— Ты не философствуй, а переходи к делу, — погрозил собеседник прозрачной тростью. — Знаешь же, после смерти мое любопытство лишь усилилось.
— Это точно, — шутливо вздохнула я. — Хорошо. Ходят слухи, что в вашу бытность ректором вы водили близкое знакомство со столичным детективом, мсье Верном Руаппи. Это так?
— В общем-то, конечно, так, — протянул собеседник. — Только я, убей бог, не понимаю, с чего вдруг тебя это заинтересовало.
— Есть вполне объективные причины. А не приходил ли к вам в свое время мсье Руаппи узнать, как пользоваться редкими магическими ядами, произведенными не кем иным, как вампирами Туманных гор?
Услышав мой вопрос, призрак в прямом смысле этого слова покачнулся и вытаращил на меня глаза.
— А это ты откуда знаешь?
— Значит, приходил? — еле сдерживая довольную улыбку, уточнила я.
— Айлия, с каждым днем ты поражаешь меня все больше и больше. — Почесав нос, мсье Бьорек старательно наморщил его и все же соизволил ответить: — Ума не приложу, откуда у тебя взялась подобная информация, но действительно давным-давно Верн интересовался у меня вампирьими ядами и даже принес образец... — На этом месте призрак запнулся и, с подозрением на меня взглянув, поинтересовался: — А на кой тебе понадобились эти сведения? У Верна не будет неприятностей? Конечно, после моей смерти наша дружба несколько поутихла, и это совершенно не удивительно, но делать что-то ему во вред я точно не собираюсь.
Я энергично замотала головой.
— Ни в коем случае. Считайте, что я просто удовлетворяю свое любопытство, а оно, кстати, ничуть не уступает вашему. — Мсье Бьорек продолжал в задумчивости морщить нос, и я с обидой заметила: — Мне казалось, что до сих пор я не давала ни малейшего повода в себе сомневаться.
— Это правда, — с легкой неохотой признал собеседник. — Что ж, если ты твердо обещаешь сохранить услышанное в секрете, я с тобой поделюсь.
— Конечно обещаю, — немедленно подтвердила я и выжидательно уставилась на собеседника.
Тот еще немного помялся, больше для вида, и заговорил:
— Так вот. Как я уже упоминал, однажды Верн пришел ко мне с образцом яда, а поскольку я обладаю весьма и весьма обширными познаниями на данную тему, без должной скромности замечу, более глубокими, чем у всех ныне живущих магов, то вполне смог его идентифицировать. Это оказалось одно из самых удачных творений вампиров, помогающее им охотиться. Произнесенное при откупорке специального флакона, в котором хранится яд, заклинание определяет время его действия.
— А как именно действует яд? — вклинилась я.
— Не торопись, — попытался утихомирить мой пыл призрак. — Все расскажу. Итак, для того чтобы убить человека, достаточно лишь капли яда, попавшей ему на кожу. Сразу пострадавший ничего не замечает, лишь через несколько часов, определенных заклинанием, его кровь превращается в совершенно непригодную для дальнейшей жизни субстанцию, и человек падает замертво. Так что ты понимаешь, тут не поможет никакой доктор, пусть даже он по счастливой случайности окажется рядом.
— Погодите. — Мне снова не удалось сдержаться. — Но вампирам же кровь нужна, а не эта совершенно, так сказать, непригодная субстанция. Что-то у вас не сходится.
Несколько раздраженно мсье Бьорек заметил:
— У меня все сходится, это ты спокойно дослушать не в состоянии. Так вот, гениальность изобретения вампиров и состоит в том, что через довольно непродолжительное время все возвращается на круги своя, и мы имеем совершенно целое, но мертвое тело.
Я снова передернулась. Никогда не любила вампиров, и услышанное лишь подкрепило мои чувства. Слишком уж их совершенно нечеловеческое мышление далеко от моего. Мне никогда не понять, зачем нужны такие кошмарные творения, как этот яд. А уж мсье Бьорек хорош. Взял и выложил детективу все подробности. Мол, убивай кого хочешь, руки развязаны. С неодобрением взглянув на повисшего в воздухе призрака, чье лицо хранило совершенно безмятежное выражение, я спросила:
— И вы, все рассказав, просто отпустили мсье Руаппи?
— Не совсем, — самодовольно возразил бывший ректор. — Я с максимальной убедительностью объяснил Верну, что если узнаю о чьей-либо необъяснимой смерти, то молчать не стану. Он меня понял, и мы вполне мирно расстались. Как показало время, я был прав, доверив Верну информацию.
Я шутливо погрозила мсье Бьореку пальцем.
— Вы опять лукавите. Никогда не поверю, что вы не вытрясли из детектива, как он умудрился раздобыть столь необычный яд, совершенно недоступный для простого обывателя.
— Вытряс, конечно, — лениво отмахнулся собеседник. — Но что толку тебе об этом рассказывать, если ты и сама все прекрасно знаешь?
Никак не отреагировав, я задала следующий вопрос:
— Погодите, но не далее как позавчера в столице произошла вполне необъяснимая смерть. Почему же вы до сих пор не в полиции?
— А мне больше нет до этого дела, — совершенно спокойно пояснил призрак. — Вот уже несколько лет я не являюсь законопослушным гражданином.
Я усмехнулась.
— Удобная логика.
— Не говори о том, чего совершенно не понимаешь, — строго осадил меня призрак и уточнил: — Это все, что ты хотела узнать, или есть еще вопросы?
— Есть, — фыркнула я. — Раз уж вы так разоткровенничались, скажите, мсье Руаппи на самом деле поил некоторых свидетелей зельем правды?
Собеседник наморщил лоб, стараясь понять, о чем конкретно идет речь. Когда же до мсье Бьорека дошло, он весело рассмеялся.
— Ах, ты об этом... Не бери в голову. Верн только Албене эти сказки рассказывал. В действительности он просил зелье для своих многочисленных поклонниц, желая сразу узнать, что именно их привлекает — он сам или его слава. И, замечу, лишь одна из двух дюжин женщин интересовалась известным детективом как личностью.
Откинувшись на импровизированную каменную спинку, я задорно рассмеялась. Мсье Руаппи был оправдан в моих глазах. Каким именно образом человек ищет счастья в личной жизни — лишь его дело и меня совершенно не касается.
— Вижу, идея тебе приглянулась, — с присущей ему проницательностью заметил призрак. — Но не стоит этим злоупотреблять. Меньше знаешь — крепче спишь. Каждый человек имеет право на тайны.
— Вам легко говорить. А иногда так хочется точно знать, что именно о тебе думают. Удастся избежать многих ошибок.
— Для этого не нужно зелье. Насколько я помню, еще недавно ты считала себя хорошим психологом. Вот и разбирайся чисто умозрительно.
— Попробую. — Я улыбнулась. — Скажите, мсье Бьорек, а Зенедин знал обо всем, что вы мне недавно рассказали?
— Думаю, об этом тебе стоит спросить его самого, — совершенно серьезно отшил меня вредный собеседник, исключив своим тоном какую-либо возможность для дальнейших переговоров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
