такой шмот, бородатый пузатый мен начал своё песнопение во славу покровителя.
Акустика! Вот это шедевр! Я конечно обратила внимание, как эхом отдавались мои шаги ночью… но… блин, у нас в театре с современной аппаратурой войс был зашкварней, чем в этом задрипанном средневековье. Я просто заслушалась, напрочь позабыв о своём дельце и если бы не «Разум»…
Внезапно, на весь храм раздался звук… такой леденящий… как в ужастиках, захолопывается дверь и ты замираешь вместе с главгероем, ожидая что сейчас со спины накинется какая-нибудь тварь.
Я аж дёрнулась, но вовремя встрепенулась, когда услышала на латыни знакомый голос:
«Credo in deum patrem omnipotentem…»
— Ауф-ф-ф! — я с замиранием сердца следила за обескураженной публикой. И мне, и всем вокруг сейчас было глубоко насрать, что ни единого слова из болтовни главного «мощноволка» никому не было понятно.
Шок! Словно сам «Тёмный Повелитель» явился на празднество!
«…Creatorem caeli et terrae
Et in Iesum christum, filium eius unicum
Dominum nostrum
Qui conceptus est de spiritu sancto…»
(С) Powerwolf — «Killers With The Cross».
И вот она пауза и… — «…In the night came the killers with the cross…» — взрывное начало!
Погнали!
На глазах тупых нубов, под это мощное вступление Аттилы Дорна, я разорвала «Аркенстон» на тысячи мельчайших осколков.
Ах, бедные-бедные зенки, тех кто зырил вверх!
В довольную морду статуи «Светлого» со стороны входа прилетел загустевший, но не засохший, а такой айсовый шмяк кровяки бычка, который несколько часов назад, будучи ещё в на стадии свежей кровушки, «сбежав» прямо с бадьёй со скотобойни, заставил наложить кирпичей в штаны даже матёрых забойщиков в одном из баронств.
Большая багровая ляпа поползла вниз по белому камню…
Ёу!
И тут у прозревших и вышедших из оцепенения чудиков началась неистовая паника!
Народ ломанул в узкий проход.
Дебилы, блин… — рукалицо.
Ну прям инсталляция поноса с ракурсом из кишечника, — мысли сами рофлили ситуэйшен.
Вон оно как оказывается выглядит, — я стояла у стены не привлекая внимания массы.
Началась драка стаканами со снежками. Мужики и бабы отчаянно били по башке друг-друга. Наверное от чувства безысходности.
Там у дверей творилось нечто ужасное… Ещё чуть-чуть… и я думала, что толпа прорвёт нафиг прочную серую каменную стену.
Меж тем, Атилла уже шпарил припев! «Ласково щекоча» ахренительной акустикой мои барабанные перепонки, вступило соло гитары! Й-у-у-у!
Народ же, топча друг друга продолжал победно выпрыгивать долой из «пекла дьявола».
Никакой к чётру пожарной безопасности на случай если… — фейспалмила я, наблюдая давку.
А тут по задумке с перекрытий потолка ещё и посыпались трофейные зубы… кости и прочая вонючая требуха, которую я насобирала в пакеты на месте бывшего лагеря своих «меховых собратьев» по темноте.
Пять минут музыкальной композиции и немножечко моего участия, конкретно подорвали «репу» святошам в королевстве Вэнайского!
Никто не ожидал услышать на празднике «Таяния снега» голос самого «Тёмного».
Powerwolf — рулит! Знал бы сам Дорн!
— А-а-а-а! — орнулось, но не от страха, от удовольствия, — Шалость вновь удалась!
Дождавшись окончания песни, пожелав всем «Adios Amigos» (пер с исп. «До свидания, друзья») и прихватив надежно спрятанную ночью и активированную в нужный момент ИИ беспроводную моноколонку, которую нужно было незаметно «вернуть Стасику», я просто исчезла из храма…
Дело было сделано!
* * *
— Хм… — Нелли посмотрела с вышки вниз, где, подгоняемые ветром волны, набегали на замёрзший берег…
Холодное море. Водная стихия.
— Тоже мне… «королева». И что только Кнавт в ней нашёл? Бессмертная… Бессмертная, твердил он. Все мы смертны… И она тоже. Если Лиужеродскому не по силам было уничтожить эту маленькую тварь… хотя, скорее всего он в неё просто влюблён, то мне не составило труда избавиться от никчёмной пришлой девки… — поправив меховую накидку, баронесса, в сопровождении охраны, проследовала в свой замок.
Глава 29 — «Сухая» из воды
В «приёмной» Кнавта было жарко. Ох, как жарко. Нужно же было как-то «согреть» или наоборот «остудить» мои мозги после купания в море зимой… Хотя… по-правде говоря, я разницу температур даже не почувствовала. «ИИ» так вовремя подключился с этой компенсацией, что я в буквальном смысле вышла сухой из воды… Ну как вышла — практически сразу же, как занырнула, портанулась со злости на разборки в хоромы Лиужеродского. Внутренняя бесовщина-то во мне так и орала, прямо в голос — сорвать на ком-нибудь своё недовольство. А на ком ещё?
Тувна?
Не-е-е… для неё я хотела приготовить отдельный «пирожок с сюрпризом» и я ещё очень мало знала эту тварь. А Лиужеродский — самое то!
— Что ж, хоро-о-о-оший был план! — я процедила сквозь зубы, агрясь на ошарашенного баронишку, — Нечего сказать! Молодец! Мо-ло-де-е-е-ец!
— О чём ты? — дёргало башкой это пучеглазое испуганное недоразумение, пришпандоренное к роскошному типа «трону» гравитацией.
Да-да! Я такая. Без предупреждения устроила этому гаду свою инквизицию! В буквальном смысле вдавила его в сидение.
— Ой… будто ты не знаешь! — меня пробрало на дикое «ха-ха!», — Служанкам своим будешь по ушам ездить. Тоже мне… нашёл дуру? У-гу?
— Я правда, не понимаю о чем ты… вы… моя королева… — затараторил ублюдок.
«Разум», меж тем, мне что-то бормотал что-то про мозги… вот только я не сильно вникала чьи.
— О сговоре с твоей милфой, — продолжила я, — Запал на тётку да? Да? — я сдула растрёпанные волосы с глаз, — И вы оба решили избавиться от меня… типа по-тихому? Сволочи средневековые. А потом земельки поделить? Или… Нет? Устроить своё королевство! Да? Твоих пять деревень, её — восемь, — уставилась на мажорика, — Легко же… когда «ноу траблов» и целый барон со своим семейством, который мешал, как оказалось многим, отправлен на тот свет. Это плюс ещё — восемь деревень. Итого… ты сам недавно считал — двадцать одна… Не дурно! А у тебя ещё и пулемётик имеется… и патроны «королева» сдуру в награду приволокла.
— Ми… мил… — морщился Кнавт, не врубаясь в жаргон иного мирка.
— Ну! Чё заладил «ми-ми-ми», я сказала — милфа! — передразнила я этого козла, — Давай! Придумывай оправдание, идиот, пока «мамочка» добрая и не придушила тебя, как последнюю тварь! — я взмахом руки отправила в полёт по комнате всякую хрень с тумбочек и полочек.
За дверью «приёмной», в коридоре «шуршала» баронская шушера из прислуги.
— Я ничего… правда… — Кнавт дрожал. Он даже не знал чем клясться… «образом святого круга» перед посланницей «тёмного» — было как-то глупо… А в языческих терминах «меховых»… Лиужеродский даже не был нубом… — всё было настолько
