— С чего ей быть против? — переспросил Игорь прежде, чем Даша успела что-либо сказать. Та разозлилась, глаза так и вспыхнули, а Марина лишь плечами пожала, не желая ничего знать об их разногласиях.
Из вежливости поинтересовалась:
— Как Нина Владимировна?
— Как всегда.
— По внукам скучает, — вставила Даша. — Жалуется, что всё реже их видит.
— Дети растут, — вроде как попыталась оправдать это Марина. — У них другие интересы появляются. Антона от компьютера не оторвать, а Эля заболевает, кажется.
Игорь нахмурился.
— Заболела?
— В садике все болеют, зима.
— Ты с ней на больничном?
Марина замялась с ответом, но всё-таки сообщила, в первую очередь Игорю:
— Я больше не работаю.
— Уволилась? — не поверил тот.
— Мы решили, что так будет лучше.
— Мы? Кто?
Даша кинула на него нетерпеливый взгляд.
— А так непонятно?
Её такая явная ревность Марину вдруг рассмешила. Правда, она попыталась это скрыть, но то, насколько откровенно и глупо Даша себя повела, с головой выдавало её, можно сказать, что юный возраст. Марина по сторонам огляделась, подбирая слова для поспешного прощания, уйти не терпелось, если честно, а увидев Дмитрия, шагавшего к ней по центральному проходу, замерла в первый момент, но заставила себя улыбнуться, даже с некоторого расстояния уловив напряжённость в походке Грановича. Оглянулась на бывшего мужа и его подругу, которые тоже, без сомнения, заметили приближение человека, который одним своим видом заставил её так сильно занервничать.
— Я пойду.
— Я заберу Антона в понедельник, — пообещал хмурый Игорь, правда, глядя уже сквозь неё, на Диму.
— Ты ему позвони, — сказала Марина напоследок, и, забыв попрощаться, пошла Димке навстречу. — А вот и ты!
— А вот и ты, — повторил он за ней, тоже с улыбкой, вот только смотрел настороженно.
Марина его за отворот пиджака схватила, разворачивая в другую сторону, хотя Дима упорно косился за своё плечо, на Игоря и Дашу.
— Я собиралась тебя найти, чтобы выяснить, чем ты так занят, а потом увлеклась немного.
Гранович в тележку заглянул.
— Вижу. И знакомых встретила, да?
Марина тут же перестала улыбаться. Подхватила Диму под руку.
— Они мне не знакомые, и тебе это прекрасно известно. Я же не виновата, что сюда весь город приезжает. — Вздёрнула подбородок. — Это ты в этом виноват.
Он не удержался от удивлённого смешка.
— Вот, значит, как!
— Конечно. — Марина примирительно улыбнулась, к плечу его прижалась, но тут же отпустила его руку, когда Дима решил её за плечи обнять. — Дим, давай домой поедем.
— Я не могу, Мариш. Но приеду через пару часов.
Она расстроено головой покачала.
— Обещаешь только. Проводи меня хоть до кассы, я всё купила.
Он губами к её виску прижался, и тележку с покупками развернул. А Марина не удержалась и обернулась через плечо, чтобы на Игоря посмотреть. Очень хотелось понять, смотрит он на неё или нет.
— Открой рот.
Эля сильнее насупилась и отчаянно замотала головой, отказываясь.
— Открой. — Марина поднесла к её губам ложку с лекарством, несколько секунд ждала, после чего взмолилась: — Эля, пожалуйста! Вот что ты упрямишься? Оно ведь не горькое, и ты об этом прекрасно знаешь!
Вместо того, чтобы поддаться на уговоры матери, Эля губы в трубочку сложила и попыталась со стула соскользнуть. Марина вовремя её поймала за руку и усадила обратно.
— Не уйдёшь, пока не выпьешь.
— Но я не хочу!
— А болеть ты хочешь?
— Я не болею!
— Да? Значит, завтра в садик пойдём?
Эля руки на груди сложила и с огромным неудовольствием посмотрела на ложку с лекарством.
— Открывай рот, — уже мягче попросила Марина. — Давай, быстренько. А то скоро Антон придет, дядя Дима приедет, а ты так и будешь здесь сидеть и фыркать?
Элька выразительно шмыгнула носом. Посмотрела на Семёна, который сидел на подоконнике и с любопытством наблюдал за тем, что происходит. Оттянула шерстяной шарф, замотанный вокруг шеи, и всё-таки открыла рот, правда, сама при этом сильно зажмурилась. Марина улыбнулась, ловко влила ей в рот микстуру. Подбородок ей пальцем подняла, заставляя проглотить, а Эля тут же обижено захныкала. Марина ложку отложила и вытерла дочери слёзы, наклонилась и поцеловала её.
— Ну, всё, всё.
Эля рукавом пижамы вытерла слёзы.
— Не хочу лечиться!
— Я в этом не сомневаюсь.
У дома машина остановилась, Марина выглянула в окно, а потом пошла дверь открывать.
— Кто, кто приехал?
— Антон. Отойди от двери, Эля!
Антон вприпрыжку в дом вбежал, сразу скинул с плеч рюкзак на пол, а Марина помогла ему куртку снять.
— Замёрз?
— Нет.
Следом за Антоном вошёл Игорь, Марина с ним взглядом встретилась и неожиданно смутилась.
— Привет.
— Привет.
Он дверь за собой закрыл, а Эля кинулась к нему.
— Папа пришёл!
— А ты чего заплаканная? — Игорь хотел дочь на руки взять, но Марина его остановила.
— Она болеет, а ты с улицы, холодный весь.
Игорь кивнул и куртку принялся снимать. Марина наблюдала за ним в некоторой растерянности, а он уже куртку на скамейку бросил, и Элю взял на руки. Она его за шею обняла и принялась жаловаться.
— Не хочу больше пить лекарство, оно невкусное!
— А ты чего, заболела? — Игорь лоб её потрогал, глянул на Марину. — Температура?
— Да, тридцать восемь почти, — проговорила она, с неловкостью наблюдая за тем, как бывший муж уверенно движется в сторону кухни.
— Пап, хочешь, покажу, что мне дёд привёз? Игровую приставку!
Игорь на сына оглянулся.
— Сейчас посмотрю, Тош. Чаем напоишь? — спросил он у Марины, усмехнувшись. — Продрог весь, пока Антона ждал. Мороз такой.
Марина на часы посмотрела. Потом кивнула.
— Да, конечно…
— А ты одна? Говорила же, что отец приехал.
— Он утром с Димой в Москву уехал, на несколько дней.
— Понятно. Занятые все люди, деньги зарабатывают.
Марина лишь кивнула, не зная, что на это сказать. Подошла к плите, а Игорь за кухонный стол сел, усадив дочь к себе на колено, а сам осматривался, глазами по углам стрелял.
— Эля, иди в постель, — попросила Марина, — только ведь лекарство выпила.
— Не хочу, там скучно.
— Антон тебе мультики включит. Иди, ложись.
— Папа, ты ко мне придёшь?
— Приду. Чая попью и приду. — Игорь дочь на пол аккуратно поставил и шутливо дёрнул её за тонкий хвостик волос. — Иди, ложись.
Эля по сторонам огляделась, увидела Семёна на диване, подбежала и на руки его взяла, прижав к груди. И тогда уже закричала на весь дом, поднимаясь по лестнице:
