запутался Захария. Наконец, кое-как справился с внутренними противоречиями и выпалил, — в общем, хочу пригласить вас на одно неформальное мероприятие, на котором, как мне кажется, могут быть найдены очень важные ответы на последние вызовы, что стоят перед нашими обществами.
— И что это за мероприятие? — без какого-то было энтузиазма поинтересовался ученый.
— Поводом для его проведения служит сватание одной немолодой пары.
— Голубчик, да в уме ли вы? Сугубо келейное торжество и я, тут как тут! — возмутился Гумилев.
— Да никакое оно не келейное! Соберутся почти незнакомые друг с другом люди, — возразил Захария. — Кстати, там будет ваш давний оппонент — патриарх Гермоген.
— Вы хотите использовать меня в своих целях?!
— Да, Лев Николаевич, хочу, — не стал отрицать очевидное ангел. — Но поверьте мне, не я а что-то или кто-то, упорно подсказывает мне, что эта встреча должна многое прояснить для всех нас.
— Право слово, вы ставите меня в неловкое положение, — начал сдавать позиции Гумилев.
— Я в этом положении нахожусь уже 4000 лет, — пробормотал собеседник.
— Я даже не знаю, что и дарить жениху с невестой, — с укором сказал ученый.
— Да, Боже мой, — едва не прорычал Захария. — Подарите женщине цветы, а мужчине, мундштук нормальный, а то он всю домашнюю обстановку попортил своими «козьими ножками».
— Ладно. Обождите, я скоро.
— Хорошо, но вы там скоренько давайте. Запомните адрес: Клубничный проезд-27, 5-я просека. Я жду вас на перекрестке у телепорта.
Поговорив с Гумилевым, набрал номер Эзопа, который у него хранился еще со времен прошлых посещений его заведения.
— Эзоп, дружище! — воззвал он к нему, как только прекратились длинные гудки. — Не задавай глупых вопросов, а бросай все, хватай кувшин самого лучшего вина и дуй ко мне!
— А что случилось?
— Некогда объяснять, но дело очень важное, хоть и не формальное. К тому же ты знаешь, что у меня нет привычки, отвлекать по пустякам, — заявил ангел, тем самым развеивая последние сомнения ресторатора.
— Говори адрес.
Обрадовавшись, что хотя бы этого не пришлось долго уговаривать и объяснять что к чему, Захария назвал адрес. Несмотря на хромоту, Эзоп прибыл на место уже через пять минут, держа в руках громадную амфору литров на двенадцать. Захария, чтобы облегчить ношу приятелю, перехватил ее из рук, порядком уморившегося ресторатора, и взвалил ее себе на могучие плечи.
— Заведение закрыл? — спросил он у философа.
— Зачем? Я открыл погреб и сказал клиентам, что сегодня у нас день самообслуживания. Деньги пусть оставляют на стойке, — флегматично доложил он.
— А с меня, сколько за кувшин? — полюбопытствовал Захария.
— Сам сказал, чтобы я брал лучшее. Дорогое. Критское. Сорок восемь райалов. Ангел кивнул и свободной рукой полез в кошелек, висящий на поясе, откуда достал 50-ти райаловую купюру. Эзоп в этот раз не противился и без лишних слов взял деньги.
— Сдачи с собой нет, запишу, как переплату, — без тени юмора сообщил он.
Немного погодя, с пышным букетом белых роз появился и Гумилев. Кивнув Эзопу, напустился на ангела с упреками:
— Вы авантюрист, молодой человек! Но не это странное.
— А что? — потупил виноватый взор ангел.
— Странность заключается в том, что я почему-то вынужден подчиняться вашим безумным прихотям! — воскликнул ученый, потрясая букетом перед носом у «молодого человека», как тореро перед носом быка.
— Вы, Лев Николаевич, уж лучше доверьтесь и подчинитесь его безумствам, оно, ей-ей, того стоит, — засмеялся Эзоп.
— Так, — не слушая упреков ученого, распорядился ангел, — все в сборе? Тогда идемте быстрее. По дороге дам все необходимые пояснения.
Скорым шагом троица направилась вглубь улочки. Эзоп, несмотря на увечье, не отставал. Уже подходя к участку, спутники заметили суматоху и крики во дворе. Опасаясь нежелательного развития событий, Захария поспешил к дому. Опасения оказались напрасными. Суматоха и крики объяснялись тем, что архангелу в парадном облачении было тесновато в доме, поэтому стол из гостиной решили вытащить во двор, благо погода была хорошая, но упрямый предмет мебели не желал пролезать в узкий проем двери. Гавриил с Гермогеном так и эдак прилаживались, но ничего не получалось, а основной шум создавал громоподобный глас Олимпиады Дормидонтовны, руководящей этим процессом. Скинув с плеч амфору, Захария отстранил порядком запыхавшегося патриарха, велев тому не теряя времени, провести беседу с женихом по поводу возникших проблем. Сам же присел на корточки и заглянул под стол. Как он и предполагал, ножки стола были привинчены к столешнице болтами с «барашками». Пока он их откручивал, слышал, как за спиной, подошедшие знакомились с остальными гостями. Женщины гремели посудой на кухне.
— Тебе помочь? — спросила Ирия, возникая за его спиной.
— Не надо. А почему у тебя комтор отключен? Я тебе звонил.
— Ой, мамочки! — всполошилась она, поспешно доставая его из сумочки. — Я ведь как выключила его в церкви, так и забыла. Комтор, разделяя тревогу своей хозяйки, заверещал, информируя о пропущенных вызовах. Больше всего таких звонков было с комторов отца и матери. Девушка, не дожидаясь, когда грянет гроза, бесстрашно бросилась навстречу грядущей опасности, поспешно набирая отцовский номер. Нелегкие переговоры с предками она решила провести, немного отойдя в сторону, поэтому, хоть у Захарии и был хороший слух он смог уловить лишь лепечущий оправдания голос Ирии. Закончив разговор, она подошла к уже управившемуся ангелу, сообщив тусклым голосом, что кажется, число незапланированных гостей сейчас увеличится как минимум на одну единицу. И штукой этой будет ее разъяренный папаша. Прикручивать ножки обратно взялись философы. Гавриил пошел в дом за стульями. В одной из комнат бабкиного дома, Гермоген, тихим рокочущим голосом наставлял жениха. Старшие из женщин раскладывали холодные закуски по тарелкам и салатницам. Бабка при этом сияла как новый пятиалтынный. Виданное ли дело, чтобы к ней, простой бабке-травнице, пришли в качестве сватов такие высокие персоны?! Восторгов и воспоминаний хватит с лихвой на всю оставшуюся жизнь, а жизни этой по уверениям Захарии было еще как минимум два десятка тысяч летов.
— Что сейчас буде-е-т?! — испуганно пискнула юная ангелица. — А от меня еще пахнет спиртным, к тому же. Понюхай. С этими словами она выдохнула теплый воздух в лицо Захарии.
— Все уже почти выветрилось, — успокоил он ее.
— Вообще-то, по науке, CH3;CH2;OH не должен никак влиять на силикаты, — жалобно простонала она, ища еще большей поддержки с его стороны.
— Однако же влияет, — со смехом возразил он ей. — Ты лучше, вот что, перед тем как пить, в следующий раз, сначала выпей столовую ложку постного масла. Меньше захмелеешь.
— Ты что?! Целую столовую ложку?! Меня же завтра пронесет на работе! — с неподдельным ужасом сообщила девушка.
— Как знаешь, — пожал плечами опытный в этом деле ангел, —
