Правда, есть одна деликатная сфера. Любое приличное государство, которое серьезно занимается внешней политикой, иногда сталкивается с необходимостью потратить деньги за пределами страны на те или иные деликатные вещи.
Е. ЧЕРНЫХ: — Типа золота партии?
М. ДЕЛЯГИН: — Например, купить что-нибудь, что ему не хотят продавать, через пятидесятые руки. И это не всегда удобно проводить через официальные импортные контракты. Такое бывает, но это копеечные расходы на фоне общих потоков капитала.
Скорее всего, работающие в контролирующих органах просто не хотят связываться с исполнением своих прямых служебных обязанностей. С одной стороны, это действительно сложно, с другой — это специфическая сфера, отчасти криминальная, имеющая серьезные политические выходы, далеко не обязательно в нашей стране. Чтобы с этим связываться, нужно иметь не просто системное видение мира, но и системную защиту интересов людей, которые этим будут заниматься.
Е. ЧЕРНЫХ: — И нужны комиссары Катани.
М. ДЕЛЯГИН: — Вот знаете, с героями у нас пока относительно все просто. Этих комиссаров найти, воспитать, обучить не так сложно. Было бы желание.
Е. ЧЕРНЫХ: — Честных людей много.
М. ДЕЛЯГИН: — Честных людей абсолютное большинство — проблема в последовательном, целенаправленном и эффективном отторжении их не совсем честными, скажем так, частями государства.
Это проблема желания государства.
Есть ведь много функций, которые даже не очень честные люди выполняют неплохо. Ну да, подворовывают. Но если он свою основную функцию выполняет хотя бы на 90 %, в наше время это уже нормально. И если он будет знать, что это приоритетная сфера, и за любое подозрение с него голову снимут вместе со звездочками, он свои обязанности будет отрабатывать. А хамить и гадить он будет в других сферах, и там его нужно ловить и наказывать, но по базовому направлению он будет отрабатывать нормально.
Е. ЧЕРНЫХ: — И это уже хорошо.
М. ДЕЛЯГИН: — У нас, к сожалению, нет желания бороться с теневым оттоком капиталов. Проблема та же, что и везде: нет желания контролировать распространение денег государства в экономике. Нет желания контролировать вывод денег из экономики. Я очень хотел бы ошибиться, это мое частное мнение.
Е. ЧЕРНЫХ: — Ну и боязнь обидеть кого-то из больших людей.
М. ДЕЛЯГИН: — Конечно же, страх: большие деньги — это, обычно, большие люди. Как когда-то было сказано, «в нашем правительстве не очень богатых людей не держат».
В 2004 году закрыли один из банков, который занимался обналичкой в безумных размерах. Люди им владели серьезные, они долго держали осаду против Банка России, и никакая ФСБ их взломать не могла очень долгое время — они просто не могли (по моему мнению, скорее всего, просто потому, что не хотели) зайти в этот банк. И это породило крайне опасную дестабилизацию всей банковской системы страны.
Специалисты Банка России, которые этим занимались, получали конкретные угрозы. Государство предоставило защиту заместителю председателя Банка России, но только ему одному. Даже членам его семьи не предоставило, не говоря уже о его подчиненных. В нормальной ситуации, если это происходит, то тот, кто не обеспечил им защиту, должен нести ответственность за преступно халатное отношение к своим обязанностям. Потому что ведь могло все, что угодно, случиться. И люди, лишенные защиты, могли просто отказаться работать, могли сказать: «Я клерк, чего мне под пулями бегать». Они этого не сказали — по сути дела, подвиг совершили. И этот банк был закрыт.
Но только один.
Потому что урок для всех госслужащих как таковых был страшный и совершенно понятный: не суйтесь, вас это государство никогда и ни при каких обстоятельствах не защитит, если вы вздумаете защищать его интересы.
И это очень неправильно.
Но что мы все о банках? Нужно поддерживать банковскую систему, но она лишь инструмент. В первую очередь нужно поддерживать реальный сектор, обеспечивать социальную защиту, помогать регионам. Это все вещи взаимосвязанные.
Е. ЧЕРНЫХ: — Мы говорили о плохих активах.
М. ДЕЛЯГИН: — Их не нужно бояться. Вторая волна кризиса будет, при всех наших проблемах, значительно мягче, чем первая.
В том числе из-за психологической адаптации менеджеров и в бизнесе, и в государстве. За 9 лет, с 1999 до 2008 года, выросло целое поколение руководителей, вообще, в принципе не имевших кризисного опыта. Они привыкли, что жизнь — это путь от победы к победе, что все хорошо и будет еще лучше, «потому что так было всегда», и прибыли будут гомерически расти просто потому, что по-иному не бывает. Они привыкли к непрерывному расширению спроса, а в кризис столкнулись с его сжатием. Они оказались не готовы, — и много ошибок было сделано именно из-за этой неготовности.
Бизнес на этих ошибках выучился.
Наши предприниматели — жесткие, жестокие, бесчеловечные, но они поняли, что бывает плохо, и в ситуации, когда все плохо, тоже можно работать и нормализовывать ситуацию. Они выучились, и это дает стране дополнительный запас прочности.
Е. ЧЕРНЫХ: — Жизнь продолжается.
М. ДЕЛЯГИН: — Преодолен психологический барьер: стало ясно, что накопленные бюджетом запасы денег можно тратить, можно жить с дефицитом бюджета, и это еще не катастрофа.
Ну и главное: цена нефти все же не 34 доллара за баррель, а больше 100, и это обеспечивает значительно большую мягкость кризиса, значительно большую стабильность. Если в первую волну кризиса, осенью 2008 года, банковская система России стояла на грани физического уничтожения, если мы были свидетелями обвала экономики в прямом смысле, то со второй волной кризиса подобного не будет.
Будут неприятности, будут проблемы.
Но не тряхнет, не разобьет — а качнет. Вторая волна кризиса, в отличие от предыдущей и последующих, будет мягкой, относительно комфортной, хотя не для всех.
Я говорю про экономику в целом.
Е. ЧЕРНЫХ: — Когда она придет?
М. ДЕЛЯГИН: — Это зависит в основном от двух факторов.
Первый — цена нефти. Чем она выше, тем дольше мы оттягиваем вторую волну кризиса.
И второй — согласие внутри нашего политического класса, хотя грамотней было бы говорить не о «классе», а о «правящей тусовке». И в этом отношении меня тревожит несколько малозначимых явлений, каждое из которых поодиночке мелко и малозначимо, а вместе они складываются в картину массы булавочных уколов.
Есть ощущение, что начинается предъявление счетов 2000-м годам так же, как предъявляли счет сначала «партократии», а потом 90-м годам. Помните, Ельцин бросил клич: во всем виноват Чубайс! Мы-то знаем, что он не во всем виноват, что ему просто хватило бессовестности, а вероятно — и прямой подлости наиболее полно и ярко выразить эпоху. Потом были вброшены в оборот «проклятые 90-е годы», ради борьбы с которыми бюрократии нужно было посадить Ходорковского, чтобы не мешал своими протестами против коррупции. Потом были чеченские бандиты… И вот сейчас начинается предъявление похожих счетов 2000-м годам. Эпизодично, мелко, булавочными уколами, но в целом эти уколы складываются в тенденцию.
