Успех "Брендана" немаловажен и для суждения о достоверности "Плавания". Эпизоды этого замечательного повествования, казавшиеся такими фантастическими, теперь предстают в новом свете. Было даже интересно вспоминать все прежние случаи, когда для объяснения загадок "Плавания" прибегали к гипотетическим ученым параллелям, хотя простые, более практические толкования подходили куда лучше. Разве не проще увидеть в эпизодах с островом Кузнецов и островом Огненной горы наглядное изображение вулканической Исландии, какой она представилась команде карры, чем рыться в классиках, отыскивая латинские описания подводных и наземных вулканов? И, зная, что ирландцы вполне могли доплывать до Овечьего острова и Птичьего рая и наблюдать картины, описанные в "Плавании", разве не логичнее привязать эти объекты к Фарерам, чем относить их в область фантазии?
И ведь "Брендан" добавил кое-какие неожиданные ответы на загадки "Плавания". Несомненно в основе знаменитой истории про Яскония — дружелюбную "огромную рыбу", которая снова и снова подходила к карре святого Брендана, лежит действительная реакция китов, когда они встречают в море кожаную лодку и несколько раз возвращаются к ней, чтобы изучить незнакомца вблизи. Надо думать, поведение этих левиафанов производило сильное впечатление на средневековых монахов, которые, возможно, видели их впервые и с изумлением созерцали громадных животных, круживших около маленькой открытой лодки. А огромный "хрустальный столп", окруженный сетью из "осколков мрамора", так похож на только что оторвавшийся от пака айсберг в обрамлении битого льда, что рассказчик просто не мог бы описать все детали, не опирайся он на личное наблюдение. Даже современному исследователю трудно расшифровать этот образ, если он сам не видел северных айсбергов.
"Плавание" — не просто замечательный средневековый эпос. Перед нами художественная повесть, опирающаяся на факты и наблюдения, смесь географии и литературы, и задача в том, как отделить их друг от друга. Сама по себе такая смесь не должна удивлять. Исследователи эпическбй литературы знают по опыту, что многие живучие легенды, от "Илиады" до "Романа об Александре", основаны на реальных событиях с реально жившими персонажами, а уж последующие рассказчики не поскупились на вымышленные подробности.
Так где же находилась обетованная земля, которую святой Брендан будто бы обнаружил за клубящимся туманом? Называть ее мифической у нас не больше оснований, чем считать вымышленными остров Кузнецов, Птичий рай, Овечий остров, островной монастырь и другие реалии "Плавания". Текст мало что дает для ее опознания. Когда святой Брендан достиг берегов обетованной земли, говорит предание, "они вышли из лодки и увидели обширный край с обилием деревьев, увешанных плодами, словно осенью. Они обошли эту землю кругом, а ночь все не наступала. Они брали столько плодов, сколько желали, и утоляли жажду из источников, и сорок дней продолжали исследовать землю, не видя ее конца. Но в один из дней они вышли к большой реке, текущей посреди этого острова. И святой Брендан сказал своим братьям: "Мы не можем пересечь эту реку и не знаем, как велика эта земля". И пока они размышляли об этом, вдруг появился некий молодой мужчина, с радостью их обнял, называя каждого по имени, и сказал: "Благословенны обитающие в вашем доме. Из поколения в поколения станут они приносить вам хвалу".
Сказав это, он обратился к Брендану: "Вот перед вами страна, которую вы так долго искали. Вы не могли найти ее сразу, потому что богу было угодно показать вам разные его тайны среди великого океана. Теперь же возвращайтесь на свою родину, взяв с собой плоды этой земли и столько камней, сколько поместится в вашей маленькой лодке. Последний день ваших земных странствий близок, после чего вас ожидает вечный сон. Пройдет много веков, и эта земля станет известной вашим потомкам в пору, когда христиане будут подвергаться преследованиям. Река, которую вы видите, разделяет этот остров на две части. И как земля эта представляется вам изобилующей плодами, так на нее никогда не ложится тень ночи. Ибо ее озаряет сияние Христа".
Какие факты можно — с осторожностью — извлечь из этого восторженного средневекового описания обетованной земли? Предание говорит о ее большой протяженности, об обилии земных плодов, о пересекающей остров реке. Все эти черты общего характера можно найти во многих районах североамериканского приморья. Но вот что бросается в глаза: сходство с тем, на что прежде всего обращали внимание другие посетители Северной Америки, будь то норманны, писавшие о лесах и диком винограде, или последующие поселенцы, отмечавшие благоприятный климат для зерновых. Возможно, речь идет всего лишь о совпадении, а может быть, и впрямь до нас дошло переходившее из уст в уста смутное описание туманной страны по ту сторону великого западного океана, в конце ступенчатого маршрута", который так верно и последовательно отображен в "Плавании". Даже явные гиперболы, вроде указания на обилие драгоценных камней, не аргумент против того, что в "Плавании" речь идет о Северной Америке. Христофор Колумб точно так же расписывал Вест Индию, возвратившись в Испанию, и нет ничего удивительного в том, что повествователь наделяет фантастическими богатствами достигнутую святым Бренданом цель долгих исканий. С нашей стороны было бы ошибкой отнести все, что говорится в "Плавании", к разряду вымысла.
Чтобы на родине поведать о своих странствиях, святой Брендан, естественно, должен был в завершение возвратиться из обетованной земли в Ирландию. "Плавание" говорит очень кратко про обратное путешествие: "И, запасшись плодами той земли и всякого рода драгоценными камнями, благословив на прощание эконома и того молодого мужчину, святой Брендан и его братья вернулись к своей карре и подняли паруса в гуще тумана. Пройдя через туман, они подошли к острову, именуемому островом Наслаждений. Здесь они три дня пользовались гостеприимством, после чего, вкусив блаженства, святой Брендан прямым путем возвратился домой".
И для этих строк есть простое и разумное толкование. Выйдя из тумана, карра святого Брендана попала в Гольфстрим и в обширную зону западных и юго-западных ветров, простирающуюся через всю Атлантику вплоть до самой Ирландии. Перед нами логичный восточный маршрут, по которому и теперь ходят не только парусные яхты, но и открытые весельные лодки, уступающие размерами океанской кожаной карре. На всем этом пути дуют попутные ветры, и, пожалуй, стоит отметить, что гребные лодки, стартуя на североамериканском побережье в точках, отделенных сотнями миль друг от друга, неизменно приставали к берегу Западной Ирландии — там, куда, согласно "Плаванию", вернулся святой Брендан.
