились на учительницу.
– Ох, нет, что вы, мисс Глейд! – поспешила успокоить ее Феба. – Мы только что проводили потрясающие опыты с картами, чтобы проверить закон вероятности.
– Как это нелепо, – заметила Конкордия. – С виду ваше занятие больше всего походит на карточную игру, да еще на деньги.
– Мисс Глейд! – вскричала Эдвина. – А что случилось с вашей одеждой?
– Думаю, он снова воспользовался ее неопытностью, – уставившись на пришедших, проговорила Теодора.
– Она пропала, – прошептала Ханна. – В точности как Люсинда Роузвуд.
Сухопарый джентльмен приятной внешности неожиданно проворно для его пожилого возраста встал из-за стола.
– Наконец-то вы вернулись с бала, – промолвил он, оглядывая Конкордию, облаченную в мужское пальто и с полотенцем на голове.
Потом он устремил свой взор на Эмброуза – тот все еще был в лакейской рубашке и штанах.
– Я так понимаю, это был костюмированный бал, маскарад?
– В некотором роде, – отозвался Эмброуз, решительно направившийся к столику, на котором стояло спиртное. – Конкордия, позволь мне представить тебе Джона Стоунера.
– Мистер Стоунер, – улыбнулась Конкордия, поправляя очки, – выходит, вы все-таки существуете. Должна вам признаться, это для меня приятный сюрприз.
Стоунер рассмеялся. Его смех был столь теплым и сердечным, что он согрел библиотеку не хуже пляшущего в камине огня.
– Надеюсь, вы не слишком разочарованы, – промолвил он, склоняясь над рукой мисс Глейд.
Заметив озорные огоньки в его глазах, Конкордия улыбнулась:
– Напротив, я испытала огромное облегчение, удостоверившись в том, что вы не похоронены где-нибудь в саду.
– Вообще-то нет, – весело вымолвил Стоунер.
И добавил:
– Пока. Но идите же скорее к огню, садитесь в кресло. Вид у вас такой, что стаканчик бренди вам явно не помешает.
