Тур вздыбился над жертвой, готовый со всего размаха всадить в нее рога…
* * *
Несколько гвардейцев безуспешно рыскали во рве, тыча шестами и палками в воду.
— Вот тут, тут, правее! — Саткрон указывал пальцем туда, куда, как ему казалось, свалился подстреленный зверь.
Повторять былую оплошность он не хотел. Труп надо было закопать, а если тварь еще не издохла — добить, а потом закопать.
— Может, течением унесло? — предположил кто-то из солдат, ковырявшихся во рву.
— А вон кровь на камнях! — добавил другой, и свет сразу нескольких фонарей сошелся в одной точке. — Тут еще два волчьих следа…
— Ищите! Не могло его далеко унести, течения почти нет! — крикнул Саткрон, который никак не мог отделаться от противного ощущения, будто совсем недавно его разглядывало что-то потустороннее, от упоминания чего дыбом встают на загривке волосы и холодеет нутро.
— Тут, где кровь, человеческие следы! Странные. Каблуки как будто подкованы… Никогда такой обуви у здешних не встречал…
— Да ищите, зимы и вьюги вас покарай! Ищите, пока никто сюда не приперся!
* * *
…И в тот миг, когда тур уже готов был добить противника, Ал исчез, а вместо него призрачный волк вцепился в бычье горло.
Теперь Ал и Сетен наконец-то увидели друг друга безо всякого морока, для окружающих же оставаясь волком и туром. Оба они мутузили друг друга и оба лишь наполовину серьезно.
— Не знал, что тебе доступно напускать морок, братишка! Ну-ка поделись, когда научился, у кого и как?
Ал врезал ему ногой в живот, и волк его взвизгнул от боли, а Сетен лишь слегка пригнулся, чтобы не потерять равновесие.
— У тебя там что, латы?
Вместо ответа Тессетен, даже не касаясь, опрокинул приятеля навзничь, слегка для этого дернув плечом. Конечно! Ему так хочется покрасоваться своими умениями и превосходством своим над бездарным Алом! Даже руки завел за спину, чтобы эффектнее смотрелось! Ал фыркнул и, лежа на полу, рассмеялся:
— И что ты завелся? Во-первых, это была просто дурацкая шутка. Во-вторых, — он ухватил Сетена за воротник и, притянув к себе, добавил шепотом:- разве мне одному улыбается Ормона?
Тот намахнулся, метя кулаком ему в лицо, но нарочно медлил, чтобы промазать, когда тот отдернет голову. Когда же Ал увернулся, он с гулом ударил рукой о паркет и в кровь разбил костяшки:
— Этот мальчишка, Дрэян, мне никто. А ты — мой друг.
— И долго еще мы с тобой тут будем смешить народ, друг?
— Набьем друг другу морды да разбежимся…
— Что-то ты не спешишь, Сетен! — подначивал счастливчик-Ал.
— Злость коплю, — сплюнув в сторону, Тессетен отвесил ему пинка: — Вставай, тюфяк! Кстати, твой волк ранен.
— Н-да? — Ал посмотрел на подраненное плечо морока. — Не везет псине…
Кронрэй пьяненько восхищался: «Что творят! Что творят!», а тримагестр Солондан брюзжал: «Мальчишки безмозглые!»
Ормона же присела в нише за фонтаном, где никто не увидел бы ее отчаяния.
* * *
Танрэй отвела взгляд от дуэлянтов и посмотрела на того, кто так внезапно и уверенно взял ее за руку.
— Мутциорэ[22]?!
Его волосы и одежда были насквозь мокрыми, а на плече темнело подозрительное бурое пятно, растекаясь по ткани светлой рубашки и темно-серого камзола, сшитого по неизвестной моде. Танрэй коснулась пятна и различила на пальцах кровь.
— Ты ранен?
Тот слегка кивнул и, приобняв за талию, попытался увлечь к выходу.
— Мутциорэ, кто ты? Что ты здесь делаешь?
Он молча, по-прежнему молча, указал на арку. Танрэй вырвалась из его рук:
— Постой! Я не могу сейчас уйти отсюда!
Мужчина приложил палец к губам, потом вдруг слегка пригнулся и подхватил ее на руки. И тут с ней будто бы что-то случилось: мышцы перестали слушаться повелений мозга, а потом захотелось спать, обняв за шею этого знакомого незнакомца, и ни о чем больше не думать, не беспокоиться, не страдать…
Немой вынес ее из павильона в ночь, прошел по прекрасному саду мимо каскадов и огней, бросил взгляд на статую человека с волком, узнавая руку мастера, и с улыбкой покинул комплекс Теснауто. На выходе им снова повстречались с гвардейцами Саткрона.
— Эй, атме Танрэй! Куда это вы в столь поздний час? — спросил офицер.
Танрэй, конечно, промолчала.
* * *
Саткрон проводил изумленным взглядом торопливо уходившую прочь женщину.
— Кажется, она не в себе, — задумчиво сообщил один из караульных.
— Это ее обычное состояние, — отозвался Саткрон. — Чтоб тебя там гады порвали, аринорская стерва!
* * *
Свод затрещал. Крепления рушились уже одно за другим, а проседающая плита начала сминать лестницу, что вела на ассендо.
* * *
Тессетен ощутил, что больше не может контролировать свои силы. Злоба переполнила его сердце, волна смерти просилась в свой последний полет. Все знали, что Поединок — это бой до смерти, а его уступка ничего не меняла: Ал принял вызов, а значит согласился с древними условиями страшной дуэли. Сетен уже готов был выкатить волну навстречу другу-сопернику, как пол под ними содрогнулся, а потолок затрещал.
* * *
Немой уложил ее на траву и оглянулся. Нельзя было надолго оставлять то, что он бросил без присмотра позади. Больше жертв не будет — страх отхлынул, тревога отпустила, едва они перешагнули порог злосчастного павильона. За второго попутчика отвечает не он, а женщина.
Кто же так распорядился, что обоим попутчикам на роду написана жуткая насильственная смерть? И чем они так провинились, чтобы страдать из жизни в жизнь, из века в век?
Он с трудом заставил себя отпустить руку Танрэй. Воздух над ними хлопнул, словно крылья, сотворяя защиту и благословение. Она не спала, а пребывала в каком-то промежуточном состоянии и грезила наяву. Немой обязан был навеять ей эти грезы, чтобы нынешней ночью смог прийти тот, кого… Но он же никогда не замечал, чтобы Танрэй звала к себе Коорэ или жаждала его увидеть! Что-то не так… Кажется, она даже не помнит его, чтобы ждать и понимать, зачем это нужно. А ведь это одно из основополагающих условий их воплощения, и если они его не выполнят на этот раз… или выполнят неверно… Но чует Немой: здесь что-то не так!
Однако имя прозвучало, а его дело — выполнять…
Танрэй застонала, сладострастно свела колени, слегка извиваясь в мокрой траве. Ее рука, путаясь в длинной юбке, устремилась к жаждущему лону. Немой поспешил отвернуться. Что-то, кто-то грезится ей теперь?.. Он не хотел этого знать, он выполнил то, что должен был выполнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
