не многие города планеты. Но это только сейчас, другие тоже сообразят и поступят так же.
На наводящий вопрос о пленниках, захваченных в элитном квартале, Пьерро сообщил важные для меня сведения. Если с пленными бандитами разбирался дядя, сортируя их, то другими пленными, схваченными за пределами бандитской зоны, занимался другой мангейстерский эмпат – Алтений, имевший второй уровень эмпатии. Мало того, оказывается, Алтений за несколько часов до моего появления в этом доме доложил Пьерро об итогах своей работы за день, сообщив в общих чертах о захваченных людях. В первую очередь их интересовали женщины, точнее, девушки, ну, а об остальных пленниках Алтений прошелся вскользь, упомянув о трех мальцах.
- Мальцах? – насторожился я, - а подробно?
- Не знаю, - жалобно ответил толстяк.
- Вообще не знаешь? Хотя бы сколько им лет и откуда…
- Из элитной зоны, это знаю наверняка. Поймали после того, как сломили сопротивление бандитов. А возраст… Не знаю, но это те, кому нет тринадцати лет.
- Вот как?..
Я задумался. Арчи вполне подпадал под этот возраст, а вот Торри и особенно Ахилл были переростками.
- А те, кому больше тринадцати, как проходят в этих списках?
- Как взрослые.
- Понятно.
Получается, что Торри и Ахилл тоже теоретически могли оказаться среди схваченных людей. Если, конечно, каким-то образом их угораздило оказаться на территории элитного квартала. Это, правда, маловероятно. А вот Арчи вполне мог быть одним из тех трех мальцов.
Напоследок узнав, где может ночевать эмпат Алтений, а также куда поместили пленников, я тяжело вздохнул и слился с Пьерро в единое целое. С трудом вытерпев назначенное самим же собой время на слияние, я рывком вырвался из потока эмоций и мыслей толстяка, долго не мог прийти в себя, безучастно глядя на лежащего без сознания мангейстерца. Тот теперь очнется только утром и забудет весь наш разговор, помимо этого навсегда запамятует и некоторые другие эпизоды своей жизни, до которых я дотянулся во время слияния. Жестоко? Нет, эмпат получил заслуженное наказание. Я теперь тоже изменился. Может быть, это и плохо, но отныне другой дороги у меня нет.
Когда я выскользнул из дома эмпата, первым моим желанием было отправиться на поиски Алтения, но шум, раздавшийся у входных дверей дядиного дома, заставил меня изменить планы. В самом доме никто прийти в сознание еще не мог, прошло не так много времени с тех пор, как я всех ментально оглушил. Неужели кто-то посторонний зашел в дядин дом, увидел обитателей валяющихся без сознания и поднял шум? Но я, уходя, дверь накрепко запер. Непонятно.
Оставаясь в тени, я мог проследить за разворачивающимися событиями. Человек, поднявший шум, вышел на освещенное место, и я засопел от досады. Это дядин охранник. Значит, уже очнулся. Так быстро? И только сейчас до меня дошло, что я потратил достаточно много времени, как в доме дяди Эвина, так и в доме Пьерро. А охранника я оглушил сразу же, как вошел в дом. Время летит быстро, вот тот и очнулся. Плохо, теперь к Алтению не пройти, скоро многие сбегутся, а потом и в доме Пьерро зашумят, там же еще несколько охранников было. Спали они, вот я их и не тронул. Сейчас проснутся, увидят своих скованных напарников, побегут на второй этаж, а там Пьерро без сознания лежит. Ох, шуму будет!
Дядин охранник меня узнал, следовательно, сообщит… А что сообщит? Вряд ли он знает про то, что Рики Шрадер эмпат, дядя перед слугами не будет распространяться о своих проколах. Водитель же, как и Эвин с Владиным, очнутся позже, тем более самые опасные – дядя и братец ничего вспомнить не смогут. Пьерро, кстати, тоже. Поэтому на первых порах поиска можно не опасаться. Но в любом случае из квартала нужно уходить. Я так и сделаю, захваченные пленные находятся на южной границе элитной зоны, охрана невелика – всего десяток человек, и среди них те семеро бандитов, которых освободили. Непонятно, правда, как же так? Почему им доверили охранять своих недавних подельников? Почему мангейстерцы не боятся, что те их освободят?
Я не мог решить эту загадку. И только намного позже нашел ответ, вспомнив, что бывшие стражники Лисицы были не в слишком хороших отношениях с остальными бандитами. Да и этих семерых проверял на лояльность дядя Эвин, очень сильный и опытный эмпат. Уж он-то явно выяснил, что можно от тех ожидать и как бывших бандитов привязать к себе. Я за то время, что прошло с момента, как покинул Запретный поселок, узнал для себя много нового, общаясь как с обитателями дна, так и с элитой города. Что те, что другие, не были обременены понятиями порядочности и дружбы, готовы продать того, с кем жили по соседству, ради лишней пары монет. Мало того, бывшие приятели и напарники по их темным делишкам с большим усердием были готовы затоптать недавних дружков. Слово «друг» я даже не хотел произносить.
В темноте мне не удалось найти дорогу до места, где держали схваченных людей, зато, плутая по разрушенному участку квартала, встретил двух постовых, одного из которых первым же ударом отправил в бессознательное состояние, а второго, угрожая активированным бластером, допросил. Место, где содержались пленные, было не очень далеко, но в темноте легко заблудиться, поэтому я не стал полагаться на удачу, приказав вояке (человек Айсберна, а не мангейстерец) проводить меня до нужного места.
Приблизившись к дому, где по словам постового содержались пленники, я взял вояку под обычный ментальный контроль (не сливаться же!), постучался в дверь, а когда та открылась, решительно шагнул вперед, оттесняя парня-охранника вглубь комнаты. Не забыл я и вояку, мысленно приказав тому идти следом.
Внутри помимо открывшего дверь неизвестного парня бодрствовали двое, одного из них я узнал, ярость стала подниматься горячей волной, но постарался ее унять. Второго человека я не знал, но по тому, что тот был вооружен бластером, понял, что человек явно не из числа бывших бандитов, тем бластеры не положены. Но незнакомец вряд ли мангейстерец, скорее всего, человек сенатора, из доверенных людей, вероятно, старший охраны. Вот к нему я и обратился.
