— Да? — с сомнением глянул я в сторону комнаты, где уже трещала отдираемая липкая лента — Куда уж хуже?
— Есть куда — курьер снова хмыкнул — Такие иногда стервозины бывают, что ты! Ладно, с прошедшим тебя!
За дверью его ждал крепкий охранник в костюме, все как полагается. Безопасность на высоте, сразу видно что шериф вернулся в город.
А время уже поджимало, я как-то разоспался. И ведь никто даже в бок не толкнет, мол — вставай, приятель, время.
— Ты помнишь, что сегодня у тебя встреча? — поинтересовалась Вика, сидевшая на полу в окружении каких-то коробочек, коробок и даже одной коробищи — Палыч звонил, просил тебе про это напомнить.
— Давно звонил? — полюбопытствовал я.
— С час назад — ответила Вика, открывая одну из коробочек и улыбаясь при виде статуэтки, изображающей мальчика в шортиках и девочки в шляпке — Прелесть какая! Это Машке Лепеховой, она такие вещи любит!
— У нее славый вкус — тактично отметил я — Не помнишь, куда я свои джинсы вчера засунул?
— Какие джинсы? — открывая следующий подарок, предназначенный для друзей и знакомых, спросила Вика — Я так понимаю, что встреча будет важная и тебе костюм погладила с рубашкой, они висят в шкафу. Что ты все как гопник бегаешь?
А почему бы и нет? Ну, хотя бы в целях разнообразия? Предстану перед Еремой в нестандартном виде, шокирую его. Хотя… Что-то мне подсказывает, что если я даже туда с фиговым листочком на чреслах приду, то его не удивлю этим совершенно. Ему по ходу просто по барабану, как я выгляжу.
— И еще — Вика оторвала взгляд от миниатюрной вазочки перламутрового цвета — Особо не рассиживася на этой встрече, нам еще сегодня чемоданы паковать.
— Чемоданы? — я повертел головой, оглядываясь — Так у нас их нет?
— Пока — Вика убрала вазочку в ее желто-псевдобархатное вместилище — Через час привезут. Я хочу, чтобы ты помнил, где что лежит. И еще — ты должен запомнить, что кому мы дарим.
— Зачем? — обреченно спросил я.
— Извини, не так выразилась — Вика встала, подошла ко мне и обняла — Мне важно, чтобы ты помнил, что мы подарим маме с папой, может быть, ты даже скажешь по этому поводу небольшой спич, ну, как ты это умеешь. А ты это умеешь, я знаю. Ну и Эльке еще подарок, она конечно зараза редкая, но мне сестра все-таки.
— А что мы подарим Эльке? — заинтресовался я.
— А вот — Вика отпустила меня и шустро отыскала приличных размеров коробку — Она всегда любила всякие такие штуки.
В коробке были какие-то гребешки, палочки, брошки, каждая из которых лежала в своем гнезде.
— Это чего? — я потыкал пальцем в гребешок.
— Набор аксессуаров для волос — пояснила Вика — Дорогой такой, что мама моя! Она своей гривой гордится, хотя, как по мне, безосновательно и очень любит такие вещи. Между прочим, сделаны из слоновьей кости. Из бивня, если изготовители не врут, конечно. Но вроде сертификат есть, там тоже про это написано.
Я на секунду завис, после потер лоб и откашлялся.
— Вик, а давай немного попонтуемся — очень серьезно сказал я жене — Давай ей скажем, что эта красота из бивня мамонта сделана?
— Да не вопрос — согласилась с готовностью Вика, видимо очень довольная тем, что я ее сходу не послал с этими делами — Сертификат только вынуть надо.
Да, чую весело мне будет в лоне семьи Травниковых. Мама с папой, сестры и я — залог крепости домашнего очага. Надеюсь, их фамильный особняк переживет наше совместное проживание. А я переживу это приключение. Да, кстати, об особняках.
— Слушай, солнышко, я все как-то забывал спросить — Теперь уже я присел на пол рядом с Викой и обнял ее за талию — У мамы с папой двухкомнатные хоромы или трехкомнатные? Собственно — может, я лучше в отеле поживу? Или, что было бы совсем уж идеально — мы поживем?
— Восьмикомнатные — Вика хихикнула — моя рука проникла под её халат.
— Так ты богатая невеста? — удивился я. Восемь комнат? Они этаж выкупили что-ли?
— Мой любимый московский мальчик — Вика повернулась ко мне и потерлась своим носом об мой — Ты забываешь о том, что не все люди в России живут в панельных, монолитно-кирпичный и прочих высотных строениях. Очень-очень много человек живет в частных домах, зачастую постройки еще того века, причем я имею в виду не таунхаусы и коттеджи. Я говорю о простых домах, у которых есть свое личное крыльцо, а не подъезд, в которых поскрипывают лестницы, в которых пахнет деревом. Вот в одном из таких и живыут мои родители.
— Ишь ты — моя рука направилась в путешествие по приятно-прохладному телу Вики — И нам перепадет одна из восьми комнат?
— Тебе перепадет — мягко заметила Вика — Мои родители консервативны, и пока они не увидят колец на наших пальцах и печатей в паспортах… Ну, ты понял.
— Винтаж — признал я — И как же я без радостей плоти почти неделю жить буду?
— А я в ночи буду к тебе прокрадываться — Вика задышала чуть тяжелее — я уже безобразничал вовсю в запретных зонах — Это будет очень романтично.
— Ну да — я глянул на часы — время еще было. Да и потом — праведник если что подождет. Он проповедует смирение и терпение, ну, а я люблю грешить. Дадим каждому право заниматься свои делом — А твоя сестра будет тебя выслеживать и выдавать строгим родителям. Давай будем авансом ее звать Хуанитой!
— Почему Хуанитой? — наши лица были совсем близко, и мы уже оба дышали прерывисто. Ну да, она решила отплатить мне той же монетой.
— А как еще? Все это напоминает один из бесконечных бразильских или аргентинских сериалов, а главную интриганку в них почти всегда зовут Хуанита. Вот мы ее…
— Да ну ее в задницу! — Вика безжалостно смела в сторону коробки, коробочки и даже коробищу — Какое мне до нее дело. Да и до всего остального тоже, мне сейчас нужно другое!
И я, конечно, на встречу опоздал. И, если честно, ни капли об этом не жалел.
Официант 'Капитала', тот самый, что обслуживал накануне нас с Юлией, увидев меня, маленько сбледнул с лица, в его глазах мелькнуло затравленное выражение, и он судорожно сглотнул.
— Не-не-не — вытянул я руки, успокаивая его — Ее не будет, я тут с другими целями, не рандевушными. Меня здесь приятель ждать должен.
— Харитон, друг мой — из-за стола в конце зала мне замахал Ерема — Я тут.
— А, вот и он — сказал я официанту, на лице которого явно читалось облегчение от отсутствия со мной спутницы — И тащите сразу ваши колбаски, те, что на здоровенной тарелке, они у вас очень вкусные. И соусов к ним, поострее. И пива кружку, светлого. Литровую!
— Какого? — поинтересовался официант — Нашего фирменного или же…
— Фирменного — решил не мудрить я. Как разница, все равно не разбираюсь в вкусовых пивных тонкостях.
А чего скромничать? Платит приглашающая сторона, а потому я собираюсь как следует облегчить ее кошелек. Поесть дома я не успел, а та произвольная программа, которую мы прошли с Викой, порядком раззадорила мой и без того неслабый аппетит. А что я пиво не пью как правило… Ну, раз в год и палка стреляет.
— Народу у вас прибавилось — заметил я, проходя мимо столиков, за которыми сидели люди, налегающие на простую и вкусную немецкую кухню.
— Третье число — пояснил официант — Многим надоело 'оливье' и заливная рыба, вот они и выбираются в город поесть. Каждый год одно и то же.
— Харитон — Ерема протянул мне руку, я ему ответил тем же и заметил, как он скривился, заметив на моем пальце перстень, подаренный Стариком. Но рукопожатие все-таки состоялось.
— Какое безвкусное украшение — Ерема брезгливо дернул щекой, глядя на черный камень — Зачем оно вам?
— Подарок — не стал скрывать правду я — Опять же — импозантная штука. Неформат.
— Да уж — Ерема улыбнулся, но видно было, что через силу — Что-то закажете?
— Так уже — бодро отрапортовал я — Колбасок и всего другого. Составите компанию, там блюдо на четверых рассчитано?
— Я не употребляю мясо. Но я уже заказал овощи, так что в определенном смысле компанию я все-таки составлю.
Нет, он не пророк. Он святой. Мяса не ест, за опоздание не упрекнул, смотрит кротко, аки птаха.
— Ну, надеюсь, вид того, как я буду жадно и смачно кусать эти упоительно горячие, острые и жирные колбаски, брызгающие пряным и ароматным соком в разные стороны и запивать их светлым, чуть горьковатым и очень холодным пивом вас не смутит? — невинно поинтересовался я.
— Совершенно — по-детски улыбнулся Ерема — А вы меняетесь, Харитон, меняетесь. Вы научились исскуству подавать пороки как благодеяние, а это серьезный шаг.
— Вперед или назад? — откинулся на спинку тяжелого дубового стула я.
— А это с какой стороны посмотреть — не стал чиниться Ерема — С моей — назад, а с вашей… Решите для себя сами.
— Пока не могу — я понимал, что сейчас иронизирую над своим собеседником, который смотрел на меня каким-то просто всепонимающим и всепощающим взглядом, но удержаться не мог — На пустой желудок у меня отсутствуют способности к системному анализу.
