как я: я ведь не обращаю внимания на все твои ужасно неуклюжие попытки связаться с мятежниками. И на всю твою ложь.
Желудок сделал кульбит, когда он в два шага пересек комнату и прижал меня спиной к решетке. Позвоночник ударился о твердый металл, и я ахнула, потянувшись назад и обвивая прутья руками.
Он обхватил мои щеки и крепко поцеловал, будто мы сражались за то, кто главнее. Я застонала ему в рот, когда он отстранился и провел языком по моим губам.
Где-то на краю сознания вспыхнула мысль, почему я не испугалась, хотя должна была. Почему я не сбежала, как остальные слуги, но я не могла заставить себя сдвинуться с места.
Он так часто целовал меня, в совершенно разных ситуациях. В качестве уловки или скрепления сделки. Чтобы больше распалить. Десятки раз в моих снах, даже один раз неистово – всего несколько часов назад на поляне. И все же каждый раз – каждый – я была совершенно не готова.
Я зарылась пальцами в его волосы, притягивая ближе, прижалась губами к его. Он провел руками по моим бокам, и я ощутила возбуждение. Дикое желание. Я плавилась в его объятиях.
Мое сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь вырваться и слиться с его сердцем.
Баэл чуть отстранился и провел острыми зубами по моей нижней губе, втягивая ее в рот. Когда я открыла глаза, встретившись с его взглядом, он соблазнительно улыбнулся и нарочито сильно прикусил мою губу.
– Ай! – Я отпрянула, когда кровь брызнула в рот. – Ты укусил меня.
Он облизнул свои губы, и меня пронзило необъяснимое возбуждение. Это должно было показаться отвратительным, но…
Его дыхание опалило мои щеки.
– Но ведь это не впервые.
– Не впервые… что? – Мы не впервые целуемся? Или он не впервые укусил меня? Или он про то, что я не впервые игнорировала все доводы рассудка и хотела, чтобы он оттрахал меня так жестко и дико, даже зная, что, скорее всего, это меня сломает.
– Ты же хотела правду. Знаешь, почему я остановился? – Выражение его лица стало нечитаемым, даже глаза будто позолотели. – Это просто, маленькое чудовище. Потому что я неделями кормил тебя своей кровью.
Он произнес это так, будто в этом и заключался весь смысл. Будто это и был ответ на все. Но я все равно ничего не понимала.
– Я знаю. Ты так исцелял меня. Потому что я могла умереть. Правильно?
Он невесело усмехнулся. Словно изумлялся моему невежеству.
– Я же сказал тебе, что исцеление так не работает. Когда Гвидион использует магию для исцеления, как с твоей подругой-служанкой, он не устает. Слышала ли ты когда-нибудь, чтобы кто-то из Высших фейри ослабел от одного простого заклинания?
Я прикусила губу. Нет, я никогда об этом не слышала, но и не думала о подобном.
– Тогда просто объясни. Что происходит?
Но еще до того, как он заговорил, я задумалась, а правда ли я не понимаю. Или же я давно это подозревала, но не хотела – и не смела – признать.
– Я не исцеляю тебя. Вернее, не совсем так. Я кормлю тебя своей магией с тех пор, как вытащил из подземелья. Разделяю силу… это не то, что проходит бесследно.
– Тогда зачем ты это делаешь? Я точно о подобном не просила.
Он тряхнул головой.
– Инстинкт? Или, может быть, все дело в тебе. Я не думаю, что ты понимаешь, что это такое. Какой бы силой ты ни владела, это…
– У меня нет никаких сил, – тут же выпалила я.
– Можешь мне не лгать. Это работает в обе стороны, знаешь ли. – Он облизал губы. – Я чувствую ее.
Мысли бежали слишком быстро, чтобы я могла за ними угнаться. Его эмоции тоже казались хаотичными. Бурными.
– Все это не важно. Но понимаешь ли ты теперь, что будет, если я трахну тебя так, как этого жажду? Как ты этого жаждешь от меня? Наша связь закрепится, что убьет не только тебя, но и всю мою семью.
Осознание обрушилось на меня. Голова закружилась, и я подумала, что сейчас потеряю сознание.
– Я не понимаю.
– Не понимаешь? Я же рассказал тебе историю Эшлин и ее проклятья.
– Историю, – быстро возразила я.
– Историю моей семьи.
Его глаза похолодели, и он еще больше отстранился от меня. Я потрясла головой, пытаясь смириться со всем этим. Я задрожала, отчаянно желая, чтобы разум снова вспомнил о логике, изгнав желание, все еще пульсирующее внизу живота.
– Доколе корона не будет возвращена достойному владельцу, обсидиановое королевство будет жить в вечных страданиях. Если кто-либо из членов королевской семьи испытает истинное счастье, все, в чьих жилах течет кровь Вечных, умрут, – быстро проговорил он, словно знал эти слова настолько хорошо, что они для него ничего не значили. – Мы не заключаем брачных уз. Никогда.
Легкие горели от нехватки воздуха. Это слишком. Слишком для меня. Я хотела услышать от него правду, но, возможно, он оказался прав. Ложь меня больше устраивала.
– Тогда… почему?
– Сначала я не думал, что это подействует на тебя… так. И будь ты человеком, то все было бы в порядке.
– Но я человек, – выпалила я.
Это казалось единственным, что имело смысл во всем этом разговоре.
– Нет… ты не человек. Я не знаю точно, что ты такое, но ты не совсем человек. Мы с Сайоном поняли это, когда ты смогла развеять наши чары, но я точно убедился в этом, когда на тебя напали те фейри.
Я перестала дышать.
Он протянул открытую ладонь, будто пытаясь взять меня за руку. Я уставилась на нее. Неожиданно на его ладони заплясал бело-голубой огонек. Я отшатнулась.
– Что это?
– Я не знаю. Я никогда не умел вызывать огонь, но, когда на тебя напали, собственная магия подвела меня. И вместо нее теперь я могу создавать только это. – Он подался ко мне, заглядывая в глаза. – Так почему бы тебе не рассказать мне, партнерша? О чем же ты лжешь?
Эпилог. Сайон
Я быстро шел по тускло освещенному коридору, лист потрепанного пергамента дрожал в кулаке.
Наверху, в замке, царило нервное возбуждение в преддверии второй охоты. Наша делегация должна была выдвинуться в Срединье меньше чем через час, но во мне росло подозрение, что ни один из членов семьи не готов к выезду.
Конечно, включая и меня. Наверху, может, и царил хаос, но здесь, внизу, было очень тихо. Только я и одинокий страж, стоящий на посту в конце коридора.
Я мог бы поместить
