слышала.
Он постоял немного и двинулся дальше, думая пересечь большую поляну кактусов. Самара, чуть подождав, пошла за ним. Они не прошли и сотни шагов. Он как раз перешагивал через отличные кактусы, на которых чуть ли не гроздьями висели вкуснейшие, налитые влагой побеги, когда она окликнула его. Окликнула и указала на ближайший бархан. Теперь он тоже это видел. В белом песке бархана чернела глубиной нора. Теперь они оба знали, почему тут нет следов. Нет, они оба и раньше догадывались, но теперь их догадка была подтверждена. Только осы и шершни при помощи своей клейкой слюны могли в барханах вырывать норы, которые тут же не засыпались бы песком.
- Давай уйдём, - предложила Самара.
Это была вполне себе здравая мысль. Если где-то в пустыни наткнёшься на ос, а у тебя при себе нет инсектицида, лучше убирайся оттуда и побыстрее. Потому что от нападения этих хищных насекомых никакой другой защиты нет. Но Горохов не торопился:
- Гнездо брошено. Слышишь? Не гудят, – он повернулся к ней. – Постой тут.
И сам пошёл к бархану с норой. Шёл осторожно. Старался не скрипеть песком, мало ли что… Подошёл, постоял, послушал… Нет, тихо, гнездо и вправду было брошено. Обитатели гнезда улетели. Инженер присел рядом с норой. И увидал мёртвое насекомое. Это было худшее насекомое из возможных. Есть несколько видов ос в степи, они бывают полосатые, бывают почти белые, а это опасное существо было вызывающе чёрного цвета. Цвета, которого в залитой жарким солнцем пустыне быть не должно по определению. Он встал и пошёл обратно.
- Чёрные? – спросила Самара.
- Да, - отвечал Горохов, - гнездо ещё свежее, дня два как брошено.
- Значит, они не далеко отлетели.
- Ну, зато даргов поблизости точно нет, - заметил он.
И это было правдой, дарги с осами на одной земле не жили.
- И куда теперь? – спросила Самара, когда они вернулись к лодке.
Горохов очень хотел закурить, но тут разве покуришь, легкий ветерок несёт красный дым с реки, снимать маску, когда в воздухе столько спор, – это безумие. И он заговорил с ней, хотя это был разговор с собой, он стоял на берегу, смотрел на юг, туда, откуда текла и текла тяжёлая бурая вода.
- Куда теперь? – переспросил он. - Не знаю, домой, мне нужно подумать. Я хотел погонять дрон, чтобы иметь представление об этом береге, но, честно говоря, я даже не знаю, в какую сторону его гнать. Ладно… Будем считать, что сегодня мы просто обкатывали лодку.
- Может, тебе карта нужна? – спросила Самара.
- Карта? – удивлялся инженер. – У тебя есть карта этого берега?
- Есть, - коротко ответила она.
- У тебя? Или ты можешь её у кого-то взять? – он напомнил ей: - Я не хочу, чтобы кто-то знал, что меня интересует этот берег.
- Это карта моего отца, - сказала казачка.
- Интересно, - он внимательно смотрел на неё, - и что же казаки отмечают на каратах? Границы кочевий?
- Мы границы и так знаем, - заявила Самара, - места для стоянок и, главное, - колодцы.
- Ах вот как, - он стал сталкивать лодку к воде, - да, я хочу поглядеть на эту карту.
На реке, на тихом и неглубоком месте, где на них не мог напасть бегемот, инженер сел на руль, попробовал поуправлять лодкой, он считал, что должен научиться всему, что может ему пригодиться. И это оказалось несложным делом, нужно было всего-навсего приноровиться к тому, что, если ты кладёшь руль влево, лодка поплывёт вправо, - ну и управлять газом. В общем, с этим справился бы и ребёнок.
Учитывая его обучение, они всё равно вернулись в лагерь ещё до жары, предварительно он, конечно, переоделся в свою одежду. И, высадив его, Самара сразу уехала в кочевье за картой. А инженер прошёлся по участку, с удовлетворением заметив, что первая подушка уже залита высыхающим бетоном. А уже пришедший в себя Баньковский сообщил ему, что вечером привезут ещё цемента и придёт ещё один водовоз. Это был хороший график.
- Если всё привезут, как обещали, завтра ночью начнём ставить вышку, - прикинул Горохов.
- А где ты был? – спросил его Толик.
- Да до реки доехал. Самара мне показывала рыбные места, – ответил инженер.
- Ну и много поймали?На бак хоть хватит?
- Не-а…, - Горохов засмеялся и достал сигареты. – Представляешь, поехали на рыбалку, приехали, а она говорит: ой, я, кажется, снасти забыла.
- Бабы…, - Толик тоже смеётся. И напоминает про свою женщину, добавляет: – У меня тоже забывчивая.
- А… Да, ты же тоже, кажется, прижился у той симпатичной казачки, - вспоминает инженер. - Ну и как она?
- Ну, так…, - Баньковского распирает от гордости, он делает вид, что говорит об этом неохотно, - сошлись вроде. Ты не поверишь, она сама предложила… Пригласила в гости
- Я ж тебе говорил, что казачки - они такие… Они ждать не будут, сами предложат если увидят, что мужик нормальный.
Толя расцвёл и хотел, кажется, ещё чем подтвердить свою мужицкую нормальность. Но тут вернулась Самара, они оба глядят на неё, казачка заглушила квадроцикл около палаток. Горохов хлопнул по плечу Баньковского и сказал:
– Ладно, пойду я. Кажется, она снасти привезла.
Карта была так себе, сразу видно, что делал дилетант. Координат нет, пропорции потеряны.
- А это что за зубцы на реке? – спросил Горохов Самару, та тоже склонялась над листком.
- Это не зубцы, это места, где удобно высаживаться, где берег не зарос рогозом.
- Так, это, наверное, камни. Это руины. А это что? – он указал на жирную точку, таких на карте было несколько штук.
- Так рисовали колодцы, - отвечала казачка.
- Колодцы? М-м… Колодцы. Наверное, из-за них карту и рисовали? – он не отрывал глаз от бумаги.
- А что в песках может быть важнее колодцев, тем более что в колодце вода получше, чем опреснёнка из реки.
Да, в колодцах вода всегда была лучше речной. За них довольно часто разгорались войны в кочевых сообществах. Если из-за угодий саранчи, из-за полей кактусов можно было договориться, отъехал на двадцать километров - вот тебе новые барханы для добычи
