– И как это я сама не додумалась? – Минерва последовала совету Грея, но замерла, едва коснувшись загадочного орудия. – В чем дело?
Грей, закрыв глаза и откинув голову, прижался спиной к каменной стене, хрипло застонал и стиснул зубы. Рывком приподняв Минерву, он пересадил ее так, что загадочный орган скользнул между ее ног, и снова принялся ласкать ей грудь. А затем по лицу Грея расплылась улыбка – умиротворенная, довольная улыбка.
Произошло нечто из ряда вон выходящее. Грей вскрикнул, алый фаллос несколько раз судорожно вздрогнул, и Минерва почувствовала, как по ее ногам течет влага, несомненно, извергнувшаяся из мужского естества. Очевидно, благодаря таким манипуляциям на свет появляются дети. Неужели теперь у нее будет ребенок?
– Грей, теперь в мире станет одним человеком больше? Ты ведь… ты знаешь?
Он неторопливо открыл глаза.
– Если бы мы ни в чем не отступили от принятых правил, все закончилось бы так, как ты предположила. А разве ты против, дорогая?
Пошевелившись, Минерва сумела переместить чудесный орган туда, где его прикосновения вызывали восхитительные ощущения.
– Нет, не против, но сейчас речь не о том. Тебе знакомо это ощущение? – Ответ Минерва знала заранее. – Конечно, знакомо, но…
Грей приподнял ее, обхватив за талию. Минерва ахнула и вцепилась ему в плечи. Его плоть вновь затвердела и настойчиво пыталась проникнуть в нее. Резкая боль вдруг обожгла Минерву, на глазах ее выступили слезы. Она ахнула, а Грей, просунув ладонь под юбку, уже осыпал чувственными поцелуями ее шею и грудь. Все произошло так внезапно…
Минерва сжалась у него на коленях, обхватив его обеими руками, пытаясь слиться с ним, стать единым целым. По телу прелестницы пробегала дрожь, лишая способности рассуждать здраво, но это ее не тревожило. Ради ощущений, что она испытывала в эту минуту, не жаль было расстаться с жизнью.
Глава 22
Минерва принадлежит ему. Она останется с ним, что бы ни случилось, и горе тому, кто попытается их разлучить.
Прошло полчаса с тех пор, как любовники затихли. Оба молчали лишь изредка обмениваясь нежными поцелуями.
Грей сам усадил ее боком и застегнул лиф платья, опасаясь, что кто-нибудь застанет их в неподобающей позе и еще более непристойном виде.
Оставалось только найти выход из ловушки, в которую они попали.
– Грей, – еле слышно произнесла Минерва, – тебе грозит опасность. Мы оба в опасности.
– И что же ты предлагаешь? Чтобы мы встретили ее вместе?
– Да, – кивнула она. – Я хочу быть рядом с тобой, что бы ни случилось.
– Если мы попытаемся сбежать и шутки ради оповестим о своих намерениях всех своих знакомых, враги наверняка последуют за нами.
– Тогда давай так и сделаем.
Минерва сама не понимала, что говорит. Грей вдруг крепко обнял ее. Некоторое время посидев неподвижно, она отстранилась и уставилась ему в лицо.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Минерва. – Ты считаешь, что в погоню за нами бросятся мои родители.
Улыбнувшись, он отозвался:
– А ты подозреваешь моего дядю.
– И еще мы оба думаем, что тут не обойдется без Макспорранов.
– И без Клака с Минером, – добавил Грей. – Как по-твоему, какую роль они играют в этой пьесе?
Минерва нахмурилась, но спустя какое-то время расплылась в улыбке. Она засмеялась, и Грей не смог оставаться серьезным. Так они и хохотали вдвоем, крепко обнявшись, чуть не плача и качая головами.
Наконец, совладав с собой, Грей произнес:
– Значит, нас будет преследовать целая толпа.
Эти слова вызвали новый взрыв хохота у Минервы.
– И в этом случае, – продолжил он, ободрившись, – они наверняка передерутся между собой, а нам не причинят никакого вреда.
Минерва уселась у него на коленях поудобнее и положила руки ему на плечи, вмиг посерьезнев.
– Ясно, что кто-то из них хочет получить деньги обратно, потому что работа не выполнена, потому что ты до сих пор жив, – пояснила она и поморщилась. – Неприятно говорить о таких вещах, но что поделать…
– Ты словно прочитала мои мысли, – откликнулся Грей. – Кто-то где-то заплатил за услугу, которая не оказана. Кем бы он ни был, он требует вернуть ему деньги. Или довести дело до конца. А может, и то и другое, поскольку он в ярости. В пятницу вечером все наши подозреваемые окажутся в одном месте. Все те люди, которые могли бы заплатить немалые деньги, лишь бы больше никогда не встречаться со мной. Что может быть удобнее, чем похитить человека среди шума и суеты? Он исчезнет без следа.
– Ты думаешь, что твой враг займется этим собственноручно? И на сей раз постарается убить тебя?
Грей позволил себе маленькую вольность: начал легонько поглаживать под юбкой ноги Минервы.
– У тебя изумительные ноги, Минерва.
– Прошу, не отвлекайся.
– Рядом с такими ногами трудно сосредоточиться.
– Грей, – Минерва взяла его за щеки, – подумай о самом важном.
Он улыбнулся:
– Только об этом я и думаю. О твоих ногах.
– Не шути.
– Уверяю, я настроен абсолютно серьезно. Твои ноги…
– Грей! Не надо смешивать плотские желания с реальностью. А если ты скажешь, что это одно и то же, я рассержусь. Хотя сегодняшние ощущения были приятными…
– Просто приятными?
– Ну хорошо, чудесными.
Но Грей не собирался мириться с такой несправедливостью.
– Чудесно бывает окунуться в реку в жаркий летний день. Или погладить котенка.
– Ты пытаешься отвлечь меня от серьезного разговора, болтая глупости. И совершенно напрасно. Только зря тратишь время. Послушай, вот как мы поступим. Покинув башню, мы снова будем холодны друг с другом, ясно?
– Я весь внимание. – Грей не стал соглашаться, не позаботившись прежде о безопасности Минервы.
Высвободившись из объятий, Минерва вскочила на ноги.
– В салоне нам надо держаться на расстоянии, я буду наблюдать за гостями, чтобы выяснить, кто из них следит за тобой.
Возбуждение Минервы встревожило Грея. Она вновь стала прежней взбалмошной девчонкой, сломя голову устремляющейся к цели.
– Неудачная мысль, – заявил он. – Не понимаю, чего мы этим добьемся.
– Ты забыл про мою проницательность? Я сразу пойму, кому ты встал поперек дороги. В итоге я назову тебе имя злоумышленника, мы заманим его куда-нибудь в укромный уголок, и…
– И что дальше, Минерва?
– Разоблачим его, – заключила она, – и предадим суду. Конечно, если нам не придется… убить его самим.
Только серьезность момента помешала Грею рассмеяться. Последние слова Минерва произнесла, потрясая в воздухе сжатыми кулаками и сохраняя свирепое выражение лица. Она была на стороне Грея. Неужели дочь уже сомневается в невиновности родителей?
