— Неужели ты совсем не рад меня видеть? — надула губки демоница, протягивая руку и поглаживая меня по щеке. — Ты такой мужественный в этом теле. Настоящий варвар. — Она потянула завязки на воротнике моей рубахи.
Я слегка отодвинулся. Вот никогда не думал, что буду отказываться от секса с такой обалденной девушкой.
— Послушай, Брунилия, — не зная, куда девать взгляд, я прикрыл глаза, — вообще-то, у меня имеется жена, которую я люблю.
Это была последняя попытка. Я представил себе Афродиту, это дало мне сил совершить мужественный поступок, а именно, отодвинуться вместе со стулом подальше от стола, на котором восседала суккуба. Спина уперлась в стену. Брунька медленно и грациозно соскользнула на пол и в один шаг оказалась у меня на коленях. Когда у тебя на коленях ерзает обнаженная девушка, пусть даже она с рожками и хвостом, крайне трудно удержать руки за спиной, поверьте мне. Она обвила меня ногами и руками и, прильнув к груди, замурлыкала:
— Я понимаю, что тебя вынудили на ней жениться, все-таки дочь герцогини Анери. Но я ведь не претендую на замужество, я просто хочу доставить тебе удовольствие, мой герой, — прошептала она и лизнула меня в ухо. — Тем более, что твоя малолетка сейчас прохлаждается в компании одного хорошенького инкуба.
— Что? — взревел я, отшвыривая Бруньку на кровать. Ревность, оказывается, у меня тоже стала чертовски сильна. Умом я понимал, что верить демонице не стоит, но мозг рисовал ужасные картинки: Афродита в объятиях другого мужчины, Афродита весело смеется, сидя у него на коленях, Афродита целуется… — Как ты смеешь сообщать мне такое?
Я прыгнул сверху на демоницу и начал ее душить. Тут и пришел вызов. Молитва тянула меня, а я не выпускал из рук шею брыкающейся суккубы.
Вынесло нас в центральный храм богини Литеры. Ощущения были какими-то неправильными. Я даже не сразу понял, что нас выбросило сразу в главный зал, минуя статую богини. Я на секунду прервался в попытке придушить Брунилию и осмотрелся. Первое, что бросилось в глаза, — это группа бледных жрецов Литеры и молодая женщина в богатом платье. Они, открыв рты, смотрели на растрепанного молодого черта сидящего верхом на извивающейся обнаженной голубоволосой девушке с рожками.
— Господа, не обращайте внимания. Сейчас я додушу эту суккубу благословенную и займусь вами, — махнул я рукой в сторону жрецов и повернулся к Брунилии.
Бум, бум, бум. Три глухих удара. Я оглянулся через плечо, продолжая держать Бруньку за шею. На полу в живописных позах валялись мои обморочные жрецы. По-видимому, они буквально восприняли мое обещание заняться ими. Женщина же, широко раскрыв глаза, следила за моими действиями. Ее грудь возбужденно вздымалась, она облизнула губы и чуть охрипшим голосом произнесла:
— Не торопитесь, Пресветлый, я обожду.
— Как скажете, мадам, — светски улыбнулся я, и уже не торопясь вновь сжал шею демоницы.
— Мес-сир… — просипела Брунька, судорожно хватаясь за мои руки и с ужасом глядя на обнажившиеся татуировки. Я слегка разжал пальцы. — Мессир, пощади.
— Это правда? То, что ты сказала о моей жене? — Брунилия отвела взгляд. — Говори, — прорычал я.
— Она действительно проводит очень много времени с одним из нас, — прошептала суккуба. — Но я ни разу не замечала их за предусмотрительными действиями, — тут же торопливо добавила демоница.
— Исчезни!
Суккуба не заставила повторять дважды, она шустро открыла в воздухе дверь и шмыгнула в нее. Настроение было испорчено. Какая практика, когда меня съедала подозрительность и ревность? Сев на ступени возле статуи я задумался о способах проверки верности жены.
— Божественный, старшая жрица Раксана сказала, что ты услышишь мои молитвы… Она сказала, что ты сможешь помочь…
Я и забыл о просительнице. А женщина тем временем стала на колени и смиренно опустила голову.
— Что тебе, женщина? Любви? Мужа? Любовника?
— Ребенка, — прошептала женщина. — Мой муж благородный человек, но он старше меня на пятьдесят лет, я его третья жена и…
— И у него не стоит, — буркнул я, погруженный в свои мысли.
— Нет, что вы! — женщина замотала головой. — Маги жизни успешно решают эту проблему. Но… как бы это сказать… он очень старается, но, боюсь, его семя… мертво.
— И что ты хочешь от меня? — ни один из оставленных мне Литером ритуалов не мог решить эту проблему.
— Если бы вы… или кто-нибудь по вашему поручению… Это ведь не было бы изменой, это было бы божественным вмешательством…
Я внимательно смотрел на женщину. А почему бы нет, собственно?
— Давай адрес, пришлю к тебе специалиста. Только никому ни слова, иначе я заберу ребенка, и ты никогда не увидишь свое дитя.
— Я согласна! Как я узнаю твоего посланника?
— Он будет в трусах и каске, — ляпнул я первое пришедшее в голову.
— Он будет…? Не поймите меня неправильно, Пресветлый, но мне бы очень хотелось, чтобы мой ребенок был красивым…
— Я бог или как? Хорошо, принимаю заказы на внешность еб… ловеласа-надомника, — мне стало весело.
Дама задумалась.
— Он должен быть высоким, худощавым, черноволосым, с приятными чертами лица, сильными руками. Ласковый, неутомимый, опытный, нежный…
— Мне все ясно. Есть у меня такой экземпляр.
Не дожидаясь, пока счастливая верующая начнет благодарить и рассыпаться в комплиментах, я ретировался в покои Раксаны.
Парни потрудились на славу, и через час, заправленный божественной энергией под завязку, практикант Соль вернулся в офис и тут же начал нарезать круги по небольшому помещению. Я только на стены не лез в желании хоть что-нибудь сделать. Мне не давала покоя измена Афродиты. За несколько часов успел накрутить себя до мелкой дрожи в руках. Так больше продолжаться не могло. Мне нужно было знать. Поэтому, наплевав на проблемы обелисков, я открыл двери в домен тещи.
Домен меня принял, хотя, мог бы и не пустить. Значит, мою скромную персону признали за члена семьи. В холле никого не было, если не считать нескольких бесовок, старательно натирающих статуи. Увидев меня, они пискнули и присели в реверансах. Не обращая внимания на служанок, я стремительно шагал в сторону наших с Афродитой апартаментов.
— Соль, мальчик мой, — промурлыкал женский голос. — Я рада видеть тебя дома. Что-нибудь случилось?
Герцогиня Анери, как всегда безукоризненно прекрасная, появилась в коридоре, выйдя из неприметной двери в стене. Голову даю на отсечение, секунду назад двери там не было. Она с улыбкой протянула руку, которую я поцеловал.
— Это прелестно! — звонко рассмеялась теща. — Мне нравятся обычаи твоей родины. Они так милы. Ты знаешь, что все молодые демоницы теперь мечтают получить от жениха не клеймо, а обручальное кольцо? Но Владыка запретил нарушать традиции, поэтому все завидуют моей девочке. Ты надолго?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
