— Но мы же ваши верные подданные! — Она подошла ко мне ещё ближе, и я сильно втянул носом настойчивый аромат духов. — А я всего лишь слабая женщина! — И она очаровательно улыбнулась.
Вот да, слабая женщина. Меня уже организм подводит, тот, который пониже живота растёт. Напоминает, что я тут уже год никого… Кого это "никого", мал ещё, понял? Вот вырастешь, тогда и будешь, понял? А пока что виси себе спокойно, понял? Организм не понял, и быстро напомнил мне не только Машу, но ещё и Сашу–Александру, в обнимку с которой я и уснул.
Да что же это такое‑то.
Я что, мальчишка мелкий, который впервые сиськи увидел в женской раздевалке?
— Могу ли я сопровождать вас? — Очаровательно улыбнулась графиня, чуть сбавляя напор.
— Думаю, до конца коридора так точно…
Да на кой я это сказал‑то?
Графиня Чи сразу пристроилась рядом и взяла меня за руку. Так и пошли.
Графиня умела меня разговорить. Наверное, она бы разговорила и мертвого. Впрямую не льстила, особо не приставала, шла себе рядышком. Ну а я отвечал на вопросы и периодически напоминал своему организму, что надо вести себя потише. Вот сначала завод построим, а уж потом…
От графини исходила мощная, всесокрушающая аура женщины. Или, если уж начистоту сказать, сексуальной привлекательности. Графиню хотелось прямо сразу же, прямо тут же, прямо сейчас же.
Не знаю, что меня останавливало. Что‑то очень неясное, смутное такое, на самом краю сознания.
Но отвлечься от графини Чи было трудновато, что и говорить! Энергетика её просто подавляла, ломала меня. Не без усилия я постоянно ловил себя на том, что хочу её обнять или хотя взять за руку, мозги то и дело напоминали, что в замке множество пустых комнат, где вполне можно… Ага, то самое.
Вот странное дело. Машу мне тоже хочется обнять и взять за руку. Ещё её хочется носить на руках, водить в кино, гулять по улице, говорить ей нежности до и приносить по утрам кофе в постель после. А вот графиню Чи просто хочется взять за руку, побыстрее отвести в тихое место и отыметь, а дальше будь что будет.
Так кто же нравиться мне больше, Маша или графиня Чи? Маша, конечно же. Потому что Маша заставляет петь сердце, а графиня Чи будит в моем теле чистое, не замутненное даже малейшей симпатией желание. А я ж уже не пятнадцатилетний мальчик‑то, все же! Я чуть постарше, хе–хе–хе…
Ага, "не мальчик", а что же сказать о той девушке, что сейчас спит у тебя на плече в твоем мире‑то, а?
Совесть, уймись, не до тебя сейчас! Не видишь, разговор важный. Тем более, что если б не та девушка, я б точно не удержался, а так гляжу на графиню спокойно… Ну, почти спокойно.
— Ваше Величество, у меня замечательные ковры. — Сказала графиня Чи.
— Не расслышал. — Коротко сказал я.
— Я говорила, Ваше Величество, что гобелены замка хороши… Но в моем родовом поместье, что находится не очень далеко от улицы Всех Растворов, на третьем повороте, ковры ничуть не хуже. Вы могли бы сами оценить…
Ага, ковры, значит. Угу, где‑то это уже было.
— Благодарю, графиня, но дела… Вы даже не представляете, насколько король не хозяин своего времени!
— О, Ваше Величество… Вы же не бываете на приемах, на балах. Вот неделю назад мой отец, граф Шотеций, давал прием. Приглашения разослали всем, но вы так и не соизволили ответить…
Да помню я то приглашение. По моей просьбе, всю эту ерунду мастер Иштван складывает в большой сундук, откуда по мере заполнения весь этот пергамент отправляется в жаровню. Нафиг. Почитал я… "Прошу поучаствовать в судьбе младшей дочери–малютки шестнадцати лет отроду, которая не может получить достойного воспитания в нашем захолустье", "стройный стан и прекрасен лик", "томлюсь томлением", "видела Ваше Величество на прошлогоднем балу и стать Ваша запала в сердце моё"…
Такое ощущение, что все половозрелые аристократки ищут, как бы побыстрее переспать с королем. А между прочим, у меня тут жена есть, если чё! Обидно даже, никто не просит справедливости или денег просто так.
Графиня что‑то лопотала про уютные домики и блистательные балы, изредка невзначай касаясь меня то плечом, то рукой. Но я как‑то уже подуспокоился, и мне все эти касания были ну… Нет, не полностью равнодушны, но как‑то уже гораздо более параллельны.
— Ну, вот наши с вами пути расходятся, графиня. Государственные дела, сами понимаете. — Я сделал строгое лицо. Не очень‑то получилось, графиня меня поймала. И на словах поймала, и как‑то незаметно так оказалась, что перекрывала она мне весь коридор, не обойти.
Я хмуро посмотрел на неё. Надоели мне уже эти колхозные приставания.
Ну, ты. Дашь мне пройти, или все же тебя в стенку отодвинуть, а?
— Ваше Величество, была рада… — Графиня Чи сделала книксен. Ну, это когда приседает на одной ножке и двумя пальцами чуть подол платья в стороны разводит. — Ваше Величество! А могу ли я пригласить вас на свой день появления?
— Конечно же. — Конечно же можешь. Только вот не фига я туда не приду. Если ты вот так на меня действуешь, пока мы с тобой по коридорам замка ходим, то как же ты на меня на балу подействуешь‑то? Или, и того хуже, оставшись со мной наедине?
— Тогда, Ваше Величество, я приглашаю вас на прием в честь моего дня появления, который состоится… Состоится… На следующем семидневье! Буду очень рада, Ваше Величество! Третий день!
— Конечно же, графиня. Вношу вас в список государственных дел. — Я улыбнулся. — Теперь позволите мне пройти?
— Простите, Ваше Величество… — Графиня посторонилась.
В Западной башне было прохладно. Слуги быстро гасили керосинки, запоздало кланялись мне. Один едва лампу не опрокинул, вот пожар чуть не устроил!
— Осторожнее ж надо! — Я наступил ногой на катящуюся лампу. — Эй, ну что же ты так, а?
Мальчишка–лакей, не старше Вихора, покраснел и глубоко поклонился мне.
— Бери–бери давай. — Я подтолкнул к нему лампу. — Про пожар‑то тебе рассказывали? Где ведро с водой стоит, знаешь ли?
— Д… Да, Ваше Величество!
— И где?
— Дальше по коридору. Рядом с песком.
— Как гасить лампу надо?
— Песком поначалу, забросать, а уж потом водой.
— Вот и молодец. — Я порылся в поясе, бросил ему золотую монету. Всегда с собой носил, на всякий случай.
Мальчишка ловко поймал монету, сунул в рот и ещё раз поклонился мне.
Ну, молодец, что сказать. Надо с собой серебро таскать, а то золото… Многовато!
Феликс–Подснежник ещё спал, зато не спал Жареный. Он меня и встретил в коридоре, шкрябающий узким деревянным скребком потолок над лампой.
— Сажи от них много, Ваше Величество. — Сказал он. — А так — хороши лампы, сил нету. Но оттирать долго. Жирная такая, не как от факелов раньше было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
