Уорик криво улыбнулся.
– Во мне есть кровь разных племен, во всяком случае, так мне рассказывали. Ты хочешь, чтобы я был похож на твоего отца, миледи? Да ради Бога! Только боюсь, что я тебя тем самым сильно разочарую.
– Нет! – крикнула Меллиора, когда он шагнул к ней. Она попыталась спрятаться за крест, но он продолжал преследовать ее. – Уорик...
Он поймал ее, взвалил па плечо и зашагал к Меркурию, не обращая внимания на ее попытки приподняться и объясниться.
– Уорик, клянусь тебе, я никогда не видела, чтобы мой отец угрожал моей матери...
– А ты когда-нибудь видела, чтобы твоя мать вела себя грубо по отношению к гостям или отказывалась занять место за столом, в особенности в присутствии гостей?
– Да, она иногда не приходила обедать! Когда бывала больна...
– Ты не больна.
– Я страшно больна. Благодаря тебе меня теперь тошнит...
– Я усажу тебя рядом, чтобы удостовериться, что ты здорова.
Меллиора скрипнула зубами и застучала кулаками по спине Уорика.
– Спусти меня на землю, Уорик! Ты не можешь так поступать!
– Удивительно! А я полагаю, что могу. Как всякий старый лэрд.
– Я тебе исцарапаю всю спину!
– Не думаю. Иначе я так тебя выдеру, что у тебя вся задница окажется в волдырях.
– Пусти меня! Я не обязана присутствовать на обеде и притворяться, что у нас все замечательно.
– В таком случае мы пропустим обед вместе, любовь моя. Не снимая Меллиору с плеча, Уорик сел на Меркурия.
При этом она стукнулась подбородком о его спину. Он коленями сжал Меркурию бока, и когда боевой конь пустился легкой рысью к замку, Меллиора прекратила всяческое сопротивление, поскольку главной задачей для нее теперь было удержаться. Однако она почувствовала себя оскорбленной, когда они проезжали через ворота, понимая, что их видят находящиеся в будке стражники, и снова стала колотить мужа кулаками по спине, приходя в ярость оттого, что он не реагирует на это.
– Отпусти меня, это зашло слишком далеко! – потребовала она.
– Отпустить тебя? – замедляя шаг Меркурия, переспросил Уорик. – Чтобы ты повернулась ко мне спиной, когда у нас гости? Может, Адин давал твоей матери такую свободу, чтобы она унижала его подобным образом? Думаю, что нет. Если леди отказывается появиться в зале, значит, она в тяжелом положении, и внимательный любящий лэрд ни на минуту не оставит ее одну.
– Уорик...
– Да, леди, мы приехали. Отличная прогулка, замечательный вечер.
Они миновали ворота и оказались в центре внутреннего двора. Уорик спешился и позволил ей стать на ноги. Меллиора увидела его юного оруженосца Джеффри, который готов был принять поводья и позаботиться о Меркурии.
Уорик пронзил Меллиору взглядом.
– Так что нас ожидает? – тихо спросил он.
– Отпусти меня. Стража смотрит.
– Что ты намерена делать?
– Войти в башню.
Уорик поднял бровь и отпустил ее. Она повернулась и направилась к башне, вошла в открытую дверь, кивнула стражнику и двинулась к лестнице.
Уорик шел следом, она словно не замечала его присутствия, его дыхания у себя над самым ухом.
Ей вдруг показалась привлекательной видимость домашнего покоя и захотелось пойти в большой зал.
– Ну уж нет! – насмешливо возразил Уорик. – Разве великий Адин позволил бы, чтобы обед состоялся сейчас, когда присутствовать на нем считают ниже собственного достоинства? Думаю, что нет. – Он схватил Меллиору за руку и повернул к себе.
– Уорик, у нас гость...
– И это тебя так вдруг обеспокоило? Думаю, что если сэр Перси может обойтись без тебя, он вполне переживет и мое отсутствие.
– Но есть еще домочадцы...
– Великолепно, домочадцы могут развлечь нашего гостя. Я хочу быть таким, как Адин, миледи.
– Ты не такой, как Адин!
– Прекрасно. Буду самим собой.
Напуганная выражением его глаз, она попыталась вырваться. Однако он удержал ее, притянул к себе и повел по коридору. Дойдя до спальни, он с такой силой пнул дверь ногой, что дерево содрогнулось и застонало. Когда они вошли, Уорик закрыл дверь таким же образом.
– Прекрати, Уорик, и оставь меня в покое! – крикнула Меллиора.
– Нет, леди, не прекращу.
Она извивалась в его объятиях, словно рыба на крючке, затем стала бить его ладонями по груди. Уорик подошел вместе с ней к камину, опустился на колени и, уложив ее на меховые шкуры, глядя ей в глаза, строго сказал:
– Выслушай меня.
Меллиора затрясла головой, изо всех сил стараясь удержать слезы, которые наворачивались на глаза.
– Нет, я не стану слушать...
– Станешь! Можешь мне верить или не верить, но у меня нет ни малейшего желания ехать в Тайн.
– Мне наплевать!..
– Тебе не наплевать, иначе ты не учинила бы этот шум.
– Но ты все же поедешь в Тайн! И увидишь ее.
– Ты видишь Эвана ежедневно.
– Это совсем другое! Мы с ним никогда не...
– Не важно! Ты любила его. Не стану отрицать, что Элинор и я были любовниками. Мне теперь остается либо увидеть ее, либо ослепить себя.
Меллиора отвернулась и уставилась в огонь камина. Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
– Я чувствовал, женясь на тебе, что беру в жены обоюдоострый меч, хотя и привлекательный. Но затем я признался, что нашел тебя весьма красивой, хотя меня ты назвала всего лишь не слишком отвратительным.
– Уорик...
Он приблизил рот к ее рту. Меллиора попыталась вырваться, но ей не удалось. Поцелуй был крепким, обольстительным, беспощадным. Она некоторое время сопротивлялась, но в конце концов ответила на него.
Он положил руку ей на лиф, перебирая пальцами вышитые завязки. Меллиора схватила его за руку, удивляясь тому, что, несмотря на свой гнев, хочет его.
– Нет, – пробормотала она.
– А супружеский долг? – коротко напомнил он.
Меллиора открыла рот, чтобы возразить, но новый поцелуй не позволил ей этого сделать. Его пальцы развязывали шнуровку платья. Сердце у нее отчаянно стучало, однако она еще пыталась сопротивляться. Платье все же оказалось приспущенным, и она ощутила, как его ладони накрывают и ласкают ее груди. Уорик заключил ее в объятия и снова стал целовать. Его руки гладили ей ноги, бедра, скользили между ног.
Уорик быстро сбросил одежду.
Ему понадобилось лишь несколько секунд, чтобы войти в нее. Меллиора закрыла глаза, чувствуя, как в ней разгорается пламя страсти и одновременно пламя гнева и как они борются между собой. Когда наступила высшая точка наслаждения, Меллиора заставила себя сдержать крик сладострастия. А потом услышала его шепот:
– Поскольку ты моя жена, то возможно такое решение: ты поедешь со мной.
– Что?! – едва не подпрыгнула Меллиора.
Он притянул ее к себе.
– Поедешь со мной. Будешь рядом со мной. И спать мы будем вместе.
