Комедия давала благодатный материал для выявления дарований артистов и совершенствования их мастерства. М. И. Писарев, один из лучших исполнителей роли Несчастливцева, извещая драматурга о спектакле в Пушкинском театре, подчеркивал именно заслугу автора перед публикой. Он писал Островскому 2 марта 1880 года: «…Успех пьесы был так велик, что я не могу отказать себе в удовольствии сообщить Вам об нем, так как большая его половина принадлежит, конечно, всего более Вам…» (Государственный Центральный театральный музей им. А. А. Бахрушина).
М. И. Писарев как исполнитель наиболее глубоко раскрыл мысль автора, сочетая в образе Несчастливцева дар актера-трагика и глубокую человечность и гуманность труженика. Он именно «умел оттенить переходы от напускного, заученного пафоса к искренним сердечным порывам» («Молва», 1880, № 62). По воспоминаниям С. В. Максимова, после окончания спектакля Островский «пришел на сцену взволнованный, в слезах: „Что вы со мной сделали? Вы мне сердце разорвали! Это необыкновенно! — говорил он М. И. Писареву. — …это высокохудожественно“» («Русская мысль», 1897, № 1, стр. 60).
Авторский замысел роли Счастливцева также глубоко раскрыл и Андреев-Бурлак; не оправдывая своего героя, артист показал, до какой степени условия самодержавного строя калечат человека, низводят актера до роли шута. Своим исполнением Андреев-Бурлак, по свидетельству того же рецензента «Молвы», «обнаружил много неподдельного юмора и веселости, которой недоставало в этой роли… Шуйскому».
Комедия «Лес», являясь образцом реалистического искусства, вдохновляла на творческое исполнение ее образов таких корифеев русской сцены, как П. М. Садовский (Восмибратов), К. Н. Рыбаков (Несчастливцев), О. О. Садовская (Улита), А. А. Остужев (Буланов) — Малый театр; В. Н. Давыдов (Милонов и Восмибратов), Ю. М. Юрьев (Буланов) — Александрийский театр.
«Лес» широко ставился также на провинциальной и частной сцене. Замечательным исполнителем роля Несчастливцева был выдающийся артист Н. X. Рыбаков, впервые сыгравший ее в Народном театре на Политехнической выставке в Москве (1872). В свой 50-летний юбилей сценической деятельности (5 февраля 1876 года) он также выбрал близкую ему роль Несчастливцева — провинциального трагика. Спектакль прошел блестяще. Островский, присутствовавший на этом спектакле, горячо приветствовал юбиляра от Общества русских драматических писателей.
«Лес» принадлежит к числу наиболее популярных пьес Островского. С 1875 по 1917 год комедия прошла 5106 раз. Особенно часто она ставится после Великой Октябрьской социалистической революции. Так, например, в 1939 году она игралась 514 раз, а в 1940 году — 588 (Вл. Филиппов, «Отечественная классика на русской сцене». «Театральный альманах», 1946, № 2, стр. 159). Со всей глубиной идейное содержание пьесы было раскрыто только в советском театре. Постановки осуществляли: московский Малый театр (1918, 1936, 1937), Ленинградский государственный академический театр драмы им. А. С. Пушкина (1918, 1936, 1948), а также театры многих городов Советского Союза.
В ленинградской постановке 1936 года участвовали крупнейшие мастера театра: Ю. М. Юрьев — Несчастливцев, В. А. Мичурина-Самойлова — Гурмыжская, Е. П. Корчагина-Александровская — Улита, Б. А. Горин-Горяинов — Счастливцев, и другие. Театр сумел дать «прекрасное реалистическое воплощение образов героев пьесы, поднял спектакль до уровня глубокого художественного обобщения» («Ленинградская правда», 1936, № 285). Раскрытие каждого образа было подчинено обличительной тенденции спектакля в целом. Мичурина-Самойлова вспоминает: «Гурмыжская мне была противна, но я с наслаждением работала над этой ролью, стремясь разрешить труднейшую задачу — обвинить не только Гурмыжскую, но и ее время и среду» (В. А. Мичурина-Самойлова, «Шестьдесят лет в искусстве», М.-Л. 1946, стр. 131).
Замечательным по составу исполнителей был также спектакль Малого театра (премьера-17 января 1937 года), поставленный в 50-летие сценической деятельности А. А. Яблочкиной. Юбилярша исполняла роль Гурмыжской. Артистка многосторонне показала характер Гурмыжской: «и ханжество ее, и наивную беспомощность богатой барыни, и, главное, непроходимый тупой эгоизм, движущий всеми ее поступками. Все эти свойства Гурмыжской раскрываются Яблочкиной мягко, без всякого нажима, без тени утрировки» («Известия», 1937, № 18).
В роли Несчастливцева выступал П. М. Садовский, который сосредоточил внимание на показе глубокой человечности и горячего протеста провинциального трагика против обитателей «сырдремучего бора». Н. К. Яковлев с исключительным мастерством играл роль Счастливцева. Его Аркадий был не просто комик, плут, забитое существо, а прежде всего человек, с чувством собственного достоинства, сохранивший творческие стремления, любовь к театру и свободе. С большим юмором вела В. Н. Рыжова роль ключницы Улиты. Создавая психологически яркий тип барской шпионки, Рыжова раскрыла и социальное содержание образа.
Позднее в спектаклях участвовали: В. Н. Пашенная (Гурмыжская), Е. Д. Турчанинова (Улита), И. В. Ильинский (Счастливцев).
Большим успехом у советского зрителя пользовался спектакль Московского Художественного академического театра СССР им. М. Горького (премьера-11 мая 1948 года), осуществленный к 125-летию со дня рождения Островского. Этот спектакль явился одним из выдающихся достижений в сценической истории «Леса».
Рецензенты особенно выделяли игру В. О. Топоркова (Счастлицев), С. К. Блинникова (Восмибратов), СР. В. Шевченко (Гурмыжская), А. И. Чебана (Бодаев). Как писал рецензент газеты «Советское искусство», Топорков исполнял роль Счастлизцева с «глубоким пониманием драматической сущности судьбы этого надорвавшегося в жизненной борьбе человека» («Советское искусство», 1948, № 23). Раскрывая трактовку Блинниковым роли Восмибратова, рецензент указывал, что актер подчеркивал «не личную злобность купца, а то, что он, даже вопреки своему желанию, не может нарушить бесчеловечный закон купли-продажи. Не в деньгах даже дело, а в „идее“. Пусть униженно молит его сын, пусть в отчаянии готова покончить с собою Аксюша — все равно, купец не может нарушить главную заповедь своей жизни: стяжать! Грабь, круши, дави, воруй, но — копи рубль. И нет силы, что остановит его!» (там же). В исполнении Шевченко роли Гурмыжской был ярко отражен грубый, властный характер помещицы-крепостницы, но не подчеркнута ханжеская раздвоенность ее натуры, пошлая, комическая сущность этого типа.
Советский театр обогатил галерею образов Островского, создав яркие типы, полные глубокой социально-психологической правды.
«Лес» ставится и театрами стран народной демократии (Болгария, Чехословакия).
…играл я Велизария — герой из одноименной драмы в стихах немецкого драматурга Эдуарда Шенка (1788–1841). В 1839 году она была переделана для русской сцены П. Г. Ободовским.
Николай Хрисанфович Рыбаков (1811–1876). — Здесь речь идет о знаменитом русском актере-трагике, выступавшем в провинции.
Он Ляпунова играл, а я Фидлера-с — действующие лица в драме Н. Кукольника (1809–1868) «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский».
Так, говорит, Каратыгин делал. — Имеется в виду Каратыгин Василий Андреевич (1802–1853), русский актер-трагик, с 1832 года играл в Петербурге на сцене Александрийского театра.
Корнелий Непот (ок. 100 до н. э. — ок. 27 до н. э.) — римский историк и писатель.
Менестрель — (от франц. menestrel) — в средние века странствующий поэт-музыкант, трубадур.
Комплот (от франц. complot) — заговор против кого-нибудь.
Комик XVII столетия*
Впервые пьеса была напечатана в журнале «Отечественные записки», 1873, № 2.
28 января 1872 года Островский писал Ф. А. Бурдину: «…Занят очень сильно новой пьесой…» (т. XIV, стр. 226). К этому периоду, по всей видимости, относится непосредственная работа драматурга по ознакомлению с историческими документами, связанными с эпохой XVII столетия. Островский тщательно изучал летописи, «Домострой», исторические исследования H. С. Тихонравова о русском театре, труды И. Е. Забелина «Домашний быт русских царей», «Домашний быт русских цариц» и другие источники. Он сам указывал на некоторые из них. В том же письме он извещал Бурдина: «От Николая Савича (Тихонравова. — Н. Г.) я получил интересные материалы» (там же, стр. 227).
В одном из своих писем к драматургу Тихонравов сообщил ряд историко-литературных сведений о режиссере в труппе Грегори — Юрии Михаилоне; о представлении комедии «Есфирь» и т. д. (см. «Неизданные письма к А. Н. Островскому», М. — Л. 1932, стр. 563–564). Прося Бурдина похлопотать о присылке ему десяти оттисков напечатанной пьесы, драматург объяснял: «Мне нужны они для подарков тем лицам, от которых я пользовался материалами: Тихонравову, Забелину и, кроме того, еще кой-кому из близких знакомых» (т. XIV, стр. 239).
