не дойти истории с оригинальным сюжетом. И между строк этих рассказов легко улавливалось повествование, как повлияла на Высшего демона близкая связь со сводной сестрой – прославленной нарушительницей установленного порядка.
Пик их интимных отношений длился весьма непродолжительное время. Ашенат проявляла неустойчивость в своих страстях. Но и за этот срок имя Ал’Берита вошло в легенды как в Аду, так и на Земле. А после так и оставалось на слуху. Именно с тех пор его репутация резко приобрела нынешние черты, которые, при всей схожести наместника и заместителя, кардинально различали их.
– Беспристрастным, – поправил Форксас.
Единственное слово сделало акцент на утерянном виконтом качестве и этим ещё больше оскорбляло хозяина замка, хотя на поверхности значился кардинально противоположный смысл. При этом стало и озвучено замечание Ахриссе по её несдержанности и некорректному соблюдению этикета.
И подобному наместница Крудэллиса не обрадовалась.
Поэтому, когда граф покинул общество после ещё трёх не менее примечательных реплик, она сказала:
– По мне, так было бы интереснее, если бы господин Аворфис походил на вас и в нынешнем возрасте.
– Для этого он не так хорошо знал свою мать.
Ашенат не раз возобновляла роман с братом, вскоре поддаваясь новому увлечению. Но при такой ветрености в отношениях завсегда способствовала возвышению Ал’Берита и умело прикрывала его тылы. Однако сколь неистово она проявляла в этом редкое для себя постоянство, столь же усердно начала и разрушать положение виконта. Вмешательство стало столь ярким, что почти молниеносно сделало родственников и любовников непримиримыми врагами… Второй заместитель появился на свет незадолго до завершения сих событий, сгубивших легендарную демонессу.
– Для этого он считает достойным примером вас, – усмехнулась Ахрисса, намекая, что Ал’Берит перенял достаточно черт характера сводной сестры.
– У него рассудительная избранница и нет существенных причин в создании причуд.
– При всей ценности правил, удовольствие приносят отступления и исключения. Это достаточное основание для совершения любых шалостей, – не согласилась она с возражением.
– Даже прочувствовав вкус, он своему умению держать последствия таких проделок под контролем предпочтёт отказ от оных.
Повелитель Аджитанта свободно говорил о весьма откровенных, пусть и не тайных, вещах равнодушным голосом. Как будто замечание графа о беспристрастности заставило его прямолинейно заявить об обладании им этим качеством. Однако впечатление нарушил не особо сдерживаемый смешок под конец фразы. Демон даже напоказ повернулся в сторону стоявшего на отдалении племянника, словно оценивал, насколько тот соответствует только что высказанному им мнению. Аворфис, почувствовав пристальный взгляд, взглянул на обсуждающих его персону коллег. Слов он, конечно, не слышал, но внимание к нему говорило само за себя. Ал’Берит при этом не стал менять направление взгляда, и, чтобы сгладить момент, барон предпочёл продолжить свой собственный разговор, умело делая вид, что подобная заинтересованность осталась им незамеченной.
– Его спокойствие только усиливает желание поиграть, – с неким азартом заметила Ахрисса.
Однако виконт предпочёл завершить разговор на эту тему. И новую начинать не хотел. А потому, давая баронессе возможность произнести любезные слова, чтобы покинуть приём, лишь перевёл взгляд с племянника на собеседницу и согласно улыбнулся в ответ.
… И всё же от неё не укрылось, что во время такого простого и быстрого движения Ал’Берит вновь вскользь взглянул на человека.
В этот вечер он уделял общению со своим первым заместителем не больше внимания, чем обычно, однако его глаза значительно чаще не выпускали женщину из поля зрения.
Любопытство к Аворфису тут же отошло на второй план. Этот факт заинтриговал её больше. Ахрисса интуитивно почувствовала грандиозность обстоятельства, и желание самостоятельно раскрыть подоплёку такого поведения возобладало над ней. Поэтому она смиренно попрощалась с хозяином замка, но уходить из зала не собиралась. Хитрая демонесса подошла ко второму заместителю наместника Аджитанта и, прибегая к элементарной уловке, заставила его завязать с ней беседу.
На первый взгляд начало столь простого обмена фразами всего лишь соответствовало этикету. Однако позволило ей не только задержаться на вечере для наблюдения за дальнейшими действиями Ал’Берита, но и усыпляло его бдительность. Ведь он видел интерес к игре с Аворфисом. Так что поступок прекрасно согласовывался с представлениями виконта об её вероятных планах… которые она параллельно основному стремлению и начала осуществлять.
Граф Форксас, стремящийся к совершенству в риторике, мог быть сколь угодно недоволен тем, как баронесса управляется со словами. Ахрисса превосходно владела иным искусством. Настолько умело, что мастерски оставляла его тайной для окружающих. Красноречие ей особо не требовалось.
***
Несмотря на прошлую отстранённость и произошедшее в кабинете наместника Аджитанта в день её возвращения с Земли, между ней и Ал’Беритом за последние дни вновь установились близкие отношения. Поэтому скуку вечера скрашивало лишь ожидание, что по завершении приёма она задержится в замке. И пусть поводом для подобного являлись совсем не деловые вопросы, возможным становился и разговор о поездке в Питомник… в котором ей хотелось упомянуть про нюансы пищи переселенцев. Поэтому, хотя гости уже расходились, Лея вовсе не стремилась прощаться с виконтом и делала вид, что всерьёз увлечена разговором с одним из присутствующих. Это привело к результатам. Повелитель покинул компанию Ахриссы и подошёл сам. Собеседник первого заместителя тут же воспользовался ситуаций, чтобы закончить нудную беседу, и покинул зал.
– Нынче вы никуда не спешите, госпожа Пелагея, – смешливо произнёс виконт.
Замечание смутило молодую женщину, и всё же ей удалось это скрыть. Она словно бы ненароком посмотрела на свои часы, на которые до этого старательно не переводила взгляд весь вечер.
«Ай-яй! Как же это я так потерялась? – прозвучала в голове Леи ироничная мысль, прежде чем ту заменила другая. – А как ещё я должна дать понять, что мне хочется остаться?».
К сожалению, роман с демоном был таков, что напрямую озвучивать подобное мешали гордость и страх открытой насмешки. Ал’Берит же ничего и не менял в этом вопросе, быть может, чтобы периодически наслаждаться чудесами её артистизма.
– А вот время неумолимо бежит вперёд, Ваше превосходительство, – ответила она, создавая предположение, что приём показался ей весьма занятным.
При этих словах на лице демона вроде бы не дрогнул ни один мускул, но его выражение, несмотря на лёгкую улыбку, резко перестало казаться Лее приветливым. Ей даже пришлось крепче сжать веер, ибо пальцы, хотя сознанию и думалось, что она не успела испугаться, задрожали. Но это движение было совершено зря. Оно привлекло внимание повелителя. Он выразительно посмотрел на её ладони, а затем ненадолго взял их в свои и тихо произнёс:
– Удивительно. Ты чувствуешь неуверенность, беспокойство, волнение. Тебе от этого скверно, и твой организм безо всякой осознанности старательно выправляет положение, делая всё, чтобы
