Обратный путь в город был скучным и неинтересным, даже по дурости никто не нарывался. В этот раз я не стал заезжать в свою деревню, а также проехал мимо Церкви и преодолев поля сельских тружеников, въехал в город. Город продолжал жить своей жизнью и не обратил на меня никакого внимания.
Теперь, по плану у меня было посещение городского бургомистра, и я направил Хомяка прямиком ко входу в Ратушу.
Двухэтажное, кирпичное здание Ратуши, с кроваво-красной черепичной крышей, было украшено гирляндами цветов и могло без особого ущерба выдержать штурм разъяренных домохозяек, недовольных повышением тарифов на коммунальные услуги. Внутри здание по большей части пустовало, если не принимать во внимание редких игроков бродящих по помещениям Ратуши, в основном, по трем причинам: удовлетворить свое любопытство, попытаться присвоить все, что любопытство посчитает ценным и убить время или какого-нибудь зазевавшегося неудачника.
Кабинет бургомистра я нашел на втором этаже после пятиминутных поисков и двух отправившихся на перерождение самонадеянных придурков, прятавшихся в засаде. Постучав в дверь я, не дожидаясь приглашения, шагнул внутрь, и оказался в довольно большом кабинете способном вместить канцелярский стол невиданных размеров, ломившийся от кулинарного изобилия. Каким-то непостижимым образом, мне удалось разглядеть на огромном канцелярском столе, настоящие часы, вытесненные всевозможными блюдами и бутылками и одиноко стоящие на краю. И не просто часы, а даже будильник! Больше из предназначенных хоть каким-то образом для работы приспособлений, на столе ничего не было. Все эти отвлекающие моменты были щедро залиты солнечным светом, который беспрепятственно лился в кабинет через широкие вымытые окна.
Во главе стола, как и подобает начальнику его ранга, сидел бургомистр Фриц. Это был, дородный мужчина с солидным брюшком, похоже в свое время вместившим в себя не одну кучу еды и не один бочонок пива, не считая других алкогольных напитков разной степени крепости. Начавшая лысеть голова была повернута в мою сторону, и мне ничто не мешало разглядеть, его утомленное излишествами лицо, кожа которого была сплошь испещрена крупными порами. Под редкими бровями и набрякшими веками, суетливо бегали невыразительные глазки. Далее, наливались спелостью солидные мешки под глазами, между которых разместился крупный мясистый нос. Ещё ниже, большой рот, с толстыми сухими губами и тяжелый подбородок - желанная мишень-мечта для любого боксера.
Одет он был по-деловому. Старомодный жилет от костюма, белая сорочка, взмокшая от пота и строгий непрезентабельный галстук. Передо мной сидел типичный представитель чиновника-бюрократа и вытирал носовым платком блестящее от пота лицо и мокрую шею.
Весь облик Фрица кричал о том, что у него уже давно началась моральная подготовка к обеденному перерыву. Я его прекрасно понимал и поэтому не стал томить Фрица неизвестностью и для начала поздоровался и поинтересовался:
- Может вам помочь? - я указал на стол, стонавший под гнетом посуды со всевозможной едой, и добавил. - Я никогда не был эгоистом, и легко бы мог отдать рубашку нуждающемуся, если у меня их две.
Сбитый с толку моим предложением, Фриц не сразу нашелся, что ответить. Видимо, в нем некоторое время боролись жадность с гостеприимством. В итоге, приняв во внимание обилие пищи, которую Фрицу никак не одолеть в одиночку, победу одержало гостеприимство.
Немного погодя, когда я перепробовал все, без исключения, блюда, ни в чем себе не отказывая и заметил, что пик обеда у Фрица остался позади, я понял, что удобный момент наступил и приступил к обсуждению своих головняков.
- А я, собственно, к вам по делу!
- Надо же! И по какому, если не секрет?
- Совсем не секрет, что больше удовольствия получаешь от еды, чем от разговоров о ней.
Говоря это, я достал из своего инвентаря миллион золотых монет и засыпал ими все освободившееся, от уничтоженной нашими совместными усилиями пищи, пространство на столе. Опыт общения, в качестве успешного, но зависящего от многих обстоятельств предпринимателя, с чиновниками всех мастей, разных уровней и степени значимости, научил меня тому, что человек способен на многое, если ему дать надежду. Иными словами, медсестра с подаренной шоколадкой и та же медсестра без шоколадки - это два разных человека. Я с удовлетворением отметил, как у Фрица загорелись от жадности глазки и продолжил психологическое давление.
Всем давным-давно уже известно, что в коррумпированном обществе неподкупных чиновников не бывает. Исключения есть везде, но искушение губит даже святых девственниц. Неподкупный чиновник - это всего лишь чиновник, с которым не сошлись в цене. С Фрицем в цене мы сошлись целиком и полностью. В результате, мы остановились на том, что город будет получать не как минимум пятьдесят процентов прибыли с моей деревни, а разбогатеет всего лишь на двадцать. Фриц, при этом, в свою очередь, единовременно разбогател на рассыпанный по столу миллион, и еще на десять процентов с прибыли моей деревни, которые отходили ему лично. Я уже почти собрался уходить, когда вспомнил о том, чего никоим образом не должен был забывать:
- Кстати, а как насчет награды за оказание "неоценимой услуги" провинции Лангобард?
- Вот это память! - надеюсь, что искренне порадовался за меня Фриц. - Конечно! Вот, держи!
Я получил вторую пару "Сапог Поспешности", и не стал более злоупотреблять гостеприимством бургомистра. Как нельзя более, обоюдно довольные результатами нашей беседы, мы пожали друг другу руки и разошлись, уж если и не добрыми друзьями, то вне всякого сомнения, убежденными единомышленниками и даже где-то, соучастниками.
Следующим пунктом по моему плану, было посещение, выживающего из ума владельца Магазина музыкальных инструментов, Гварнери. Не прошло и пары минут, как я уже входил в здание магазина. Гварнери начищал валторну, и тер ее с таким видом, как будто собирался сделать в ней еще одну дыру. Увидев меня он хрюкнул и чуть не поперхнулся, и совсем не похоже, что от радости. Почти отбросив в сторону заботливо начищаемый инструмент, Гварнери, вначале уставился на меня, как на привидение, а затем, забыв даже поздороваться, разразился словесным недержанием:
- Ну, и где тебя хрен носил? И что тебя заставило вернуться так рано? Решил проверить, чего у Гварнери больше, терпения или здоровья? Как видишь, и того и другого с избытком, да и сам я в полном порядке. Стоило ли так торопиться? Мог бы еще где-нибудь проболтаться пару-тройку лет.
- Ты прямо мысли мои прочитал! Навряд ли ты теперь поверишь, что я мог просто соскучиться, поэтому забирай свое барахло, и давай-ка сюда то, что мне причитается.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
