— Это я… Эрл, — послышалось в ответ, однако изображения на экране не появилось; судя по всему, гость стоял вне поля зрения камеры. — Ты один?
— Да, — ответил Кравелли.
Он нажал кнопку, и дверь пятнадцатью этажами ниже автоматически открылась, впустив внутрь Эрла Бохеджана, «крота» из «ЗР».
— Тебе придется пройти мимо консьержа, — проинструктировал его Тито. — Пароль на сегодня — «картошка».
Несколько минут спустя Бохеджан, мрачного вида человек лет пятидесяти, вошел в квартиру. Вздохнув, сел напротив Тито Кравелли.
— Хочешь пива? — предложил Тито. — У тебя усталый вид.
— Я с ног валюсь, — признался Бохеджан. — Пришел сюда прямо из «ЗР». Срочная работа, трудимся в две смены. Честно говоря, мне повезло, что я вообще вырвался. Сказал, что у меня страшная мигрень. В конце концов охранники выпустили.
— Как идут дела? — спросил Кравелли, доставая пиво из холодильника.
— Та штука, которую они оттуда притащили… — сказал Эрл Бохеджан. — Я упоминал про нее в докладе. Они ее обследовали, и… скажу тебе, я никогда ни о чем подобном не слышал. Это какое–то транспортное средство. Мне удалось это выяснить, болтаясь в туалете для начальства с банкой колы и подслушивая случайные разговоры. Оно сделано из дерева, но это вовсе не примитивное устройство. Больше всего изумила инженеров турбина, которой снабжена эта летающая диковина. — Информатор с благодарностью принял пиво и начал пить большими глотками. — Она действует по принципу сжатия газа. Я не инженер, так что не могу объяснить все технические подробности. Так или иначе, за счет сжатия газа замерзает вода в камере. Самое интересное, Кравелли, что, по слухам, этот тарантас работает благодаря… — Он рассмеялся. — Извини, но это в самом деле забавно. Он работает благодаря расширению льда. Вода замерзает и расширяется в виде льда, который с необычной силой давит на поршень, а потом лед тает. Весь процесс происходит очень быстро. Затем газ снова разрежается, что вызывает очередное давление на поршень, который втягивается обратно в цилиндр. Лед! Ты когда–либо слышал о таком источнике энергии?
— Это еще смешнее, чем пар, — сказал Кравелли.
— Да, намного смешнее, чем пар, — смеясь, кивнул Бохеджан. — Чертовски неуклюже и совершенно неэффективно. Невероятно сложная технология, особенно если принять во внимание ее крайне низкий КПД. Машина движется на полозьях, а не на колесах, и поднимается в воздух лишь на несколько секунд, после чего снова планирует. Что–то вроде деревянной ракеты с парусом. Таков их уровень технологии. Как ты думаешь, что это за цивилизация? — Эрл допил пиво и поставил стакан на стол. — В «ЗР» говорят, что один из лучших инженеров сел в эту машину, привел ее в действие и секунд пятнадцать летал по лаборатории на высоте около четырех футов, примерно на уровне пояса.
— Здесь у тебя написано, — сказал Кравелли, доставая доклад Бохеджана, — будто карты неба, сделанные астрофизиками, доказывают, что эта планета, вне всякого сомнения, Земля.
— Да к тому же нынешняя, — уже серьезно сказал Бохеджан. — Не было никакого путешествия во времени. Не проси меня что–либо объяснить. Даже «ЗР» этого не смогли, хотя должны разбираться в таких вопросах. Однако я знаю, во что верит Тэрпин. По мнению старика, обнаружили именно Землю. У нее было такое же начало, как и у нашей, и лишь потом она избрала другой путь. Это произошло на каком–то этапе развития человечества, скажем, десять тысяч лет назад или даже раньше, может быть, еще в плейстоцене. Во всяком случае, фауна и флора выглядят идентично нашим, расположение континентов, очертания суши такие же… так что расхождение не могло случиться слишком давно. Возьмем, к примеру, Мексиканский залив или залив Сан–Франциско, которые приобрели свой нынешний вид уже почти в исторические времена.
— Какова, по мнению «ЗР», численность населения?
— Небольшая, наверняка меньше, чем у нас. Принимая во внимание скопления огней на ночной стороне, ее оценивают самое большее в миллионы и уж наверняка не в миллиарды. Некоторые территории, похоже, вообще необитаемы, по крайней мере если считать огни признаком жизни.
— Может, там идет война и у них затемнение, — заметил Кравелли.
— Но на дневной стороне нет никаких признаков городов, лишь нечто похожее на дороги и небольшие поселения… Через несколько дней, возможно, удастся узнать больше. Вся эта история выглядит странно. Поскольку не было зафиксировано никаких радиосигналов, в «ЗР» полагают, что жители этих территорий, хотя у них и есть турбины, по какой–то причине не пользуются электричеством. А клееная древесина, покрытая асбестовой краской, указывает на отсутствие металлов, по крайней мере в промышленных масштабах. Невероятно, правда?
— На каком языке они говорят?
— В «ЗР» даже не притворяются, будто знают. Сейчас они набирают дешифровщиков в отдел лингвистики. Если удастся поймать одного из местных, с ним попытаются установить контакт. Это должно вскоре случиться, а может, уже случилось, после того как я покинул «ЗР». Говорю тебе, это будет apologia pro sua vita[7] для социологов, этнологов и антропологов со всего мира. Они отправятся туда целыми толпами. Я лично не имею ничего против. Бог знает, что они еще найдут. Возможно ли, чтобы в этой культуре возник приводимый в движение турбиной воздушный корабль, но не существовало, к примеру, письменности? Ибо, как утверждают в «ЗР», на машине не было никаких букв или знаков, а ведь они наверняка обследовали ее вдоль и поперек.
— Честно говоря, меня не волнует, что там изобрели, а что нет, — пробормотал себе под нос Кравелли. — Главное, есть место для колонизации. Массовой колонизации, для миллионов.
Они выпили еще по стакану пива, и Бохеджан ушел.
«Тебе повезло, Брискин, — подумал Кравелли, закрывая дверь за информатором. — Ты рисковал, выступая с той речью, но, судя по всему, ситуация оборачивается в твою пользу. Разве что откажешься делить альтернативную Землю с ее коренными обитателями… Или им удастся изобрести какой–нибудь механизм, который нас остановит. Господи, как бы мне хотелось там оказаться! — подумал Кравелли. — Собственными глазами увидеть ту цивилизацию, прежде чем мы сотрем ее с лица земли, что неизбежно случится. Вот это был бы опыт! Возможно, они опередили нас во всем — в науке, философии, технике, в изобретении новых источников энергии, словом, во всех областях: от противозачаточных средств до постижения Бога, от книг и соборов, если таковые у них есть, до детских игрушек. Вероятно, все начнется с того, что несколько местных будут убиты — просто на всякий случай, — размышлял Кравелли. — Жаль, что этими вопросами не занимается правительство. Чертовски неудачно, что правами на данное открытие обладает частная корпорация. Естественно, когда Джима выберут, все изменится. Но Шварц ничего не станет делать, он будет просто сидеть, позволяя «ЗР» поступать так, как им заблагорассудится».
«Нужно организовать встречу Брискина с Леоном Тэрпином, главой «Земных разработок», — подумал Сол Хайм. — Сфотографируем Джима в том новом мире — он должен не просто говорить о находке, он должен говорить именно оттуда. Контакт лучше всего установить с помощью Фрэнка Вудбайна, ведь они с Джимом давние друзья. Поговорю с Вудбайном и все устрою. Джим будет там, а с ним, может быть, и Фрэнк. Отличная реклама для нашей кампании! Обязательно это используем».
— Возьми видеофон, — обратился он к жене. — Пусть найдут Фрэнка Вудбайна, ну, знаешь, того героя, исследователя космоса.
— Знаю, — ответила Пэт.
Сняв трубку, она попросила дать ей нужную информацию.
«Хорошо иметь героя на своей стороне, — размышлял Сол. — Я всегда мечтал о том, чтобы втянуть его в нашу компанию. Думаю, наконец мы добились того, чего хотели». Он был доволен собой, профессиональная интуиция подсказывала, что он может одним выстрелом убить двух зайцев.
На экране телевизора представители прессы совершали экскурсию по альтернативному миру. Вместе со всей нацией Сол увидел прекрасный пейзаж, деревья, траву, чистое небо. Как и другие, он живо реагировал на красоты. Зрелище действительно было что надо! Посмотрев передачу, он понял, сколь глубоко продуманным было выступление Джима. Начиналась новая эпоха в истории человечества, и опекаемый им кандидат предвидел это с самого начала. Если бы только они могли послать туда Джима с Вудбайном… Последний, решающий шаг…
— Есть, — торжествующе сообщила Пэт, прервав размышления мужа. — Держи. — Она протянула Солу трубку видеофона. — Он знает, кто ты, и согласился на разговор.
— Мистер Вудбайн, — начал Сол, садясь перед видеофоном, — весьма любезно с вашей стороны, что согласились уделить мне минуту вашего драгоценного времени. Джим Брискин хочет посетить тот, другой мир. Вы могли бы как–нибудь устроить это через Тэрпина?
