Зал полностью опустел лишь минут через двадцать. Я успела заскучать в ожидании, никто нас не выгонял, никто на нас не кричал и не ругался, мы просто стояли тихонько в сторонке и уже с трудом могли вспомнить, зачем сюда явились. Все же я живу в нужном мире, выдержать все тонкости здешнего этикета, для меня было бы не выносимо. Через пару месяцев такой жизни, я сама сбежала бы отсюда.
Как только лакеи затворили двери за последним «достопочтенным» Кланки резко встал и хотел направиться ко мне, но тетушка остановила его. Для этого ей хватило одного взгляда.
— Что с тобой произошло, мальчик мой, ты стал слишком эмоциональным за то время что… путешествовал, — пауза была едва уловимой, можно было даже усомниться, что вообще была.
Это она о нашем общем знаком? Я могла сказать о нем что угодно, но излишне эмоционален? Я бы сказала, что он темпераментный, как камень проросший мхом, и такой же страстный, как трухлявый пень, но, может, ей виднее.
Кланки тут же сделал постное лицо и с размаху плюхнулся на стул, закинул голову на спинку и принялся с тоской всматриваться в потолок. Я тоже с интересом посмотрела в ту сторону. Сводчатый потолок был великолепен! Им можно было любоваться не час и не два, но не с таким же лицом! Фрески соединялись с живописью, переплетались с витражами и подсвечивались магическими огоньками (или это были живые светлячки?). Здесь были изображены огромные деревья, гроздья ягод, гирлянды ярких цветов и ажурные бабочки. Среди листвы порхали птицы, а в траве мелькали зверушки.
— Как вы посмели явиться сюда, — наслаждение прекрасным прервал холодный голос Правительницы, от него веяло морозом не хуже чем от снега с горных вершин.
— И вам не хворать, — буркнула я себе под нос. Если меня и услышали, то очень упорно игнорировали. — Мне сообщили, что вы меня разыскиваете.
Что ж будем играть по вашим правилам, я тоже умею распускать павлиний хвост. Я тоже не простая крестьянка, и тоже высокородная! Делать бесстрастное лицо я не умею, тогда буду улыбаться, говорят, людей это раздражает.
— Кажется, в последнюю нашу встречу вы были очень… огорчены случившимся с вашим племянником, — я расплылась в самой сладкой улыбке, на которую была способна. — Поэтому узнав, кто может за этим стоять, я решила любезно поделиться с вами информацией, но раз мне и моим спутникам не рады, мы спешим откланяться.
Не знаю, что на нее так подействовало моя прелестная улыбка или все же осведомленность, но она застыла словно изваяние, с прямой спиной, поджатыми губами и ничего не выражающим лицом. Ей точно было очень интересно, голову даю на отсечение, что я могу знать, но гордость не позволяла ей проявить любопытства хоть на грамм и тем более перед не прошеными гостями.
Я, продолжая елейно улыбаться, резко развернулась лицом к Михаэлю и уже открыла рот, что бы попросить перенести нас отсюда как за моей спиной раздался тихий протяжный голос Кланки.
— Я хотел бы узнать, кому обязан стрелой в груди, — да у пенсионеров рост цен на фьючерсы вызывает больше эмоций, хоть они и не знают, что это такое. Как можно быть таким равнодушным к собственной жизни! — Думаю, это все же не ты пронзила меня, как изначально подумала милая тетушка.
— Ты же знаешь, я не люблю, когда ты так меня называешь, — еле слышно сказала Правительница, а громче добавила, — хорошо, мы выслушаем твою историю.
— Для начала разрешите представить моих спутников. Моя подруга Ника и маг Михаэль.
У Ники никаких здешних титулов просто не было, а Михаэль если и имел их, то всячески уходил от разговора об оных, поэтому получилось довольно просто и не помпезно. Маг выступил вперед, прижал руку к груди и завернул такую витиеватую фразу, что я даже улыбаться перестала. Вот это да! Не зря его в этом его ордене держали. Мне такое в жизни не запомнить и даже не повторить. Он восхвалял мудрость в правлении, женскую красоту, вспоминал череду древних предков. Зря старается, она как была всем недовольной грымзой, так ею и останется. А ведь даже не старая еще, сколько же ей лет? Так сразу и не скажешь. Тридцать? Но если брать в учет возраст племянника Кланки… А во сколько у них нормально заводить детей, или если допустим был неравный брак или… Я совсем отвлеклась. К этому моменту Михаэль закончил свою хвалебную оду и перешел к предположениям о серой волшебнице, невзначай вставив витиеватую фразу общий смысл которой сводился к тому, что неплохо было бы меня и мою дражайшую подругу по окончании дела вернуть домой.
За время рассказа огненные не проявляли ни малейшего интереса, словно речь шла об очень скучном заседании кружка филателистов, а я ломала голову, соблаговолит ли правительница оказать нам хоть какую-нибудь помощь.
— Это очень увлекательная история, — подвела итог величественная глава огненных эльфов, — но боюсь ничем не смогу быть вам полезной. Я никогда не слышала о подобном мире и просто не знаю, куда открывать портал.
— Но Кланки же был там, это не сможет помочь? — Воскликнула я.
Правительница лишь покачала головой, даже не удостоив меня взглядом.
— То же, что касается Фритсвит… Я сама разберусь с этим вопросом.
Вот и все. Ничем не могу помочь, умываю руки, а вы разбирайтесь, как хотите. Что же нам теперь делать, навсегда поселиться в этом мире? Есть еще конечно кольцо, но подругу я ни за что не брошу.
— Как же нам попасть домой? — Ника была в отчаянии, так же как и я, но предпочла выразить негодование вслух.
— Остается только обратиться к тому, кто отправил тебя в твой мир изначально, — тихо произнес Михаэль.
Серая волшебница. Но она мне желает чего угодно, только не счастливого будущего в окружении заботливой семьи. Похоже, все находящиеся здесь понимали это, и в зале повисла тишина.
— Может, попробуем просто поговорить с ней? — Не уверенно предложила Ника.
— Михаэль, давай обсудим это где-нибудь, — я оглянулась на эльфов, — в другом месте.
— Я с вами, — тихий, спокойный, но отчего-то показавшийся мне властным в тот момент голос Кланки я совсем не ожидала услышать. Неужели решил мстить? Интересно.
Его любимая тетушка отвернулась и, не сказав не слова, направилась к выходу. Странные они все же эти эльфы. Кланки встал из-за стола и подошел ко мне. Он ничего не сказал, просто посмотрел мне в глаза. Я так рада была увидеть его снова живым и невредимым. Несмотря на слова дракона, я все же немного сомневалась в том, что он поправился. Каким бы он не был заносчивым и вредным за время проведенной в Диком Лесу, я успела привязаться к нему. Но я совершенно не знала что сказать, все эти их церемонии и традиции, я не умею так витиевато выражаться, да и здесь среди всей этой роскоши, я все же терялась. Поэтому я просо стояла и смотрела в его глаза, в глубине которых плясали язычки пламени, гипнотизируя своим мерцанием.
