…Больна ребеночком, это надо же! Джейк уставился на бледную и измученную жену, лежащую в постели, которую она больше не хотела с ним делить. Он знал, что у женщин бывает рвота во время беременности. Много чего понаслушавшись в салунах, он вспомнил, что это происходит в самом начале. Но ведь до сих пор Виктория чувствовала себя прекрасно. По крайней мере он ничего не замечал, да и Виктория казалась испуганной. Похоже, что с ней это в первый раз.
Джейк подошел к кровати. Эмма продолжала протирать лицо сестры влажным полотенцем.
— Давно это с ней? — спросил он, и голос его звучал гораздо резче, чем хотелось бы.
— В первый раз, — ответила Эмма, не поднимая головы.
Или она его дурачит, или Виктории удалось обмануть даже сестру. Джейк отошел в сторону. Раньше ему и в голову не приходило, что Виктория может солгать. Теперь все изменилось. Он увидел новые стороны ее души. Она была способна приходить в ярость и с остервенением бороться за любимое существо. Джейк никак не мог понять, почему она так неистово защищает ребенка, отца которого ненавидела и боялась. — А то, что она пыталась дать ему имя Сарратов, он считал просто предательством. До сих пор Джейк недооценивал Викторию. Он забыл, что она будущая мать, а мать, защищающая свое дитя, может быть во сто крат опаснее любого разъяренного мужчины. Теперь, попытавшись оценить ситуацию с ее позиции, он был почти готов простить жену. Его размышления прервала вошедшая в комнату Кармита. Она принесла пресную лепешку с водой. Присев на край кровати, она отщипнула кусочек лепешки, протянула Виктории и заставила прожевать, несмотря на ее слабый протест.
— Вы должны поесть, сеньора. Ваш желудок сразу успокоится.
Виктория прожевала и проглотила кусочек и как ни странно, почувствовала себя немного лучше. Постепенно Кармита скормила ей половину лепешки и дала попить воды.
— Вот и хорошо, сеньора, — Кармита была вполне удовлетворена, — немного отдохнете и будете совсем здоровы.
Отяжелевшие веки Виктории сомкнулись, и уже в полузабытьи она слышала шорох платьев уходящих женщин. Когда дверь за ними закрылась, она уже крепко спала. Через полчаса она проснулась и чувствовала себя прекрасно. С трудом верилось, что совсем недавно ее ломало и выворачивало наизнанку от приступов рвоты. Открыв глаза, она увидела перед собой Джейка. Значит, все это время он был рядом с ней? Виктория заметила розовый след от пощечины на его щеке. Ужасно! Неужели это сделала она? За всю свою жизнь она никого не ударила.
— Почему ты здесь? — спросила она мужа и поспешила встать. Лежать на кровати в его присутствии было, пожалуй, опасно.
— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
Я чувствую себя прекрасно, — сказала Виктория, поправляя перед зеркалом рассыпавшиеся волосы.
Джейк подошел к ней и встал сзади.
— Возвращайся ко мне, Виктория, — произнес он решительно.
Виктория чувствовала, как железным прессом давит на нее воля мужа. Он был уверен, что она подчинится. Ведь с самого начала все так и было. В его руках была власть, и он умел заставить окружающих выполнять свои приказы. Тем более, что Виктория была воспитана в строгих правилах и традициях и с детства приучена к мысли, что жена должна во всем беспрекословно подчиняться мужу. И если бы причина их ссоры не была столь серьезна, она сдалась бы без борьбы. Но сейчас у нее не было выбора, и, низко наклонив голову, она сказала:
— Нет.
Положив руки ей на талию, Джейк привлек Викторию к себе, и нагнувшись, поцеловал ее в затылок.
— Тебе нужен ктото рядом, чтобы помочь, если приступ случится ночью.
Она стояла, прижавшись к нему спиной, и тепло его тела понемногу согревало ее. Виктория чувствовала, что слабеет.
Конечно, отец ребенка должен проводить ночи рядом с его матерью, поддерживать жену, когда той становится плохо. Но как она могла вернуться в его объятия, зная, какую ненависть он питает к тому маленькому существу, которое ей предстоит произвести на свет? Как ей вернуться, если его к ней влечет только похоть? Даже сейчас она чувствовала его возбуждение.
Легче всего сейчас было бы ответить согласием и лечь рядом с ним в постель, расслабившись и забыв обо всем. Но делать этого было нельзя. Выпрямившись, Виктория стала поправлять волосы.
— Если мне понадобится помощь, я позову Эмму.
— Зачем беспокоить Эмму, если ты можешь спать вместе со мной?
— Зачем спать с тобой, если можно побеспокоить Эмму?
Лицо Джейка потемнело от злости.
— Я пытался договориться с тобой похорошему, но не вышло. Теперь я приказываю: забирай свои вещи и чтоб сегодня же была в моей постели. Иначе берегись! Я притащу тебя силой, на виду у всей прислуги.
— Да, силы у тебя хватит. Я думаю, тебе легко сделать так, что я скину ребенка.
Ее ответ был как пощечина. Только сейчас он понял, что, вернись она в спальню, именно это он и сделал бы.
До сих пор Джейк был уверен, что их ссора, с женой не прекращается только потому, что гнев его не утих, а стоит ему позвать Викторию назад, как она тут же вернется. Конечно, она обижена на него, и ему придется уговаривать ее и просить прощения, но не ожидал, что это отнимет у него много времени.
Теперь же она заставила его понять, что вовсе не собиралась прощать его и возвращаться. Она была зла на него, и его ноющая щеки была тому весомым доказательством. Правда, она всего лишь ударила его, зато он сшиб ее с ног. Женщина всегда беззащитна перед мужчиной, и Джейк с презрением относился к тем представителям сильного пола, которые поднимали руку на женщин. Сейчас же ему следовало презирать себя.
— Нетсказал он тихо, — Я не причиню зла ни тебе, ни ребенку.
— Тогда оставь меня.
— Господи! — Джейк внезапно почувствовал, что смертельно устал. Устал так, будто весь день клеймил коров. Виктория была тверда как сталь, и он не знал, что еще можно сказать. Он поклялся не причинять ей боли, но она ему не верила. Может быть, он не дал ей достаточно, времени, чтобы забыть обиду, или беременность сделала ее слишком ранимой? Он не мог понять, в чем дело, и боялся окончательно оттолкнуть ее.
— Хорошо, я оставлю тебя в покое, — сказал он наконец. — И когда ты решишь вернуться, тебе понадобится только одно: открыть дверь и лечь в постель. Но не откладывай это слишком надолго. Я ведь могу найти другую, которая согласится делать со мной то, чего не хочешь ты.
— Ты совсем как майор, — сказала Виктория, подождав, пока Джейк подойдет к двери.
Услышав ее слова, он замер на мгновение и вышел, не произнеся ни слова.
Дни тянулись за днями. Признаки ранней беременности Виктории стали очевидны. Иногда по утрам она чувствовала себя совершенно разбитой. Казалось, ее желудок был неспособен удержать хоть чтонибудь. Даже когда она была относительно бодра, слабый запах из кухни заставлял ее бежать к тазу. Мочевой пузырь был все время переполнен. Ночью Виктории приходилось вскакивать и искать горшок, поэтому днем она ходила сонная и старалась побольше лежать. Слезы постоянно подступали к глазам, и по малейшему поводу она начинала рыдать.
