Терапевт: А как вы дошли до такой жизни? Что является источником агрессии, как вы думаете, и что является источником ее подавления?
Виктор: Когда я вижу что-нибудь несуразное, я способен назвать вещи своими именами. Я на вид мягкий человек, иногда это вводит в заблуждение моих врагов, и они, когда получают жесткий отпор, начинают мстить, давить, и возникают такие затяжные интриги, склоки, давление.
Терапевт: Иначе говоря, вы умеете устраивать хроническую ситуацию. Хронический запор в отношениях.
Виктор: Я вышел из нее пять лет назад, из этой ситуации, но во мне-то, конечно, все осталось.
Терапевт: Вы кляузник, что ли?
Виктор: Можно сказать, да. Хотя кляуз не писал. Но я их очень много написал в голове.
Терапевт: И сейчас кляузник?
Виктор: Нет. Я этим переболел.
Терапевт: Что же вместо этого?
Виктор: А я не знаю. Вакуум… То есть, сейчас я ударился в знания и в работу, но у меня в городе невостребованность.
Терапевт: Так вы точно, как Кощей Бессмертный – прикованы там у себя на цепях.
Мой несколько иронический тон разговора совершенно сбивает его с манеры давать вроде бы ясные логические ответы. Я добиваюсь от него интонации иронии. Потому что интонация речи составляет в какой-то мере фон – как бы суставы того, что происходит. А клиент исходит из чистого смысла, говорит все время о знании как о смыслах, как о чем-то, что выпарено из практики.
Виктор: Почему?
Терапевт: Ну как же – висите там в чулане, в своем городе, знания не востребованы, в чулане темно, никто в вашу библиотеку не ходит. Отпустили бы вас на все четыре стороны, дали бы водички испить, вы бы тут такое натворили бы!
Виктор: Да если я один раз реализую агрессию, это могло бы дать очень сильное ощущение тем людям, на которых она направлена.
Терапевт: Что же вам мешает? Что же могло быть для вас той водичкой, которую вам бы дали?
Виктор: Я бываю очень изощренный.
Терапевт: Вы могли бы открыть школу инквизиции?
Виктор: Нет, это не моя стихия…
Терапевт: Почему? Устраивали бы пытки знаниями. Вопросы бы задавали каверзные.
Виктор: Да, представьте себе. Моим детям трудно порой приходится.
Терапевт: Почему?
Виктор (смеется): Пытки знаниями.
Терапевт: А если бы вы все-таки вышли на оперативный простор, уехали бы из своего города… Представьте себе совсем другую жизнь, в которой вы могли бы себя реализовать, в совершенно другой области.
Виктор: Я бы работал в организации по адаптации после психологической реабилитации.
Терапевт: Хорошо, к вам пришли бы и сказали: хочу, чтобы вы меня реабилитировали. Как бы вы его реабилитировали?
Виктор: Я бы его принял на работу – работать с людьми, пережившими психологическую травму, работать с детьми. Я работал в бригаде по реабилитации, чувствовал там себя человеком, потому что нам предоставили все условия. Вот тогда я испытал комфорт… Уважение к себе и полную реализацию себя как специалиста.
Терапевт: А вы эти часы все время носите?
Виктор: Да.
Терапевт: А чем они вам удобны?
Виктор: Они мне не удобны, но как только я завожу хорошие часы, они у меня ломаются или теряются, а когда я какие-нибудь ерундовые часы ношу – они мне долго служат.
Терапевт: Они женские?
Я думаю, что это метафора. У него есть удобный костюм, хорошие часы, но он находит в любой ситуации момент некомфортности – костюм немножко не такой, часы не те. Это некая реализация его свойства, когда все идут на физкультуру, а он со справкой, все хотят одного, а он другого.
Виктор: Да.
Терапевт: Вы считаете себя гадким утенком?
Виктор: Я был гадким утенком – полжизни, в детстве. С раннего возраста. Я с этой проблемой работал.
Терапевт: Что вас ни спросишь, вы с каждой проблемой работали.
Виктор: В детстве я был дурачком – в детском садике.
Терапевт: Откуда вы знаете, может, вы сейчас дурачок, а тогда были умным.
Виктор: Я говорю, как со мной обращались, называли, дразнили. Я был всегда не таким каким-то… Меня всегда дразнили… А мне хотелось быть как все. Вместе со всеми, вовлеченным. Я был тупым, плохо учился, двоечник.
Терапевт: Вы опять затянули свою горестную песню на цепях.
Виктор: Хотя я вообще веселым был, жизнерадостным.
Терапевт: Так и хочется вам дать водички испить. Такое впечатление, что когда вы эти цепи порвете, то напьетесь пьяным и начнете кричать: где мой вездеход, где мои фрукты, где мои овощи, я специалист…
Виктор: Я хотел бы быть один, я даже готов к тому, чтобы у меня не было ни семьи, никого.
Терапевт: Опять один, опять в кладовку… Опять костями клацаете…
Виктор: Да нет, я говорю то, что мне сейчас на ум приходит – спонтанно.
Терапевт: А как там в сказке про Кощея Бессмертного, где у него душа пряталась – в утке, в яйце… А чем это все кончилось?
Виктор: Да когда иголочку переломили – из него и дух вон.
Терапевт: А иголочка-то где?
Виктор: Там какой-то Иван Царевич все подвиги совершал. Думал Кощей, что душа надежно у него спрятана, степени защиты такие мощные. Значит, не судьба. Бедный Кощей.
Терапевт: Бедный Кощей! (Общий смех в группе.)
Виктор: Вообще-то я люблю веселиться, люблю танцевать, дурачиться, шутить… Мне нравится быть в компании, нравится песни петь, слушать. Но всегда как-то этот круг меня отталкивал, хотя я в него и стремился.
Терапевт: Но сейчас-то уже не отталкивает.
Виктор: Сейчас поздно. Да, уже нет резонанса.
Терапевт: Хорошо, давайте попробуем немножко подремать и посмотрим, удастся ли нам найти… Мне кажется, что если вы найдете для себя возможность впадать в такое состояние, в котором вы могли бы эффективно учиться… Давайте попробуем сесть удобно… Представьте себе, что вам давно-давно было неуютно – вроде бы все хорошо, но вы никак не могли найти уютную позу… Закройте глаза… Вы долго ерзали, вам обидно, потому что вы долго старались найти такую позу, такое положение, которое было бы вам действительно удобно… Вам что-то мешало, как будто вы сами себя сталкивали все время – только устроитесь, вдруг что-то в теле дернется, и вы опять как будто назло самому себе как-то так плечи положите и шею будете держать… И вот вдруг настал момент, когда вы разозлились, и как будто все в теле опало, как будто листочек летел-летел с дерева… и вы почувствовали, что вот сейчас… неожиданно… вы очень точно приземлитесь в какую-то свою позу, и эта поза будет для вас действительно удобной… и у вас в голове могут один за другим появляться образы… устойчивость предметов, так что вам очень захотелось закатиться в действительно удобное положение и его запомнить… И вы можете вспомнить пресс-папье, которое колышется, а потом останавливается… И устойчиво стоит на столе… Или как в биллиарде шар точно закатывается в лузу… Или как бывает, когда очень точно находишь позу, и в ней удобно – особенно перед сном, когда уже вот-вот засыпаешь, и по телу проходит легкая судорога, и как будто сам себе говоришь или слышишь голос – вот сейчас засну… Мягко, спокойно и хорошо… Появляется особое умение, точность – сосредоточиться на этом уюте, на этом покое, на этом точном закатывании…
Во-первых, здесь проводится аналогия между простым и понятным зрительным образом, плавно летящим листком, падающим на место, и физическим состоянием тела, которое тоже опадает или движется согласно силе тяжести – руку тянет вниз, плечи, подбородок, возникает расслабление, которое, по аналогии с движением листочка вниз, тоже дает покой. Во-вторых, когда он долго-долго рассказывал о своем состоянии, знании, звучал мотив: я был дурачком-дурачком. А потом клиент находит какую-то определенную точку, в которой он организует свой опыт или отступает-отступает, не понимает-не понимает, а потом вдруг в какой-то момент начинает что-то схватываться, у него возникает какой-то взгляд, и от этого взгляда он начинает все понимать, очень точно двигаться в своем понимании.
Эти разные образы: раскачивание пресс-папье, падение листочка, закатывание шара в лузу – служат усилению мотива движения вниз, силы тяжести как упорядочивающего элемента, принятия удобства, покоя и соответствия разных частей друг другу, снятия разболтанности, постоянного «может быть так, может быть иначе», одномерности, однонаправленности.
И как иногда бывает в очень хорошо сложенном музыкальном отрывке… каждый отдельный кусочек связывает, и так же хочется найти удобное положение для головы… слегка опустить ее, почувствовать, как руки лежат на месте… как ноги опираются о пол теми точками, которые дают реальную опору и так хочется ощутить, как эта найденная удобная поза… как будто пускает корни и кажется, что стоит только действительно привыкнуть находиться в удобной позе… и чувствовать себя в ней, как в очень мягком, удобном кресле, которое само подает вперед… позволяет красиво держаться, что надо только найти такую позу для каждой клеточки своего тела… чтобы каждая… клеточка слегка дрожала и одновременно уходила в покой, кажется, что каждая клеточка… и все тело в целом пускает корни и укореняется, чувствует уверенность в жизни, уверенность и покой…
