Яна включила компьютер. Почти сразу выскочила пугающая любого пользователя «синяя смерть» — сообщение о критической ошибке в системе. Майкрософт уведомляла, что работа экстренно прекращена с целью предотвращения поломки компьютера. Далее упоминался системный файл — виновник трагедии. Ниже была представлена причина ошибки, и следовало краткое руководство к действию. Потом шла техническая информация и название файла с необходимыми параметрами.
— У тебя критический сбой при выполнении кода ядра или драйвера в режиме ядра, — выдал я умную фразу.
— Какой сбой? — испугалась Яна.
— Критический. Системная ошибка. Причина — вирус или проблемы с памятью. Ты не роняла его, нет? Ничего не добавляла в железе? Не меняла? Память, диск, какие-нибудь устройства?
— Нет, зачем? Компьютер сравнительно новый, купила около года назад, никто ничего там не делал.
— Что-нибудь новое инсталлировала? Драйвера, проги?
— Да нет же, вместе с обеспечением покупала. Со всем, что мне надо. Устанавливал специалист фирмы-продавца.
— Специалист — это всегда хорошо. Значит, компик сейчас на гарантии?
— Недавно закончилась. На год была.
— Отверточка у тебя есть? Маленькая крестовидная?
К моему удивлению, у Яны оказался набор старомодных «часовых» отверток, что решило проблему.
«Интересно, почему она не замужем? — думал я, отвинчивая нижнюю крышечку ноутбука. — Красивая, умная, молодая, интересная женщина. И детей, судя по всему, нет. Сколько ей? Лет тридцать? Или меньше? И почему в Петербурге живет, а не в Прибалтике? Евросоюз всё-таки, а не наша Раша».
С бедой удалось справиться быстро. Оказалось, что, несмотря на надежную фиксацию, частично отошел один из двух модулей памяти. Вставив плату на место, я уже не сомневался, что причина найдена.
— Попробуем запустить, — пробурчал я себе под нос, включая умную машинку. На этот раз сбоев не возникло. Скоро появилась стандартная заставка, а потом испещренный иконками экран. В качестве фона рабочего стола у Яны была фотография какой-то стены — шершавое, местами потрескавшееся серое поле, и никакой жизни.
— Ты просто волшебник! — как маленькая девочка обрадовалась Яна. — Я уж думала, хана моему Сателлитику.
— Это не я, это ты волшебница. Стандартный совет — храни копии всех данных как минимум в трех местах — на работе, дома и на флешке… ну, или на съёмном диске.
— Есть такой. Вот прям сейчас при тебе поставлю копировать.
— Я обязательно всем пользователям так говорю… Теперь про городскую нежить мне расскажи, а? Что за голые девушки по улице ходят? Я их вижу, зато другие прохожие нет. А как только дотронусь, пугаются, кричат и исчезают.
— Прохожие или голые девушки? — усмехнулась Яна. — Постараюсь объяснить. Тебе что: кофе? Чёрный шоколад? Энергетики? Джин-Тоник?
— Нет, спасибо. Если можно, водички попить? А то в горле пересохло.
— Это — пожалуйста. Но нам сейчас необходима активность, весёлость, общительность и выброс серотонина.
В этот момент в комнате послышался тихий, но совершенно отчетливый женский плач. Женщина рыдала горько и безысходно, причем где-то совсем недалеко. Плач был настолько жалобный, такой безутешный и пропитанный болью, что я напрочь забыл о своих мыслях и стал прислушиваться, определяя направление. Иногда рыдания прерывались возгласами, невнятными словами и причитаниями, но разобрать слова в перерывах между истеричными вскриками и очередными порциями слез, было абсолютно невозможно. Мне стало невыносимо жутко.
— Это кто?.. — испуганно пробормотал я. — Это у соседей? Тут у тебя слышимость такая?
— Ты слышишь? Очень хорошо. Нет, не у соседей. У меня. Повезло тебе, — спокойно произнесла Яна. На неё звуки не произвели никакого видимого впечатления. — Плакса последнее время очень редко появляется. Особенно днем.
— Как это? Почему хорошо?
— А вот так. Значит, ты хорошо восприимчив к подобным вещам. Да не дергайся ты, сейчас всё объясню. У меня тогда был «личный период больших денег» и я купила эту квартиру у девушки, что вышла замуж за австрийца и уезжала к нему на постоянное жительство. Пребывала я в постоянной эйфории — первое в жизни собственное и отдельное жилище, молодость из меня так и перла. Безумно гордилась, только переехала и ночевала вторую или третью ночь. Это казалось таким счастьем — найти подходящее жильё за удивительно низкую цену, что «мистическими мелочами» интересоваться не было никакого желания. Первый звоночек прозвучал для меня почти сразу после переезда. Я вдруг стала ощущать постоянное присутствие кого-то или чего-то, будто за мной велась слежка. Иногда чувствовались мимолетные касания, будто кто-то задевал меня за щёку или за шею легкими волосами. Потом, примерно через неделю, я стала замечать легкие дуновения ветра, будто случайные сквозняки. Но на самом деле воздух оставался неподвижным, я проверяла. И, наконец, приключилась совсем жуткая история. Вдруг как-то раз, среди ночи, проснулась я от ощущения какого-то постороннего присутствия. Хотела встать, посмотреть, в чем дело, но не смогла. Будто кто-то держал. Стало холодно и страшно, я даже головы поднять не могла. И тут, в углу комнаты, услышала тихий, он вполне явственный женский плач, жалостный скулеж, переходящий в завывания. Мне стало совсем плохо и ужасно страшно. Не знаю, сколько прошло времени, но когда плач прекратился, меня отпустило, и стало возможно двигаться. Вскочила с дивана, включила везде свет. В углу, конечно же, никого не оказалось. Время было около четырех, но уснуть я уже так и не смогла.
— И что потом?
— Ничего. Я проверила слышимость от соседей, и ничего не выяснила. В старых домах звукоизоляция на хорошем уровне. Потом поняла, что это такая разновидность сугубо городской нежити, как бы «привидение», называемое — «guest», или «гость». Гест ничего иного не умеет, кроме как следить за присутствующими, существовать и плакать. Ни на какие контакты не идет и никак ни на что не отзывается. Я к ней привыкла, даже привязалась и по аналогии с персонажем из «Гарри Поттера» нарекла её «Плакса Миртл» или просто Плакса. По-научному это явление называется — «психоинформационная реплика», как бы информационный отпечаток. Такое встречается иногда в старых жилых помещениях, где случилось какое-то насильственное преступление против личности. Информация иногда как бы записывается на окружающих предметах, нужно только уметь её правильно считывать. Так вот, если попадается соответствующий считыватель — способный человек, он эту информацию получает в силу своей природы. Сначала бессознательно, но можно обучиться и осознанному восприятию. Однажды возникнув, такое восприятие впоследствии появляется гораздо легче. Человек, увидевший «призрака», впоследствии будет его видеть совершенно отчетливо. В отличие от галлюцинаций, психоинформационные реплики могут фиксироваться техническими средствами. Никакой опасности данное явление не представляет: со временем оно проявляется реже и реже, а потом, через долгое время и вовсе рассеивается, как бы умирает. Беда в том, что само считывание вредно для этой реплики. Тут как с магнитным пленкой — если часто воспроизводить, то носитель постепенно затирается, структура разрушается, запись теряется, и, в конце концов, делается невозможным считать что-либо — одно только шелестение и хрипы. Нам повезло — раз уж Плакса появилась, будет плакать до поздней ночи. Откуда она, что с ней было — неизвестно. Историю жилплощади узнать так и не удалось — контакт с предыдущей владелицей сразу же был потерян, а соседи ничего не говорят. Или рассказывать не хотят или сами не знают. Тебя это сильно нервирует?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
