Он спросил:
- Ты серьезно говорил насчет того?
- Насчет чего? - спросил Мартин, не глядя на него.
- Ну, ты сказал, что у тебя СПИД.
- У меня действительно СПИД.
- О Господи.
- Не так уж все и плохо. Сейчас по крайней мере. Все приходит и уходит.
- И сколько тебе еще осталось?
- Не знаю. Меньше года, наверное.
- Господи.
- Думал, как мне помочь? Строил планы? А это все меняет, уже не сочтешь меня долгосрочным вложением капитала. Что бы ни случилось, я недолго смогу ценить твою помощь.
- Ты подцепил это от... ну, от этих?
- Скорее всего. Когда столько желающих залезть тебе в задницу, обязательно что-нибудь подцепишь.
- Вот гадость! Не рассказывай мне такие вещи.
- Ты сам спросил.
- Но нельзя же быть настолько тупым! Ты что, никогда не слушал новости, не читал газеты?
- Надо было что-то есть, что-то надевать. - Мартин усмехнулся, потом пожал плечами: - Мне наплевать. Когда все будет кончено, все будет кончено.
Ли только головой покачал. Помолчав, он сказал:
- Когда я восстановлю дом, можешь переехать ко мне.
Мартин взглянул на него, нахмурившись, и уставился себе под ноги. Они прошли мимо женщины, лежащей под куском картона. Мартин наклонился к ней и, прошептав что-то, вручил ей пластиковый крест. Рука, высунувшаяся из-под картона, была похожа на крысу. Ли передернуло. Они пошли дальше.
- Почему ты предлагаешь это мне? - спросил Мартин.
- Не знаю. Ты мне нравишься. Однажды для меня сделали то же самое... Не спрашивай.
Мартин не стал спрашивать. Они вышли из переулка на ярко освещенную авеню Маркет. По сравнению с переулками это был совсем другой мир.
- А ты тоже мужик ничего, - сказал Мартин.
Ли не ответил. Он стоял и смотрел в сторону Вашингтон-авеню.
- Что там? - спросил Мартин.
- Не знаю... Не уверен.
- Ты что-нибудь заметил?
- Я же говорю, не знаю. Просто...
Движение тени. Ничего больше. На прошлой неделе он бы и головы лишний раз не повернул, а сегодня весь покрылся гусиной кожей. На мгновение им показалось, что через Маркет проскочила пантера: одна широкая полоса тьмы.
- Так пойдем, черт возьми, и посмотрим, - сказал Мартин.
Ли только вздохнул. Они пересекли улицу и пошли по направлению к Вашингтон-авеню.
Заходить ночью в переулок, оканчивающийся тупиком, все равно что сделать шаг в бездну. Повсюду темнота, шум машин сзади на улице и прочие звуки кажутся какими-то потусторонними.
- Он зашел сюда, - сказал Бобби. Голос его звучал хрипло.
Ронни нащупала его руку и крепко сжала. В другой руке Бобби держал свой деревянный крест. Ронни коснулась своего креста, который висел у нее на шее, и вдруг остановилась:
- В чем дело?
- У меня неправильное чувство.
- Неправильное?
- Ну да. Чувство, что здесь его нет. Трудно объяснить. Той ночью я его чувствовала. Всем телом. Понимаешь? Как будто рядом со мной открыли холодильник.
- Да, понимаю.
- А сейчас я ничего такого не чувствую.
- Давай дойдем до конца, чтобы быть уверенными.
Они снова пошли вперед. Сюда практически не проникал свет фонарей, были видны только неясные тени. В дальнем конце тупика зияла чернотой стена старого здания. На этот раз остановился Бобби. Ронни тоже замерла, остановилась и вопросительно посмотрела на него. Бобби склонил голову набок, словно к чему-то прислушивался. Ронни затаила дыхание. Впереди, может быть, всего метрах в пяти, послышалось какое-то хрюканье, потом раздался хриплый свист. И чей-то голос:
- Дерьмо!
Потом впереди вспыхнул луч света, и они увидели на земле человека. Это был мужчина лет приблизительно сорока. Нос у него был разбит и сильно кровоточил. Он прикрывал ладонью глаза от света. Над ним склонился тот, кто держал фонарь.
- Отстань от меня, - застонал лежащий мужчина.
- Заткнись! - ответил ему другой.
- Эй, - крикнул Бобби, шагнув вперед.
Луч света тут же повернулся на голос. Ронни прикрыла глаза рукой.
- Выключи этот чертов фонарь! - заорал Бобби.
Но свет не погас. Наоборот, он понесся к ним, как поезд в тоннеле. Первой мыслью Ронни было отпрыгнуть в сторону, но она отбросила ее и пригнулась, выставив вперед плечо. Сильный удар опрокинул ее на землю. Она услышала громкий вскрик, и фонарь, сверкнув над ее головой, перелетел через нее и упал где-то сзади. Что-то тяжелое навалилось на нее сверху, холодные руки коснулись лица. Она вскрикнула, и тот, кто навалился на нее, вскочил. Фонарь, перелетев через нее, упал очень удачно и теперь освещал все место действия. Ронни увидела, что Бобби одной рукой прижимает кого-то к стене. В другой руке у него, поднятой как для удара, она заметила что-то длинное и тонкое. Кол.
- Бобби! Не надо!
- Порядок, детка, - отозвался Бобби. - Я не собираюсь его протыкать. Пока.
Пойманным оказался подросток лет шестнадцати. Высокий, худощавый, с прямыми светлыми волосами. На нем была кожаная клубная куртка "Миннесота Викингз". Похоже, дорогая. Лицо парня было искажено от страха. Ронни подошла ближе.
- Какого черта ты здесь делаешь? - сказала она.
Парень съежился и отвернулся:
- Ничего Я ничего не сделал, я просто смотрел. Только смотрел.
Старик, все это время молчавший, застонал:
- Пытался убить меня, сволочь. Забрал у меня все деньги.
Парень заерзал, лицо его стало белее полотна. Ронни подняла фонарь и посветила в сторону, где лежал старик. Рядом с ним на земле валялась маленькая бейсбольная бита. Ее конец был в крови и на него налипли волосы.
- Ах ты маленький кусок дерьма, - сказала Ронни.
- Что такого, это ведь всего лишь бродяга, - ответил парень.
- Может, мне его убить? - спросил Бобби.
- Посмотрим, - сказала Ронни. Она присела на корточки рядом со стариком и коснулась пальцами его щеки: - Вы целы?
- Да, но мои деньги! Он взял мои деньги!
Ронни подняла биту, подошла к подростку и обыскала карманы его куртки. В одном из них она нашла бумажник, в другом - ключи и комок мокрых купюр. Она открыла бумажник и увидела там четыре купюры по двадцать долларов.
- Эй, это мои! - слабо пытался протестовать парень.
Ронни улыбнулась, сложила деньги и отдала их старику. Затем она снова открыла бумажник и вытащила оттуда школьную карточку с фотографией.
- Джин Томпсон, - прочитала она. - Ты очень плохо вел себя сегодня, Джин.
- Отпустите меня, - заныл парень.
- Отпусти его, Бобби, - сказала Вероника.
Бобби отпустил подростка. Ронни подошла ближе и с таким видом, будто собираясь поделиться с ним какими-то интимными подробностями, сказала:
- Я оставляю у себя твою карточку. Если ты когда-нибудь еще кого-то обидишь, я отнесу ее в полицию, понял? Я могу это сделать прямо сейчас. И если ты будешь продолжать заниматься подобными делами, я не стану тебя жалеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
