В 205 году до н. э. Сципион возвратился в Рим героем — однако полностью с Ганнибалом не было покончено, он по-прежнему представлял серьезную угрозу для внутренних районов Италии. Сципион теперь собирался начать войну в Африке, сам отправиться в Карфаген. Это был единственный способ добиться, чтобы Ганнибал убрался из Италии, и единственный способ покончить с карфагенской угрозой. Но Фабий до сих пор оставался главнокомандующим римской армией, и мало кто видел резон в том, чтобы отправляться воевать с Ганнибалом так далеко от Рима — и от самого Ганнибала. Правда, и престиж Сципиона был очень высок, так что римский сенат после долгих раздумий все же дал ему армию — маленькую и не лучшего качества — на проведение кампании.
Не тратя даром времени на препирательства, Сципион поторопился заключить союз с Масиниссой, царем соседнего с Карфагеном государства. Масинисса согласился предоставить в распоряжение Сципиона свою многочисленную и отлично подготовленную кавалерию.
Итак, весной 204 года до н. э. Сципион отплыл в Африку и высадился близ Утики, поселения, расположенного недалеко от Карфагена. Захваченные врасплох карфагеняне растерялись было, но быстро собрались и сумели задержать войска Сципиона на небольшом полуострове на подходе к городу. Римляне попали в незавидное положение. Если бы Сципиону удалось обойти противника, стоявшего на пути, он сумел бы, будучи в сердце вражеской страны, обернуть ситуацию в свою пользу, но это представлялось абсолютно невыполнимым — не было никакой надежды прорвать плотное карфагенское оцепление. Долгое пребывание в западне было чревато весьма серьезными последствиями: припасы рано или поздно подошли бы к концу, а это означало неминуемое поражение.
Сципион начал переговоры, а тем временем пытался выведать как можно больше о карфагенской армии.
Вестники Сципиона сообщили ему, что у неприятеля два лагеря: один для армии карфагенян, другой — для союзников, нумидийцев. Лагерь союзников представлял собой беспорядочное скопление тростниковых хижин. У карфагенян он казался более упорядоченным, но постройки в нем были из тех же легко воспламеняемых материалов.
Прошло несколько недель. Сципион, казалось, пребывал в нерешительности. Он то начинал переговоры с карфагенянами, то внезапно сворачивал их. Но вот однажды ночью люди Сципиона незаметно прокрались в лагерь нумидийцев и подожгли тростниковые хижины. Пламя стремительно распространялось, африканские солдаты, спасая свои жизни, разбегались во все стороны. Разбуженные шумом от поднявшегося переполоха, карфагеняне открыли ворота, чтобы прийти на выручку союзникам, но в суматохе никто не заметил римлян, которые сумели пробраться и в карфагенский лагерь и поджечь его. В этой ночной битве противник понес громадные потери — почти половина солдат погибла, остальные отступили в Нумидию и Карфаген.
Теперь Сципиону путь был открыт. Он брал город за городом, продвигаясь так же быстро, как раньше Ганнибал по Италии. Затем римлянин высадил войска в порте Тунис, откуда были видны стены Карфагена. Теперь пришла очередь паниковать карфагенянам. Ганнибал, великий полководец, был незамедлительно отозван из Италии. В 202 году до н. э., после шестнадцати лет военных действий в опасной близости от Рима, он все же был вынужден оставить Италию.
Ганнибал, высадив свою армию южнее Карфагена, намеревался сразиться со Сципионом. Однако римлянин отступил на запад, к долине реки Баградас, — там лежали самые плодородные земли, залог экономического благополучия Карфагена. Оказавшись в долине, войско Сципиона ломало и крушило все на своем пути. Ганнибал рассчитывал, что воевать придется рядом с Карфагеном, где были и припасы, и убежище. Вместо этого ему пришлось преследовать Сципиона, пока Карфаген не лишился своих лучших земель. А Сципион все отступал, не вступая в бой. Так ему удалось заманить Ганнибала в Заму — город, где он занял надежную оборонительную позицию, вынудив Ганнибала расположиться лагерем в пустынном и безводном месте.
Теперь настало время двум армиям померяться силами в бою. Измученные погоней за Сципионом, карфагеняне, против кавалерии которых к тому же выступила конница Масиниссы, потерпели поражение, и Ганнибал, у которого не было достаточно близко убежища, куда он мог бы отступить со своими людьми, вынужден был капитулировать. Карфаген вступил в мирные переговоры и принял тяжелейшие условия мира, навязанные Сципионом и сенатом, — в них входили такие пункты, как сожжение всего флота, обязательство не воевать без разрешения Рима, и, разумеется, пункты, касающиеся потери земель. Карфаген как основная сила в Средиземноморье, тот Карфаген, который много лет представлял угрозу Риму, фактически прекратил свое существование.
ТОЛКОВАНИЕ
Часто оказывается, что посредственного полководца от незаурядного отличают не стратегии, не маневры, а видение — они просто смотрят на одну и ту же проблему под разными углами зрения. Талантливый полководец, освободившись от удушающих оков предвзятости и условностей, просто и естественно находит верную стратегию.
Римляне были ослеплены репутацией Ганнибала — гения стратегической мысли. Они были так запуганы, что осмеливались противопоставить ему лишь осторожные действия, их стратегические планы состояли в том, чтобы избегать его или как-то препятствовать его действиям. Сципион Африканский просто взглянул на дело с другой стороны. Всякий раз предметом рассмотрения была не вражеская армия, даже не командующий неприятелей, а основа их благополучия — самые уязвимые места, в которые можно нанести удар. Он сознавал, что основа военной мощи — не в самой армии, а в ее основании, в тех структурах или обстоятельствах, которые ее поддерживают и делают ее существование возможным: деньги, ресурсы, народная поддержка, союзники. Он выявлял эти подпорки и наносил по ним точные удары.
Первым шагом было то, что Сципион определил: центр притяжения для Ганнибала находится в Испании, а не в Италии. Ключевым пунктом в Испании был Новый Карфаген. Он не стал устраивать масштабных сражений, а захватил Новый Карфаген и круто изменил ход войны. Теперь Ганнибал, лишенный основной своей военной базы и коммуникаций, в значительно большей степени зависел от другой, основной опорной базы — собственно Карфагена, его богатства и ресурсов. Поэтому Сципион предпринял войну в Африке. Оказавшись в западне близ Утики, он нашел способ разобраться в том, что именно составляло основу мощи неприятеля. Сципион понял, что не так сильны были сами армии Ганнибала, сколь выгодны занимаемые ими позиции: если вынудить африканцев оставить свои лагеря, то, не неся никаких потерь и избегая непосредственного столкновения, можно обнажить ахиллесову пяту Карфагена. Руководствуясь этим, он поджег лагеря и заставил неприятеля оставить позиции. После этого, вместо того чтобы напасть на Карфаген — мало кто из полководцев устоял бы от соблазна заполучить манящую, как магнит, награду, — он нанес удар в гораздо более чувствительную для карфагенян точку: плодородные сельскохозяйственные угодья, источник материального благополучия страны. Наконец, вместо того чтобы преследовать Ганнибала, он заставил его гоняться за собой, заманил его в сердце страны, туда, где он был лишен поддержки. Теперь, когда Сципион полно и окончательно вывел карфагенян из равновесия, их капитуляция была решенным делом.
Власть обманчива. Если сравнить противника с боксером, то мы в первую очередь обращаем внимание на его удар. Но есть что-то более важное для него, чем сила кулака: например, ноги — если колени ослабеют и подкосятся, противник потеряет равновесие, не сумеет уверенно передвигаться по рингу, увертываться от кулаков, на него обрушится град ударов. В такой ситуации он начнет промахиваться, будет бить все слабее, пока дело не завершит нокаут.
При встрече со своим неприятелем не сосредоточивайтесь только на силе его кулака. Позволить вовлечь себя в любой обмен ударами, будь то в жизни или на войне, — это, надо признать, верх глупости и нежелания думать. Власть зиждется на равновесии и поддержке — вот и присмотритесь, что же поддерживает вашего противника, и помните при этом — то, что удерживает его на плаву, может способствовать и его падению. Человек, точно так же как и армия, обычно черпает свою силу одновременно из трех-четырех источников: деньги, популярность, умелое маневрирование, какие-то конкретные преимущества, наработанные им ранее. Устраните один из этих источников, и ему придется в большей степени опираться на оставшиеся; уберите их — и он побежден. Добейтесь, чтобы у боксера ослабли ноги, пусть он пошатнется, утратит уверенность — и тогда безжалостно бейте. Никакой колосс не устоит, если ноги его разбиты.
Если снять у стрелы хвостовое оперение, то, даже если останутся древко и острый наконечник, она не сможет проникнуть глубоко.
