— Но это не может быть случайная дата, — начала понимать я.
Лукьян щелкнул пальцами.
— В точку. Если парсийцы каждый раз воплощаются в Святую ночь, значит, именно в это время они что-то и сделали. Уверен даже, — он повертел головой, беглым взглядом осматривая пристань, — что сейчас они где-то здесь.
Вдалеке и в самом деле виднелся пришвартованный корабль с хорошо знакомыми парусами.
— Отлично. Значит, пойдем и спросим, кого они успели разозлить.
— Нет.
— Почему нет?
— Во-первых, они ничего нам не скажут. Во-вторых, они попытаются нас убить.
В подтверждение слов Лукьяна раздался дьявольский смех парсийцев и через борт перелетело завернутое в белую ткань тело.
У меня были большие вопросы к собственной психике, потому что, вместо того чтобы подумать “Какой кошмар!”, я подумала “Интересно, кто бы это мог быть?”.
Лукьян вообще никак на произошедшее не отреагировал, так что к нему вопросов было ещё больше.
— А в-третьих, тебе не кажется, что семьдесят два часа без сна мы на ногах не выстоим?
Я посмотрела на Лукьяна долгим снисходительным взглядом.
О, ты никогда не подбивал годовые отчёты, не смотрел залпом сериал и не писал диплом, и по тебе это — видно.
Но ничего, последнее-то тебя точно ждет, научишься ещё.
Но сейчас в этом замечании и в самом деле был смысл.
— То есть ты хочешь поспать, а потом понаблюдать за парсийцами?
Придется ли нам нырять в своих поисках?
Надеюсь, что нет.
— Честно? Прямо сейчас я просто хочу поспать.
— Ладно. Ладно, но где?
С этим были некоторые проблемы.
У нас не было знакомых, к которым мы могли бы напроситься, мы также не могли заявится в общежитие академии. Конечно, всегда оставался вариант с гостиницей, но…
— Я туда не пойду, — сказала я полчаса спустя.
… Но Святая ночь была одним из самых популярных имперских праздников. По легенде именно в эту ночь родились все известные людям созвездия от брака Луланы и Звёздного дракона. Это был праздник любви, семьи и судьбоносных встреч. Ежегодно в столице проводили масштабный трехдневный фестиваль с представлениями, конкурсами и ярмарками, где можно было погадать, выиграть несколько бесполезных сувениров, оставить большую часть месячного жалования и стать счастливым обладателем Драконьих слез — зачарованных стеклышек, в которых отражалось созвездие, под которым родился смотрящий. Считалось, что если при наложении двух стеклышек друг на друга созвездия переплетутся, паре суждено всегда быть вместе и никогда не расставаться.
И именно поэтому в эти три дня в столицу съезжались все, кто только мог, и найти место в гостинице было практически нереально.
Разве что — в такой гостинице.
Старое ветхое здание напоминало жабу, притаившуюся в траве. Виноградные лозы оплетали его так плотно, словно пытались задушить. Двери скрипели от малейшего дуновения ветра. С приветственное таблички “РАДЫ РАБОТАТЬ ДЛЯ ВАС” отвалилась добрая половина букв, из-за чего теперь надпись выглядела как “АД ДЛЯ ВАС”.
— Нормальная гостиница, — сказал Лукьян. — Что не так?
То есть тебя вот вообще ничего не смущает?
Серые занавески тревожно колыхались в окнах.
— Насколько далеко в будущее ты способен заглянуть?
Разумеется, гостиница выглядела подозрительно, но мои опасения были связаны вовсе не с этим. Мои опасения были связаны с тем, что это милое заведение упоминалось в оригинальном романе.
Как логово кровожадного духа.
— Достаточно для того, чтобы понять, что больше нигде нам не сдадут комнату. Так что либо здесь, либо на скамейке в парке.
Скамейка в парке выглядела еще более непривлекательно.
Я подумала о деталях романа.
Что ж.
Двести лет, а?
Может, кровожадный дух сюда ещё не въехал?
Глава 38
Встретившая нас за стойкой регистрации женщина плохо скрывала свое недовольство. Возможно потому, что она даже и не пыталась. По ее тяжелому взгляду, прошедшемуся по нашим нарядам, было совершенно ясно — она для себя определила, что кто-то из нас двоих человек с низкой социальной ответственностью, вот только пока не поняла, кто именно.
Но, так как вытряхивать деньги из книги принялась я, осуждающий взгляд достался Лукьяну.
И правильно. Ты бы ещё перчатки на ноги натянул, эффект был бы примерно такой же как с этими сапогами.
На стойке помимо наших денег красовался лишь полузасохший бутон розы и какая-то помятая записка, которую ловким движением руки Лукьян смахнул себе в карман вместе со сдачей.
— Срамота, — буркнула себе под нос женщина, когда мы наотрез отказались от раздельных номеров.
Если до этого у нее еще могли быть какие-то сомнения, то теперь они уж точно осыпались прямо как краска на стене за ее спиной.
Лукьян демонстративно прокашлялся и побарабанил пальцами по обложке книги, стараясь привлечь внимание женщины к названию. Уверена, ему очень хотелось прояснить ситуацию.
Но он зря старался.
Судя по толщине стекол очков мадам, она и нас-то с трудом видела, куда уж там надписи размером с мизинец. Может, именно этим и объяснялось столь запущенное состояние гостиницы. Её хозяйка просто не замечала пыли, осыпавшейся штукатурки и — притаившегося в верхней комнате паука.
Она, должно быть, всякий раз ужасно ругалась на постояльцев, которые сбежали не заплатив, даже не подозревая, что предоставляемый сервис произвел на них столь сильное впечатление, что они остались здесь — навечно.
До того, как мы вошли я понадеялась, что кровожадная тварь ещё не облюбовала это место. Но теперь я была совершенно уверена, что нас с Лукьяном ждём поистине незабываемая ночь.
Облепившая стены паутина могла сойти за обычную, но при внимательном рассмотрении становилось заметно, что она светится слабым холодным голубым светом, который еще называли призрачными следами из-за того, что он оставался только в местах применения темной потусторонней магии, и едва заметно вибрирует, наверняка передавая владельцу информацию о новых гостях.
И первым делом кровожадный дух попытается избавиться от меня, а уж потом возьмется за Лукьяна.
Как замечательно, как здорово, как ужасно несправедливо.
Почему, интересно, так происходило буквально всякий раз? Стоило начать решать одну проблему, как на голову высыпалось ещё корыто других, как будто бы потянув за нее, я нарушала устойчивость деревянной башни, сложенной из дощечек, и все они летели вниз, стремясь погрести меня под собой. Один призрак превращался в десяток, а потом и в целое полчище, потом звал на подмогу друзей, и вот я уже стою посреди освещенной светом тусклого ночника комнаты и размышляю над тем, что эту империю, наверное, проще сжечь, чем привести в порядок.
— Здесь только одна кровать, — сказал Лукьян, — так что я лягу на полу.
Я поглядела на ту кровать.
Ее дно практически достигало пола, покрывало было настолько застиранным, что его цвет уже не определялся, а подушки, кажется, прямо перед нашим заселением кто-то жевал.
Ой, надо же какой ты хитрый, я тоже хочу спать на полу.
— С одной стороны, я удивлена, что в этом номере вообще есть кровать. По взгляду хозяйки мне казалось, нам выдадут ключи от шкафа с расстеленной на дне поеденной молью шалью. С другой стороны, кровать очень хорошо вписывается в общую обстановку, и лично я голосую за то, чтобы никто на ней не спал. Ковер, — я потыкала носком туфли плотный, густой ворс из овечьей шерсти, — кажется единственным приличным элементом интерьера, и мы вдвоем на нем вполне поместимся.
Какое-то время Лукьян ничего не говорил. Он просто молча разглядывал мое лицо, покачивая в воздухе тростью. И, что не удивительно, первой это неловкое молчание надоело мне.
— Что?
— Это ты мне скажи.
— Нечего говорить.
— А я думаю, что-то есть. С самого начала тебе совсем не понравилась идея заселиться именно в эту гостиницу…
— На тебя при входе рухнула приветственная табличка. Меня больше удивляет, что эта идея нравится тебе.
