— Вы уверены?
— Да!
— Очень хорошо, — кивнул доктор. — Оператор, я прошу вас установить линию связи.
Степа с Юрой спустили с Липецкого штаны, а инженер взял провода и произвел ряд несложных манипуляций а районе паховой области младого лгуна. Лгун отчаянно извивался и вопил, но силы были неравны. В итоге линия связи была установлена, штаны возвращены на место, а руки лгуна прочно зафиксированы за спинкой стула.
— Итак, Алекс звонит другу. Алекс?
Я без сожалений крутанул ручку индуктора. От души крутанул, оборотов семь дал.
Липецкий отчаянно орал и выгибался на стуле дугой.
— Спасибо, Алекс, пока достаточно. Итак, молодой господин, мы позвонили вашему другу. Теперь, надеюсь, ваши ответы будут более искренними.
— Проще говоря, чмо, как только нам покажется, что ты врешь, Алекс опять позвонит твоему другу, — упростил посыл Юра. — Ты меня понял, чмо?
Липецкий отчаянно закивал головой:
— Я все понял! Не надо, я прошу вас…
— Ну что ж, начнем…
Доктор задавал вопросы, Ольшанский снимал на камеру: Липецкий, постоянно косясь на меня, без утайки рассказывал, что случилось в подземном павильоне и почему клан так страстно хочет отловить «крыс» (так они обозвали наших оболтусов). Вид у него был в общем-то ничего, только волосы стояли дыбом — ни дать ни взять, пушистый одуванчик, а глаза были такого размера, что невольно на ум приходил древний анекдот:
— Доктор, а что у нашей девочки с глазами?!
— С глазами все в порядке. А вот косичку так туго заплетать не надо…
Ролик получился вполне кондиционный. Ольшанский перегнал запись на флэшку и ноутбук, а доктор сказал, что на этом приготовления можно считать законченными и нам пора выдвигаться: нужно сделать еще один звонок, встретиться пораньше с Олегом Самойловым, проверить, как он подготовился к репортажу и подмонтировать запись с Липецким к общему ряду. Оставив Липецкого на попечение Христофора, мы всей бандой двинули к Ростовскому повороту — совместно с оболтусами и со страшненькой «пустышкой».
* * *
Повторный «звонок в клан» произвели по дороге: Юра общался под присмотром доктора, и все опять получилось вполне сносно. Встречаться договорились в семь вечера, у нас было достаточно времени для уточнения всех деталей и решения спорных вопросов.
Олег подъехал к пункту пересечения (на площадку в трех километрах от Ростовского поворота) на микроавтобусе Mitsubishi с комфортабельным салоном. Он сказал, что установил пять скрытых камер: три в салоне и две снаружи, на тот случай, если высокий гость откажется войти.
Осмотрев салон, доктор с Ольшанским остались вполне удовлетворены: одну камеру обнаружили, но для этого нужно было приблизиться к ней вплотную, что генерал вряд ли будет делать.
— У меня еще две камеры есть, — похвастал Олег. — Может, на одну из ваших тачек поставим, для «вида со стороны»?
— Поставь на «таблетку», — сказал Ольшанский. — Она на заправку поедет, там тоже могут быть интересные картинки.
Олег при помощи инженера смонтировал на «таблетку» камеры, после чего мы неспешно и обстоятельно распределились по группам и задачам.
Степа, Юра и Спартак на «таблетке» поедут к АЗС беседовать с Палычем и развлекать группу захвата.
— А кто сказал, что она вообще будет? — усомнился Юра.
— Она будет обязательно, — обнадежил доктор. — Прогноз таков: с учетом наших требований, исключающих открытое скопление сил и техники — а там все просматривается за пару километров, — это будет «автовоз» как минимум с восемью быстроходными машинами хорошей проходимости. В каждой машине будет экипаж из четырех человек, не знаю, что там по маскировке — тонировка, или просто лягут на пол, но три десятка человек они обеспечат запросто. Ну и, как только они заберут наших хлопцев, за нами сразу же начнется охота.
Мне показалось это несколько экзотичным (никогда не думал, что «автовоз» можно использовать таким способом), но вопросов я задавать не стал: коллеги приняли информацию как должное, из чего я заключил, что такой вариант имеет право на существование.
По группе болтологии решили так: генерал знает в лицо Ольшанского и доктора, так что беседовать буду я, доктор сядет за руль микроавтобуса и наденет маску. Таким образом, в микроавтобусе нас будет трое: Олег, я и доктор — орган контроля и палочка-выручалочка на тот случай, если я ненароком что-то скажу не так.
— Очень хорошо, — Олег вручил мне камеру. — На старте будешь моим оператором. Когда клиент подойдет, спрячешь камеру вот сюда, под сиденье…
Остаются Ольшанский и оболтусы. Ольшанский посадит оболтусов в свой «кашкай», сам тоже наденет маску, будет ехать позади нас и, если потребуется, покажет оболтусов генералу.
Затем мы обговорили вопросы взаимодействия на случай внезапных осложнений ситуации и, коль скоро у нас оставался запас времени, сели с доктором репетировать предстоящую беседу.
Репетировать, однако, нам пришлось недолго: Ольшанский вдруг вспомнил одну деталь — у нас не было масок.
— Твою мать! — Ольшанский рванулся было к своей машине. — Боюсь, теперь не успеем.
— Я успею, — доктор остановил его, сам прыгнул за руль и с дикой пробуксовкой улетел в сторону города.
— Да, он точно успеет, — сказал Ольшанский и тут же поругал себя: — Вот недотепа… Десять раз по дороге могли заехать и купить…
— Петрович, есть вопрос по ситуации, — меня, как обычно, мучили сомнения, и я решил воспользоваться случаем, чтобы их разрешить. — Доктор у нас, конечно, умница, светило и все такое прочее… Но он ведь обычный психиатр, верно?
— Не пойму, куда ты клонишь, — Ольшанский хитро прищурился, по-моему, он все понял сразу, что называется — влет.
— Откуда он знает, что будет группа захвата? Почему — «автовоз», с какого перепугу? Откуда, вообще, он знает, как будет вести себя генерал в той или иной ситуации, почему так уверенно дает прогнозы? Вам не кажется, что для обычного психиатра он несколько… специфичен, что ли…
— Специфичен… — Ольшанский усмехнулся. — Понимаешь, Алекс… Папа Семена тридцать лет был психиатром… в одном интересном ведомстве. И Семен был психиатром в этом же ведомстве. Очень долго. Нет, я не скажу, что он с ними ходил на операции… хотя, черт его знает… но вот факт: он много лет ковырялся у них в мозгах. И он прекрасно знает, как эти мозги работают — в той или иной ситуации…
Да, интересная у нас команда. Все с каким-то невнятным двойным дном и секретами. Один я — лапоть лаптем, весь как на ладони, прост и бесхитростен. Даже как-то неудобно, завести себе, что ли, какой-нибудь фамильный секрет для приличия, чтоб товарищам была пища для размышлений…
Дождавшись доктора, мы провертели в привезенных шапках дыры, расселись по боевому расчету и поехали к месту встречи. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут…
* * *
«Таблетка» ушла первой, мы выждали минут пять и неспешно двинули следом. При подъезде к повороту Олег начал репортаж, я работал оператором:
— Мы приближаемся к печально известному в народе Ростовскому повороту. Справа вы можете видеть (повинуясь его жесту, я повел камерой в окно) памятники, венки и просто тарелки со свечами — это дань памяти лихим наездникам, что не рассчитали своих сил и вылетели с этого поворота. Сегодня здесь может появиться еще один памятник — огромный, монументальный и величественный, но это будет, скорее, политическая смерть, невероятно высокая персона с треском вылетит с поворота жизни, и мы с вами будем присутствовать при этом…
Пока он болтал, на экране ноутбука, стоящего на откидном столе, шло интересное кино, смонтированное из наших роликов. Олег-словоблуд рассчитал все как на калькуляторе: витиеватый панегирик тотальному засилью коррупции и клановому беспределу закончился блестящим резюме метров за сто до стоящего на обочине «Кайена».
— Извините, но далее нам придется смотреть на все это глазами скрытых камер, — заговорщицки подмигнув в объектив, Олег ткнул пальцем под сиденье.
Я резво спрятал камеру и зачем-то сел прямо, положив руки на колени: как примерный ученик при приближении грозного завуча. Доктор натянул шапку с дырами, а Олег остановил кино, все это время крутившееся по циклу, и закрыл ноутбук.
Все двери «Кайена» были распахнуты настежь. Метрах в десяти спереди, на обочине стояли двое — Кравцов и генерал Ковров. Кравцова я наблюдал «живьем», а генерала видел в интересных роликах, так что сразу узнал его.
— Поручик, я рядом, — очень спокойно сказал доктор, принимая вправо и останавливаясь. — Не стесняйтесь делать ошибки, если что, я поправлю.
* * *
— С кем будем общаться?
Генерал не спешил проходить в салон, он стоял у раскрытой двери и смотрел прямо на меня. Кравцов стоял рядом, весь какой-то съежившийся и с потухшим взглядом.
