лучшую удалось устроиться? Отвычка от мирной жизни? Ничего, пройдет…
— С работой у него как раз проблем нет. Тут другое. — Пожилой джентльмен кашлянул. — Вы понимаете, конечно, сэр, что это между нами, но в данный момент над Клемом нависает угроза судебного обвинения. В нарушении обещания жениться, знаете ли… Гм.
— Ах, вот как…
— Да. Увы. Настоящая драма, я вам скажу. Замечательная девушка, лучшей невесты не сыскать… Тут, конечно, молодым людям никто не советчик, но ведь они же друг друга любят, это всем их знакомым очевидно! И вдруг — такая вот неприятность. Внезапно, без какого-либо объяснения причин. Якобы девушка не может как-то так посмотреть, не может куда-то пойти… Это ведь не объяснение, верно?
— Пожалуй… — медленно произнес доктор.
— И что только творится в умах современной молодежи?.. — Наш собеседник скорбно поджал губы.
— Затрудняюсь ответить на столь общий вопрос. Впрочем, физически вот с этим конкретным представителем молодежи все более-менее нормально. Ему нужно немного отдохнуть — а потом забирайте его домой: вы ведь знаете, где он живет? Нет-нет, не стоит благодарности. Помогать людям — мой долг, брат…
— Арминий. Брат Арминий, — ответил пожилой джентльмен. — Да, я, конечно, знаю, где Клем живет. Ведь он же мой племянник. Точнее — племянник моей покойной жены.
Мы с Кидом обменялись быстрыми взглядами.
— С Клемом все-таки что-то серьезное? — встревожился брат Арминий.
— Нет, все хорошо. — Голос доктора был абсолютно спокоен. — Просто ему нужно немного отдохнуть.
Перевод Григория Панченко
От переводчика
В данном рассказе загадки начинаются прямо с названия. Почему «Окопная Мадонна», если в самом тексте о «Мадонне» нет ни слова? Но современникам, пережившим Первую мировую, не надо было ничего объяснять. Так называемая «Окопная Мадонна» — один из персонажей военных легенд: загадочная женская фигура, которая якобы время от времени появляется перед окопами или даже в них самих и молится за всех солдат, вне зависимости от того, под какими знаменами они сражаются.
Следующая загадка связана с эпиграфом из поэмы Суинберна Les Noyades (во всем мире она известна именно под этим французским названием). Собственно Les Noyades, «нойяды» — один из самых ужасных эпизодов якобинского революционного террора 1793 года: депутат конвента Жан-Батист Каррье, представлявший якобинскую власть в городе Нант, даже не отправлял арестантов на гильотину, а набивал ими старые баржи и топил в Луаре. Сам Каррье, в полном смысле слова «тыловая крыса» и вообще крайне отвратительная фигура, в поэме знаменитого английского поэта-романтика Элджернона Чарльза Суинберна (1837–1909) превратился в трагического злодея, который влюбляется в прекрасную аристократку, пытается спасти ее от репрессий своих же соратников — и в результате подвергается вместе с ней «революционной свадьбе». Такая «свадьба» — еще один тип расправы, которую якобинцы под его руководством будто бы творили в Нанте (правда, в отличие от вполне реальных «нойяд», это, похоже, страшная легенда: эпоха Французской революции порождала их не менее обильно, чем Первая мировая война). Описание ее выглядит так: «контрреволюционеров» связывали попарно, лицом к лицу, обнаженными — одежда пригодится революционному народу! — причем с революционным юмором пары старались составлять из мужчин и женщин; а потом сбрасывали их в Луару, даже без барж. В действительности Каррье был без всякой романтики отправлен на гильотину, причем в Париже и через год после завершения террора в Нанте, — но образ «смертной свадьбы» навсегда вошел в культурный багаж британских ценителей Суинберна.
В число окопных легенд Первой мировой входит и история «ангелов Монса». Якобы 26 августа 1914 года в ходе жестокой битвы при Монсе (Бельгия) небольшой британский отряд, оказавшийся в безвыходной ситуации, был спасен благодаря вмешательству небесных сил: между ним и гораздо более многочисленными немцами внезапно встала шеренга ангелов — и германские войска, устрашившись, отступили.
Доктор Кид называет этот случай «галлюцинацией», сторонники аномальных явлений числят его по своему ведомству. На самом же деле первоисточником данной легенды послужила статья Артура Мэкена: автора, произведением которого (правда, другим) открывается этот сборник. Мэкен, тогда уже довольно известный журналист и писатель, в то время совершенно официально выступал как сотрудник пропагандистского отдела. Вся эта история сочинена им абсолютно «из головы» — но тем не менее вскоре начали публиковаться «воспоминания очевидцев», по их словам, бывших в тот день под Монсом и видевших ангелов своими глазами. Трудно сказать, что это было: слишком эмоциональные, с путаницей дат, воспоминания тех, кто читал или слышал в пересказе историю Мэкена, или действительно порожденные ею галлюцинации, что вполне возможно в той обстановке непрерывного стресса, страха и боли.
Продолжая разговор о реалиях Первой мировой, скажем, что должность Стрэнджвика (батальонный ординарец) отнюдь не «штабная», а тем более не тыловая: такой ординарец находится при командном пункте батальона и исполняет функции вестового — то есть постоянно доставляет поручения командования на передний край, да и сам батальонный штаб обычно расположен фактически на передовой. Из-за необходимости постоянно перемещаться под обстрелом потери среди таких ординарцев были даже выше, чем среди обычных окопников.
«Двойное зрение» (second sight или, по-гэльски, An Da Shealladh), которым был наделен капрал Грант, — якобы имеющий место феномен предвидения. Традиционно считается, что в первую очередь он позволяет предсказывать смерть окружающим (но не самому провидцу: обстоятельства его собственной гибели от него сокрыты), причем если такое пророчество уже озвучено, то попытка что-либо изменить приведет к еще более трагическим последствиям; более того, если уж обладатель «двойного зрения» рассказал о том, что увидел, — этим самым он не столько предупредил о беде, сколько ее накликал. Способность к «двойному зрению» приписывалась прежде всего кельтским народам, в том числе и горным шотландцам. А фамилия Грант — не просто шотландская, но и принадлежит одному из наиболее «упертых» горных кланов, многие члены которого даже в Викторианскую эпоху отказывались признавать себя британцами. Собственно, и в знаменитом романе «Дети капитана Гранта» (Жюль Верн перед его написанием специально изучил шотландскую специфику) сложность поисков связана с тем, что капитан Грант отправился в южные моря с целью основать колонию для недовольных английским владычеством шотландцев — и не уведомил адмиралтейство о своем маршруте.
Цитата из «1-го послания к коринфянам», которую Стрэнджвик сперва услышал так неправильно, что название города Ефес (Ephesus) запомнил как слово «офицеры» (оfficers), представляет собой одну из самых загадочных строк в «Деяниях апостолов». По-видимому, апостол Павел говорит о случае, когда его выставили на арену для растерзания дикими зверями, — однако, во-первых, эта казнь, damnatio ad bestias, которой позже очень часто предавали первых христиан, обычно не применялась для римских граждан (а Павел такое гражданство имел), во-вторых же — непонятно, как ему в таком случае удалось спастись. Так или иначе, для христианского сознания эта формула —
