Но зрительский интерес к «Спартаку» тем не менее по сравнению с 2004 годом резко возрос. Пребывание в группе лидеров, как бы команда ни играла против себе подобных, давало о себе знать. К середине сезона — 2004 средняя посещаемость домашних матчей красно — белых составляла чуть больше 10 тысяч болельщиков. К лету — 2005 — 25 500. И это было не много, это было нормально. Потому что это — «Спартак».
В июле наступил кризис. Команда не могла выиграть шесть туров подряд и скатилась на шестое место. Федун посчитал, что клубу нужны перемены, но не на тренерской скамейке, а в офисе. 21 июля «кризисного менеджера» Юрия Первака, признававшегося, что он любит работать «там, где плохо», сменил 48 — летний чемпион СССР 1979 года Сергей Шавло. В его пользу говорили спартаковское прошлое и европейский, как считалось, менталитет — 14 лет он провел в Австрии и выучил два иностранных языка.
Шавло вспоминал: «В середине 1980-х я был комсоргом команды и мог выразить в разговоре с тренером интересы ребят. И вот однажды начал просить, чтобы семьи игроков прикрепили к спецмагазину — а такая возможность была. Чтобы жены могли свободно купить хорошие продукты, пока мы на сборах или выездах. Это была общая просьба, но после нее сверху на меня начали посматривать косо — не туда, мол, ведешь. С этого и началась история моего ухода из „Спартака“».
Как показала жизнь, прежнюю принципиальность Шавло сохранить не удалось. Видимо, ее заменила европейская политкорректность, которая порой, увы, напоминала бесхарактерность. Но в тот момент все люди, связанные со «Спартаком», восприняли приход нового руководителя на ура. Слишком уж неспартаковским человеком был Первак и слишком «кризисным» — для всех окружающих были невыносимы его дикие вспышки ярости внутри клуба и команды. Да и «Спартаку» из Челябинска, клубу первого дивизиона, хозяином которого он был, бывший гендиректор уделял внимания больше, чем «Спартаку» большому. Не являлся ни для кого секретом и свойственный Перваку «синдром Романцева» (думаю, вы понимаете, о чем речь), из-за которого он пару раз даже не явился к Федуну, будучи вызванным к нему «на ковер». И однажды терпение председателя совета директоров лопнуло.
Объяснение смене исполнительной власти в клубе Федун тем не менее дал «Спорт — экспрессу» корректное: «Мы посчитали, что Первак выполнил задачу, для которой его брали. То есть расчистку авгиевых конюшен. Он сделал для команды очень многое. Но этот человек должен быть сам хозяином в клубе, что он и почувствовал. У него появилось родное дитя — челябинский „Спартак“, а московский стал, можно сказать, приемным. Это раздвоенность мешала, и он сам это понял. Повлияла и ситуация с Погатецом, чей уход в „Мидлсбро“ стал самой вопиющей ошибкой. Договор аренды был заключен так, что у него была возможность уйти».
В конце лета — начале осени красно — белые начали набирать обороты. Одновременно начал на глазах разваливаться «Локомотив», из-за тяжелой травмы потерявший до конца года Сычева. Железнодорожники проиграли отборочный раунд Лиги чемпионов заштатному австрийскому «Рапиду», а потом и в первенстве команда Владимира Эштрекова стала терять очки напропалую. В результате мое летнее утверждение, мол, «потолок» спартаковцев в первенстве — 2005 — третье место, было поставлено под сомнение. Уже в октябре стало ясно, что вторая позиция, гарантирующая выход в квалификацию следующей Лиги чемпионов, вполне реальна.
При этом слухов о том, что сезон — 2005 для Старкова в «Спартаке» окажется последним, становилось все больше. В этой ситуации Федун, вообще — то в среднем дающий интервью раз в год, решил выступить в «Спорт — экспрессе» и пригласил меня в свой кабинет на Чистых прудах.
За пять туров до конца чемпионата владелец «Спартака» заявил:
— С господином Старковым мы находимся в постоянном контакте, и наши взгляды на футбол в значительной степени совпадают. На мой взгляд, он значительно изменился за этот год. Стал понимать, что такое клубный футбол действительно высоких достижений, с постоянным стрессом, которого никогда в своей карьере не испытывал. Ни один тренер в России, полагаю, не сталкивается с таким давлением, как тренер «Спартака»… Старков к такому давлению адаптируется и, думаю, в следующем сезоне сможет сделать качественную работу.
— То есть можно говорить со стопроцентной вероятностью, что латвийский специалист продолжит возглавлять «Спартак»?
— Да. Мы подписывали с ним двухлетний контракт, который не собираемся расторгать. Он подтвердил, что тащит команду вверх.
— …Если у Старкова не получится, будете искать специалиста именно такого (мирового) уровня?
— У Старкова получится. Он умеет грамотно строить тренировочный процесс. В его распоряжении сегодня, пожалуй, самая укомплектованная команда в России.
Таким образом, Федун выдал Старкову публичный кредит доверия и сделал это на тот момент очень своевременно. Многие в команде заметили, что у тренера прибавилось уверенности, он перестал бояться, что его вот — вот снимут. Игроки такую перемену в тренерском настроении улавливают всегда. Потом, в межсезонье, Старков станет прежним, а осень 2005 года стала проблеском в его недолгой спартаковской карьере.
А вот что говорил в том интервью Федун об Аленичеве.
— На весь сезон потеряли Аленичева, на которого очень рассчитывали, считали, что он будет этаким локомотивом команды. Возможно, будь Аленичев здоров, задача попасть в двойку уже была бы решена. Мы заранее просчитали, что процесс возвращения в футбол Титова будет сложным, и думали, что в начальный период Аленичев его «закроет».
— Надеетесь, что Аленичев сможет заиграть как прежде?
— Очень бы хотелось. Аленичев является символом «Спартака» и хотел помочь команде. Мы в свою очередь рассчитывали на его помощь и в солидном по футбольным меркам возрасте положили ему очень высокую зарплату.
— Насколько известно, высшую в команде.
— Да. И подчеркну, что Аленичев — тот футболист, который этих денег заслуживает. Тем не менее это был риск, который пока не оправдался. Надеюсь, оправдается в дальнейшем.
