— Со мной пойдет Нейт. Мы скажем, что принесли Энки подарок, который его заинтересует. Думаю, он не станет сразу убивать безоружных мужчину и женщину.
— Она и правда тебя любит!
— Разве Пловчиха не рискует ради тебя жизнью?
— Эта женщина не ждет от судьбы ничего хорошего, а потому наслаждается каждым мгновением так, словно оно последнее. У вас с Нейт все по-другому… Мы могли бы построить новый мир, а эти шумеры нарушили наши планы!
— Нас еще не победили.
— Ты прав, брат мой! День сегодня будет жарким, это хорошее предзнаменование… До скорой встречи, Нармер!
Отряд пловцов, возможно, и доберется до берега реки незамеченным, но потом ему предстоит столкнуться с шумерскими солдатами… Словом, шансы на успех были ничтожно малы.
Оставшись наедине, Нармер и Нейт смотрели на стены далекого Нехена.
— Я сожалею, что попросил тебя мне помочь, — сказал он. — Ты не должна погибнуть в этой резне. Умоляю, вернись в оазис!
— А что будешь делать ты?
— Перелезу через городскую стену, проберусь в храм и разобью эту проклятую вазу!
— Шумерские лучники, конечно же, тебя не заметят.
— Есть места, где дозорных и лучников меньше, и…
— Не говори глупостей, Нармер. Если ты пойдешь один, это будет самоубийство, никому не нужная жертва. Если же шумерский генерал решит, что нас нечего бояться, он впустит нас в город. А если не впустит, то мы умрем вместе.
— Нейт!
— Такова моя воля. Для меня нет большего счастья, чем быть с тобой рядом.
Они обнялись. Обоим хотелось, чтобы поцелуй длился вечность, но это было невозможно.
День и вправду выдался таким жарким, что каждый шаг давался с трудом. Сражение обещало быть тяжелым.
Нармер призвал себе на помощь духи кланов, возродившиеся в нем. Разве не бросал он и остальные вызов судьбе, рискуя собственной жизнью?
Путь от болотистых территорий клана Раковины к священному городу Юга, ныне захваченному чужестранцами, которые решили навязать коренным жителям страны свои законы, был долгим и трудным. Встреча с Предком, первое испытание, встреча и братание со Скорпионом, пробуждение чувств к Нейт… Немало радости и счастья испытал в жизни путешественник между мирами.
Следом за Северным Ветром влюбленные направились к Нехену.
58
Солдат-шумер, стоявший в дозоре, присел возле воды, смочил тряпицу и приложил ее ко лбу. Скорее бы пришла смена…
Больше ни о чем он подумать не успел.
Кремневым ножом Скорпион перерезал ему горло.
Путь был свободен, и отряд пловцов вошел в реку. Разделившись на четыре группы, воины Скорпиона нырнули и под водой поплыли к шумерским лодкам. Было решено, что Ирис останется на берегу и спрячется в зарослях тростника — ей предстояло заниматься ранеными.
Скорпион выбрал головную лодку, Пловчиха — самую большую, на которой перевозили грузы. Заученные и тысячу раз отработанные движения — стремительные, точные…
Из-за жары большая часть шумерских воинов дремала и никто даже не смотрел по сторонам. Да и чего им было опасаться? Местный главарь с остатками своей армии ушел в пустыню, где всех их рано или поздно найдет и уничтожит отряд шумерских воинов.
Один из солдат, зевая, направился к якорю, чтобы поднять его. И только наклонившись, он увидел, как из воды появляется голова Скорпиона, но поднять тревогу не успел: дротик пробил ему горло.
Вслед за своим командиром пловцы забрались в лодку и перерезали сонных шумеров. И только офицер, выскочивший из-под своего навеса, попытался оказать сопротивление. Скорпион одним ударом кулака проломил ему затылок.
Когда головной корабль был захвачен, тишина удивила победителей.
— Берите луки и стреляйте! — приказал Скорпион.
На соседней лодке шла ожесточенная борьба. Благодаря лучникам Скорпиона, уничтожившим сбившихся на корме вражеских солдат, эта лодка тоже была захвачена. Затем лучники стали стрелять в шумеров на третьей лодке, теснивших людей Скорпиона.
Пловчихе повезло меньше, чем остальным: дозорный на носу лодки заметил нападавших в тот момент, когда они вынырнули, и разбуженные его криком шумерские воины схватили свои пики с бронзовыми наконечниками. Началась жестокая схватка. Пловчиха подавала остальным пример, орудуя своим ножом и не обращая внимания на многочисленные раны. Опьяненная боем, мечтающая только о том, как бы убить побольше врагов, Пловчиха схватилась с шумерским командиром, который хотел было выпрыгнуть из лодки, но потом бросился на нее, рассчитывая задушить эту бешеную женщину-воительницу. Ударив его коленом в подбородок, она высвободилась из его цепких рук и ножом вспорола ему живот.
Опасаясь удара со спины, она резко обернулась.
Палуба была завалена трупами. В живых осталась лишь она одна. Черная пелена застлала глаза Пловчихи, и молодая женщина поняла, что еще немного, и она лишится чувств. Сражаться она больше не могла, так как потеряла много крови — раны ее сильно кровоточили. Снадобья Аистихи, которые та передала Ирис, остановят кровотечение… Пловчиха нырнула и в воде сразу почувствовала себя лучше.
Скорпион со своими людьми добивал противника на последней лодке. Было ясно, что шумерам не устоять.
Пловчиха обрадовалась, добравшись наконец до берега. Ирис вышла ей навстречу.
— Помоги мне! — попросила женщина-чибис. — Я еле держусь!
Ирис посмотрела ничего не выражающим взглядом на соперницу, из-за которой так долго терпела унижения, замахнулась кремневым ножом и вонзила его ей в грудь, а потом стала яростно пинать ногами уже мертвое тело.
В этот момент из груди Скорпиона вырвался победный крик.
* * *
Солдаты Быка имели бравый вид. Пехотинцы Льва шли в первых рядах. Их никто и никогда не мог обвинить в трусости, и теперь они рвались в рукопашную. При виде такого противника чибисы, расположившиеся к западу от города, запаниковали. Шумерским офицерам никак не удавалось заставить их повиноваться.
— Эта толпа не сможет маневрировать, — рассудил Бык. — Мы атакуем одновременно в лоб и с флангов. Чибисы в страхе перебьют друг друга!
Коричнево-рыжий бык, шумно дыша, подошел к своему повелителю. Ему на лоб села пчела Нейт, которая принесла частичку меда богини.
Бык погладил своего лучшего воина по загривку.
— Может, нам и удастся выиграть эту битву, Густые Брови, — сказал он генералу.
Как ни старались шумерские командиры, им не удавалось построить чибисов, на которых со всех сторон сыпались противоречивые указания.
Огромный коричнево-рыжий бык дрожал от нетерпения; мгновение — и он устремился на врага, а перед ним катилась волна страха. Вопли первых растерзанных и затоптанных чибисов заставили остальных разомкнуть ряды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
