– Господи, заулыбалась Тамара. Ну ведь можешь, если захочешь. Ну конечно! Ведь тебе самому приятно жить будет, когда в доме достаток. А теперь еще и внук, Ирочке помогать придется. Так что давай Вить, уж постарайся. Может, хоть на старости лет хорошо поживем!
– Знаешь, Тамара, я еще надеюсь и сборник издать. У меня столько тем, столько мыслей. Я думаю, месяца за два, я его докончу и отредактирую. А если возьмут, а я знаю теперь, как действовать, то уж тогда, ты на меня ругаться не будешь!
– Ну ладно, ладно, снова мечты! – мягко оборвала его жена. Вот про машину ты лучше придумал. Все переезжать будут, вот машина и пригодиться, подработки будет достаточно. И знаешь, давай купим ГАЗЕЛЬку. Это будет гораздо выгоднее.
– Точно! – воскликнул Виктор.
– Ну конечно Вить, сказала она. Я все понимаю, что сейчас трудно с работой, что ты не виноват, но постарайся. Представь, сейчас мы получим квартиру. Знаешь сейчас какие планировки?! Холл огромный, столовая! А ванна, да туда и машинка влезет и еще просторно будет. Я недавно к Любе ездила, она квартиру в Марьино получила. Нам, по-моему, тоже там предлагать будут.
– Нет, нет, только не в Марьино, лучше в Орехово, – быстро сказал он, хотя в глазах жены это выглядело как-то странно.
– Да ладно, посмотрим. И туда съездим, и туда. В Марьино, конечно, метро нет, и мне кажется, там как– то пустынно. Хотя всегда в новом районе так, а потом все будет! – засомневалась жена.
– Нет, Тамара. Пока будет, мы с тобой уже старые станем. Лучше в Орехове, – сказал Виктор. Там и пруды и парк. Самой понравится. И малышу гулять будет где.
– Ну ладно! Давай сегодня у нас соберемся. Иришка с мужем придет, сын с девочкой и еще я своих девчонок с работы приглашу. Ладно? Пусть посмотрят, что у нас с тобой хорошая семья.
– Давай, сказал Виктор. А завтра я свои вещи притащу, а то приятель через неделю уже вернется. Хватит бродить, дома все-таки лучше, – подумал сам про себя Виктор, думая и о новой квартире, и о новом малыше, и впереди сразу стало столько приятного и нового, что у него настроение поднялось на высшую отметку, он обнял Тамару и поцеловал ее. А потом, вдруг, схватил ее в охапку, и расстегивая на ходу халатик, потащил ее к дивану.
– Да прекрати, прекрати, сейчас может Иринка придти, – засмеялась она вырываясь.
– Пока придет, мы уже все с тобой успеем, – сказал Виктор, удивляясь своему напору и согласию, исходящему из сопротивления Тамары. Имеем право!
– Жизнь прекрасна! – подумал он, засыпая в своей кроватке, обняв ноги Тамары и, переполняясь чувством обладателя и жены, и семьи, и предстоящих перемен.
Глава третья
Постепенно жизнь его вошла в русло. Тамара бегала по инстанциям с оформлением бумаг, Иринка приходила домой с все большим животом, а Виктор работал и днем и вечером, и лишь в короткие промежутки, когда он был предоставлен сам себе, он писал стихи. И странно, если раньше он вымучивал и тему и строки, то теперь, они сами возникали в его голове. Они вырастали в его мозге ниоткуда. Они возникали уже определенной темой, с готовыми образами и целыми строфами. Он видел их живьем, вместе с действующими лицами, вместе с теми светлыми чувствами, которые были при воспоминании о них в душе. Это была его жизнь– мечта, наполненная приключениями и страстями, а эта, существующая в реальности, на их фоне казалась серой и скучной.
Первое время, он настолько уставал, что падал в кровать и засыпал тут же, не успевая обдумать и вспомнить то, что было. Лишь изредка, он заглядывал в зеркало, выбирая момент, когда в доме никого не было, но там было все, как в обычной жизни. И даже отражение, как он не силился, не отвечало на его вопросы, а внутреннее я не давало советы.
– Почему думал Виктор. С того самого дня, я больше ничего не могу. Я один, нет внутреннего голоса. Нет приятеля в зеркале. Почему же раньше было? Может быть, это были всего лишь мои глюки? – подумал он.
Было на самом деле! Ведь если бы не было, я бы сейчас не видел разницы, – радостно подумал Виктор. Потому что, это открытие можно было приравнять к открытию теоремы. Это не видимо, но это все существует, потому что сейчас этого нет, и я понимаю это.
Такое с ним бывало, когда он видел в толпе или в метро, человека похожего на давнего знакомого. И он мучался он это или нет? Но он знал из своей же практики, что когда он сомневался, хотя лицо и казалось ему похожим, это был всего лишь похожий человек. Когда он потом встречал своего знакомого, то тогда у него не было сомнений. И так есть похожесть, есть абсолют, а есть Ничего. Сейчас было ничего. И он был один, и это было грустно.
Теперь он был уверен, что все начнется снова тогда, когда он услышит и различит свой голос и голос внутреннего Я. Когда он увидит, как отражение махнет ему рукой на секунду раньше чем это сделает он, и он это увидит. Когда они трое снова начнут обсуждать мировые проблемы и спорить и мечтать втроем!
– Ничего я подожду, подумал Виктор. Нужно вспомнить все моменты, которые могли способствовать придти к этому.
Но жизнь неслась колесом, не давая время на размышления и философию. Как известно такая возможность у человечества появилась с высвобождением некоторых индивидуумов от добывания пропитания. Пока все охотились на мамонта, один мог рисовать на скалах, другой сочинять сказания, а третий познавать мир. Виктор и охотился на мамонта и строил себе шалаш. И снова с утра до вечера он занимался перевозками или сидел под машиной, а потом, наскоро поев, падал и засыпал.
* * *
Да все было именно так, закончил Виктор свое повествование, закрыв папку «Осколок зеркала» и выключив компьютер.
Я точно понял, когда вернулся назад. Это было определенное ощущение, в котором нет недомолвок, догадок, сомнений. Есть только очень яркое чувство прошедшей жизни, четкое чувство ощущения себя в настоящем и четкое чувство неуверенности в своем будущем. Это была реальность, трехмерная, нулевая и собственная. В других вроде бы и сохранялось чувство реальности, но все же немного напоминало сон, потому что слишком легко воспринимались всякие нелогичные штучки и события. Вот в этом и была разница. Но то, что и в тех мирах была и существовала жизнь и он в ней, не в иллюзии а в жизни, потому что. Почему? – подумал он.
Потому что, сохранялась последовательность и логика, принадлежащих этому миру событий. Потому что, и там он чувствовал боль, желания и страх. Он и там любил и не любил. Он и там удивлялся и открывал новое. А значит жил!
И там остались незаконченные им варианты его жизни. Там остались его друзья, его женщины, его любовь. Что с ними сейчас? Как Валя в том мире, из которого он убежал. Как Танечка, как его семья, как, наконец, Клара? Ведь теперь он чувствовал свою ответственность за них, и не мог вот так просто сбросить все со счетов, в надежде, что там остался его двойник, его отражение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
