— Я поговорю о тебе с Дреем, — нарушила его мысли Рейна. — Голос моего мужа будет не единственным, который он услышит. — Их взгляды встретились, и в этот миг Райф понял истинную причину, по которой она вышла замуж за Мейса.
Это, как ни странно, облегчило ему отъезд. Если она смогла выйти за ненавистного ей человека лишь для того, чтобы оберегать клан, то и он должен суметь уехать ради Дрея. Райф тихо попрощался с Эффи и пошел к Ангусу Локу, который ждал его с лошадьми.
Сев верхом и собрав поводья между пальцами меховых собачьих перчаток, он повернул коня головой на юг, чтобы не видеть больше ни Эффи, ни круглого дома.
«Ты не годишься для этого клана, Райф Севранс».
Не сказав ни слова, Райф толкнул Лося пятками и поехал прочь.
Ангус догнал его час спустя, когда Лось пробирался по старому снегу на краю выгона. Райф догадывался, что дядя задержался, чтобы поговорить наедине с Рейной, но не хотел думать об этом их разговоре. Его занимала только лежавшая впереди дорога.
Утро не спешило наступать. Свет уже появился, но у него не было ни направления, ни видимого источника. Снег лишал тени глубины, и расстояние до песчаных холмов и тайги за ними трудно было определить на глаз. Райф потерял счет тому, сколько раз охотился в этих сосновых лесах. Ребенком он воображал, что тайге нет конца, да и после ему ни разу не удалось доехать до ее края.
Молчавший Ангус только через час сказал что-то гнедому и поехал вперед. У подножия холмов он нашел охотничью стежку, почти не знакомую Райфу. Кланники редко переваливали через кряж с востока, предпочитая более отлогий западный край. Снег здесь был не такой глубокий, и Лось впервые за день ступил на твердую почву. Молодые лиственницы и каменные сосны, покрытые льдом, блестели, как тела купальщиков. Ледяная кора не мешала им источать крепкий смолистый запах. Райф держал свои мысли в железной узде, пропуская только самые необходимые.
Час шел за часом. Вместе со светом прибывало и тепло. Белые куропатки кричали в заснеженной чаще карликовых берез, и где-то далеко ржал, как мул, чернохвостый олень.
— Хороший у тебя конь.
Райф, целиком сосредоточившись на подъеме по каменистому склону, не сразу понял, что Ангус что-то сказал. Взглянув вверх, он увидел, что Ангус придержал гнедого и Лось почти уже поравнялся с ним. Бывалого путешественника сразу видно: Ангус весь, какое место ни возьми, был намазан маслом, покрыт воском, обвязан, укутан или как-то еще защищен от холода. Одно только лицо представляло собой чередующиеся пласты воска, лосиного жира и копытного клея.
Перехватив взгляд Райфа, он усмехнулся:
— Жена поджарит меня на сухой сковородке и бросит на растоптание ослам, если я не уберегу свою красоту.
Райф через силу улыбнулся — говорить ему не хотелось.
— Авось, увидев тебя, она посмотрит сквозь пальцы на пару лопнувших жилок и оставит меня в живых... лишь бы только вовсе нос не отморозить.
Убедившись, что Ангус решил разговорить его во что бы то ни стало, Райф начал прислушиваться — он ведь почти ничего не знал о семье дяди. Ангус держал все подробности при себе.
— Так мы едем к тебе домой? — спросил Райф и почувствовал себя предателем. Если Ангус и обрадовался тому, что Райф наконец заговорил, он не подал виду и продолжал смотреть вниз, оберегая копыта гнедого от камней.
— Может быть, когда я управлюсь со своими делами на юге. Моя жена давненько не видела вас с Дреем, а Эффи и вовсе никогда. Она мне уши открутит, если узнает, что я не завез тебя к ней. Она у меня, злая — особенно в холодную пору.
Дрей. Сколько ему понадобится времени, чтобы раскрошить братнин клятвенный камень в порошок?
— Я не помню, чтобы твоя жена когда-нибудь приезжала в круглый дом, — почти бессознательно произнес Райф.
— Ясное дело, не помнишь — ты тогда только-только на свет народился, да и Дрей недавно вышел из пеленок. Таких мясистых ножек я еще ни у одного мальца не видывал, и лягался он ими почем зря, точь-в-точь его батюшка. — Рыжая щетина, пробившаяся сквозь слой сала на подбородке Ангуса, придавала ему свирепый, как у ерша, вид, зато глаза стали из медных темно-янтарными так быстро, точно в них налили краску. — Вот что я тебе скажу: все к лучшему. Дрей и Эффи без тебя не пропадут. Не забывай, что о них есть кому позаботиться. Хотя Мейс Черный Град и глава клана, он еще не весь клан. Клан — это такие люди, как Корби Миз, Анвин Птаха и Орвин Шенк. Они пойдут за Мейсом только до определенного предела.
Райфу очень бы хотелось в это верить, но ведь Ангуса не было с ними в засаде на Дороге Бладдов. Он не знает, на что способны хорошие люди, когда за ними стоит такой, как Мейс Черный Град. За то краткое время, что он провел в клане, Ангус почерпнул многое из бесед с Рейной, Орвином Шенком и другими, но самого Мейса он не видел. Райф плотно сжал губы, ощутив вкус мороза. Никто, кроме него, не знает, какой он, Волк.
Ангус не стал продолжать этот разговор и сосредоточился на подъеме в гору. Утесы из песчаника обледенели: подземные воды просачивались сквозь поры мягкого камня, и тропа стала предательски скользкой. Папоротник и пузырчатая трава хлестали лошадей по ногам, и на больших подушках мерзлого мха даже гнедому было трудно удержаться. В конце концов Ангус спешился и повел коня в поводу, а Райф последовал его примеру.
За три часа их путешествия Райф ни разу не встретил следов, которые должен был оставить Ангус на пути сюда. Вчера сильного снегопада не было, а старый снежный покров в складках холмов залегал неглубоко, поэтому Райф ожидал увидеть хоть что-нибудь: примятую траву, проломленный лед, лошадиные следы — ведь дядя проехал здесь меньше двух дней назад. Но ничего такого ему не попадалось. Когда, поднявшись на вершину, он и там увидел только нетронутый снег, сходящий к черной громаде тайги, Райф спросил Ангуса:
— Почему мы выбрали не ту дорогу, которой ты приехал?
Глаза Ангуса сменили цвет во второй раз за день, и Райф увидел в них зеленые точки, которых прежде не знал.
— А глаз-то у тебя не дурен, парень, — сказал дядя племяннику, откинув капюшон.
Райф достал замшевый лоскут и стал прочищать Лосю ноздри от инея и слизи, ожидая продолжения. Ангус вывернул капюшон, чтобы тот проветрился, и вынул из котомки фляжку в кроличьей шкурке. Сделав добрый глоток, он протянул фляжку Райфу.
— Путешествие — мое ремесло. Я езжу по Территориям двадцать лет и взял себе за правило никогда не выбирать одну и ту же дорогу два раза подряд. — Ангус улыбнулся, показав хорошие ровные зубы. — Сюда я, само собой, прибыл легким путем, поэтому сейчас мы карабкаемся по этим колдобинам. Я всегда так делаю, парень, — со временем ты привыкнешь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
