лично.
Мадлен спала беспокойно: то смеялась, то плакала. Под утро она успокоилась. Я поцеловал ее и отправился туда, где уже ждал меня Стив.
Подъехав к небольшому жилому комплексу, я сразу заметил «мустанг» Стива, припаркованного в переулке возле мусорных баков. Улица была совершенно пуста. Стив храпел с открытым ртом, откинув голову на сиденье. Услышав мои шаги, он мигом подскочил.
– Вот черт, я заснул.
Глядя на него, меня накрыла волна огромной благодарности. Он столько сделал для меня. Все это время Стив был настоящим другом. А я нет. Я был хреновым другом и стыжусь того, что считал нашу дружбу ненастоящей.
– Третий этаж. Квартира В13. Я спросил какого-то пацана, который выходил из этого дома. Ты уверен, Стайлз? Вдруг у него пушка?
Я покачал головой.
– Спасибо, Стив. Я никогда не ценил нашу дружбу. И только сейчас понимаю, что вел себя паршиво по отношению к тебе.
Стив смущенно улыбается.
– Я был не лучше. Приплетал тебе какие-то нелепые «победы», хотя знал, что ты кроме Мадлен никого не видишь. Наверное, я это делал, чтобы не казаться козлом на твоем фоне.
Я кладу руку на его плечо.
– Ты не козел. Что на счет Рэйчел? Ты с ней наконец-то поговорил?
Он не оспаривает тот факт, что я знаю о его чувствах к ней. Это же очевидно, не заметит только слепой.
– Она мне благодарна. И пока мне этого достаточно.
– Она увидит тебя настоящего.
Стив кивает, спрятав улыбку, затем встряхивается словно перед прыжком.
– Ну, все хватит. Такое ощущение, что мы прощаемся. Идем. – Он проходит мимо меня.
– Я пойду один.
Стив останавливается.
– Не неси чепухи.
– Я серьезно, – твердо говорю я. – Это только наше дело. Тебе не нужны неприятности, а они у точно будут.
Так и вышло.
Я не помню время, когда был таким жестоким. Когда меня сжигала ненависть. В тот момент я это чувствовал. Злость и обида за Мадлен и Айка придали мне сил. Я побил его так, что залил его кровью пол. Он даже не пытался сопротивляться. Кит жил не один, так как после нескольких ударов на шум прибежал какой-то хилый парень. Парня я откинул и продолжил молотить Кита. Я знал, что поступаю неправильно. Знал, что есть закон, который непременно его накажет. Но остановиться просто не мог. Перед глазами стояли синяки Мадлен, ее слезы, мертвое окровавленное тело Айка…
Послышались звуки сирен. Парень вызвал копов и ударил меня, после чего я остановился.
И вот я за решеткой.
* * *
– Мерлоу. – Перед камерой появляется дежурный. – Свободен.
Щелкает замок, и дверь со скрипом открывается. Мне возвращают телефон и бумажник. Больше ничего у меня с собой не было. Стив отогнал мою машину подальше, когда я вошел в дом. Мы договорились, что, если мне не удастся сбежать от полиции, он угонит машину домой и сообщит о случившемся родителям.
Возле полицейского участка меня встречает Макс. Он стоит, облокотившись на мою машину. Увидев меня, он расплывается в своей привычной ухмылке.
– Вот и наш плохой мальчик. Со мной, конечно, всякое бывало, но за решеткой я еще не был. Ты меня переплюнул.
Хмыкнув, я качаю головой.
– Отец решил меня проучить? – спрашиваю Макса.
Он кивает.
– Этот Кит обвинений не выдвинул. Ты бы мог быть дома еще вчера.
Даже если бы и выдвинул, мой отец бы сделал так, чтобы меня не привлекали. Ночь в местном полицейском участке – показательный урок того, к чему может привести агрессия. Что ж, справедливо. Я не злой человек, но не жалею о том, что сделал.
– Ясно. Слышал что-нибудь о нем?
– Ему накладывали швы, – Макс с нескрываемым удивлением смотрит на меня. – Ты зверь. Но если без шуток, он арестован. За убийство собаки ему, конечно, ничего не будет, но у него дома нашли кое-что запрещенное. Твой отец разузнал еще кое-что.
– Что? – Я с трудом сглатываю, во рту пересохло.
– Я точно не понял, но у этого чувака какое-то расстройство. Он типа лечился уже. Поговори с отцом и все выяснишь.
Кивнув, я пытаюсь вспомнить то, что говорил Кит вчера. А он говорил. Единственное, что я понял, так это то, что он не хотел сбивать Айка. Он ехал извиниться, а пес выскочил на дорогу. Почувствовав удар о машину и услышав крик Мадлен, он испугался и уехал.
Я вздыхаю и подставляю лицо под лучи солнца. Такое ощущение, что я просидел там месяц. Бровь над правым глазом ужасно болит. Как и нижняя губа, когда я говорю. Похоже, мне все-таки тоже досталось.
– Ты видел Мадлен?
Макс кивает.
– Она с ума сходит.
– Проклятье.
– Я рассказал Эрин про себя и Кирстен. Тебе ведь важно, чтобы она верила тебе.
Для меня это очень важно. Со всеми вчерашними событиями мы даже не вспоминали про это.
– Спасибо, Макс.
Он слабо улыбается.
– Я тебе должен.
– Что ты собираешься делать? – спрашиваю я.
– Не спрашивай меня об этом Стайлз. Потому что я не знаю ответа.
– Хорошо. Но знай, что я всегда помогу тебе, что бы ты не решил.
– Я знаю.
Мы смотрим друг на друга, и Макс нервно дергает плечом.
– Ладно, – говорит он, – рыцаря в сияющих доспехах ждет его прекрасная дама.
Я улыбаюсь и качаю головой.
– Сначала мне нужно кое-что сделать. Это просто необходимо.
– Да, – соглашается Макс. – Тебе нужно помыться. От тебя ужасно воняет.
* * *
Подъехав к дому Мадлен и Эрин, я еще раз смотрюсь в зеркало заднего вида. На бровь наклеен пластырь, а разбитая губа неприятно саднит. Обе мои руки перебинтованы, как у какого-то очень хренового бойца. Это тоже приносит дискомфорт.
– Готова?
Повернувшись, я смотрю на Ханну. Она кивает, и я остаюсь недовольным.
